Месть колдуньи
Шрифт:
– Альвева, это ведь вы прокляли сэра Вальтера? – решила до конца прояснить непонятную для меня ситуацию. – Надеюсь, что уверены, что все еще любите его?
– Глупая девчонка! – красотка, хищно сверкнув ставшими бездонными глазами, продолжила свою исповедь. – Кому нужна эта ваша любовь, которая умрет прежде, чем седина сделает твои волосы серебристо-белыми? Он был богат, хорош собой и мог дать мне высокий статус в обществе! Герцогиня Альвева де Аверн! Вот чего этот гордец лишил меня из-за глупых предрассудков своего ордена! Я побывала замужем за братом короля Шотландии, которого и отравила, когда этот напыщенный индюк
– Простите, – мне надоело слушать откровенный бред, поэтому решительно остановила поток злобного красноречия Альвевы. – Только вот после многовековых блужданий все то, что составляло ранее достоинство сэра Вальтера, низверглось в прах: его земли и титул перешли ко второму по старшинству брату, как и все богатства. Даже платье и латы выглядят совсем уж нереспектабельно! Зачем он вам теперь нужен? – очень постаралась, чтобы голос звучал как можно более убедительно. – Вы добились своего, став женой принца, провели свою жизнь в холе и неге, пока этот несчастный наматывал километраж по болотам и буеракам во власти сонных кошмаров. Оставьте бедолагу в покое! Сильно сомневаюсь, что он так легко сможет привыкнуть к тому, как чудно, на его взгляд, изменился мир.
Альвева критически осмотрела того, кого хотела видеть в качестве мужа.
– Вынуждена признать, что ты права, – неохотно согласилась она и презрительно добавила. – Сэр Вальтер сейчас больше похож на распоследнего оборванца и нищего, чем на знатного родственника короля Вильгельма I. Можешь забрать себе этого неудачника!
И ведьма рассеялась точно морок, истерически хохоча над глупым увлечением давно ушедшей юности.
До подъезда дома, где я жила, наша странная парочка дошла в полном молчании. Вальтер в полной задумчивости неспешно шел рядом, ведя на поводу верного Кобальта. Его спутница украдкой рассматривала нового знакомого, замечая, что даже стальная броня не устояла перед пролетевшими над головой их хозяина веками.
Шлем, который франкийский рыцарь сейчас небрежно сжимал под мышкой, больше походил на ржавое ведро. Рыжие пятна и местами появившиеся дыры придавали ему слишком уж неприглядный вид. Девушка сразу же почувствовала, что мужчине очень дискомфортно в ее обществе, так как он прекрасно понимает, каким огородным пугалом сейчас выглядит. Впрочем, он чувствовал, что русоволосой девушке, которая в полной задумчивости идет рядом, до этого нет почти никакого дела. Ее сейчас явно волновали совсем иные материи из разряда: что делать с упавшим мне на голову «счастьем».
– Вы мне не показались маньяком, – все же решила я, наконец, объясниться с неожиданным знакомым, растерянно озиравшимся по сторонам. – В новогоднюю ночь оставлять вас на улице как-то слишком жестоко, только, будьте любезны, приведите себя в порядок и снимите это ржавое железо. Решать проблемы будете по мере их поступления. Боюсь, что вам будет сложно найти свое место в современном мире. Слишком уж сильно все изменилось.
Коня удалось пристроить на конюшне исторически-ролевого клуба, где работала одна из моих школьных подруг. Мы тренировалась в искусстве верховой езды, так как ежегодно участвовали с друзьями в реконструкциях исторических событий и ролевых постановках на тему сказочного средневековья.
По дороге наша «сладкая парочка» заскочила в круглосуточный супермаркет, купив более-менее подходящую одежду на первое время. Потом на такси вернулась домой. До двенадцати часов оставалось от силы минут двадцать, поэтому пришлось пошевеливаться, чтобы придать обоим достойный праздничный вид. Так под звон новогодних бокалов и началась новая жизнь Вальтера де Аверна в две тысячи шестнадцатом году от рождества Христова.
Новогодние каникулы на работе прошли весело: оказалось, что Вальтер знал все тонкости средневековой жизни, поэтому помог подготовиться к соревнованиям «Рыцарский Турнир». О главном призе – участии в летней реконструкции с таким же названием и в качестве массовки в кино мечтали многие. Только вот Лила была совсем не уверена, что им удастся за полгода настолько поднять уровень мастерства, чтобы хотя бы выступить достойно.
– Вальтер, сидеть в седле мы более-менее умеем, а вот с техникой средневекового боя, особенно конного, как и с ношением доспехов у нас совсем плохо. Еще надо решить вопрос с жильем. Выйду на работу, поищу подходящую однушку в нашем районе. Благо, цены тут не такие кусачие как в центре города.
– До лета мы можем сделать многое, чтобы стать достойными соперниками. Мое присутствие, как я понял, сильно вас стесняет, леди Туманова? – хмурый взгляд пронзительно-голубых глаз ясно дал понять девушке, что рыцарю неприятно, что она отказывается от его защиты и поддержки.
– В наше время так уже никто не говорит. Называй меня просто по имени, Лила, и все.
– Как тебе будет угодно. Я не знаю, как тебе удалось разбить чары Альвевы, только это не может быть простой случайностью.
– Я – совершенный профан в колдовстве, – тяжелый вздох рассказал всем, что все гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. – К тому же мы мало что можем. У тебя нет документов, удостоверяющих твою личность. Мне так и не удалось придумать правдоподобный рассказ о том, как ты оказался в нашем городе.
– Я читал истории о людях, которым отшибло память, Лила. Далеко не всем бедолагам даже чудо-лекари смогли помочь.
– А это вполне подходящая идея, – голубые глаза задумчиво сверкнули из-под пепельно-русой челки, было видно, что она о чем-то усиленно размышляет.
Из всего имущества Вальтера чудесным образом уцелели лишь конь, меч и та самая арфа, с помощью которой черная ведьма хотела навсегда привязать к себе сердце рыцаря. Увидев явный интерес вырвавшей его из лап проклятья девушки к музыкальному инструменту, бывший герцог галантно спросил:
– Ничто так не характеризует мое время, как рыцарские турниры и прекрасные баллады.
Вера, подруга Лилы, которой и принадлежали конюшни, сенник и реквизит сердито посмотрела на непонимающую своего счастья коллегу по ролевому цеху и с завистливым вздохом выдохнула:
– У нее вместо сердца булыжник из мостовой. Не обращайте внимания, Вальтер. Работа в офисе слишком быстро превратила Лилу в практичную до мозга костей паразитку, которая очень настороженно относится к возникающим в ее жизни эмоциям. Мы с удовольствием послушаем, как вы поете. Надеюсь, эта ваша Альвева не испортит нам такое изысканное развлечение.
Конец ознакомительного фрагмента.