Месть Маргариты. Сегодня будет пир
Шрифт:
Улица внизу пустовала. Ночь близилась к концу – уже чувствовалась тяжесть наступающего рассвета. Вампиры по-разному переживают время дня. Одни словно умирают каждый раз, и таких основное количество. Другие, как я – теряют силы, но остаются в сознании. Третьи – могут бодрствовать, а таких единицы. Но для каждого из нас ультрафиолет губителен. Несмотря на то, что я столько проспала, мои силы с рассветом покинут меня, и я превращусь в живой неподвижный труп.
Юлиан подошел ко мне сзади и прижал к себе. Теплое дыхание защекотало затылок. Было так приятно
– Близится рассвет, – прошептал Юлиан. – Хочу предложить тебе свою постель.
– Хорошо, – не раздумывая, ответила я.
Глава 3
Спальня
Спальня Юлиана находилось в подвале клуба – каждый вампир спокойно спит только под землей. И прежде чем попасть в подвал, мы прошли охрану, две железные двери, одна из которых имела какой-то «кодовый замок». Вообще-то, вампир должен скрывать место своего дневного сна. Сейчас, видимо, это стало неважно. Поэтому такие меры безопасности меня не удивили, хотя показались недостаточными.
Комната была маленькой. Тусклый свет исходил от четырех маленьких лампочек, встроенных в потолок. На четырех стенах висели бордовые плотные шторы в сборку. Они свисали с самого потолка и собирались складками на полу, создавая подобие уюта. Больше в спальне ничего не было, кроме… кровати, причем с вызывающе алым постельным бельем. Я была удивлена, когда увидела в спальне кровать. Обычно мы спим в гробах – это как наследственная привычка и мера безопасности. Гроб должен быть из прочного материала, должен закрываться изнутри и главное – не пропускать свет. И когда Юлиан говорил о постели, я не принимала его слова буквально.
– Ты спишь на ней? – спросила я, разглядывая большую и высокую кровать на толстых ножках в форме маленьких дракончиков. – Нет, она, конечно, красивая…
Юлиан встал с противоположной стороны кровати.
– Она очень удобная, – сказал он и принялся расстегивать рубашку.
Юлиан медленно и соблазнительно вытаскивал пуговицы из петель, будто хотел подчеркнуть, от чего я сегодня отказалась. Только нам необязательно было раздеваться сейчас, мы собирались просто спать, на другое я через несколько минут способна не буду.
– Почему не спишь в гробу?
– Я спал в нем пятьсот лет. Если что-то меняешь в своей жизни – это затягивает.
Обнажив свой красивый торс, Юлиан принялся снимать сапоги.
– Зачем ты раздеваешься? – сощурив глаза, спросила я.
Юлиан обольстительно улыбнулся, сверкнув острыми клыками. Его глаза снова темнели и наливались желанием. Стянув сапоги, он тут же оказался передо мной:
– Я соскучился по твоему телу и хотел бы ощущать его рядом с собой. Хотя бы в этом ты мне сегодня не откажешь? – Он погладил меня по щеке, отчего по телу побежали волнующие мурашки.
Юлиан чертовски хорошо умел соблазнять. Я прильнула к его губам в поцелуе, настойчиво и требовательно. Он сильнее прижал меня к себе и отвечал так неистово, будто хотел съесть. От такого
Мы плавно оторвались от пола. Когда владеешь силой мысли, как Юлиан, то не составляет труда проделывать такие фокусы. А он это превосходно умел. Поцелуй продолжался, все сильнее распаляя нас, и это было прекрасно, волнующе и так необходимо… Какое-то время мы парили над кроватью, затем мягко приземлились на нее, не отрываясь друг от друга.
Рассвет болезненно приближался, и мною постепенно овладевала слабость. Я отстранилась от губ Юлиана и сделала последний вдох. Сердце замерло и перестало биться, тело обмякло, все ощущения резко пропали, и я растворилась в этой пустой и холодной темноте. А потом, словно вынырнув из нее, окунулась в свое сознание, которое бодрствовало. Я снова чувствовала, только эти ощущения уже были другими. Я не хотела покидать Юлиана, как и он меня, и мы встретились вновь в глубине наших сознаний, слившихся в одно. Это было похоже на сон, на очень реальный сон. Это всегда так бывает. Я ощущала прикосновения Юлиана на своем теле.
Его губы скользили по коже, оставляя горячий ощущаемый след…
Мои руки блуждали по его прекрасному телу….
Мы парили в невесомости и ласкали друг друга, даря бесконечное блаженство…
Сестра
Сильный толчок вернул меня к жизни, вырвав из цепких лап забвения. Я резко вдохнула, отчего закололо застоявшиеся легкие. Они снова принялись за работу, сердце забилось. И так происходило с каждым закатом солнца. Мы живем на грани боли и наслаждения – всю свою вечную жизнь…
Я села на кровати. Юлиана рядом не было – он всегда просыпался раньше меня. Вместо него лежало синее бархатное платье на широких лямках и такого же цвета ажурные трусики. Я встала и оделась. Квадратное декольте открывало почти половину груди – у Юлиана всегда был хороший вкус, как и аппетит. Платье обтягивало все мои изгибы, и сбоку был разрез, причем чересчур высокий. Да и само оно показалось мне несколько коротковатым – даже до колен не доходило. Я любила длиннее, но, видимо, сейчас такое носят. Зато бархат был очень приятен на ощупь. На полу я нашла замшевые черные туфли на высоких каблуках, завершающие мой наряд.
Юлиан почувствовал, что я проснулась, и тут же оказался в моем сознании:
«Добрый вечер, любовь моя, – прозвучало у меня в голове. – Тебе понравилось платье?»
«Да, оно очень милое».
«Я рад».
«Как мне выйти отсюда?»
«Все двери сейчас изнутри свободно открываются».
«А днем?»
«А днем они блокируются».
Я не стала вдаваться в подробности, как именно это происходит, вполне доверяя Юлиану. Хотя такие странные меры не вселяли в меня чувство безопасности.