Месть моя сладка
Шрифт:
— А где Джереми? — спросила Джо, не успев даже поздороваться с каждым из Бакстеров.
— Он позже придет, — ответил его папаша. — Мы не смогли его в такую рань поднять. Бедняга от похмелья мучается.
От похмелья? Мы с Джо обменялись изумленными взглядами. Позже в кухне она мне сказала:
— Сидр. Держу пари, он налакался сидра. Все эти фанаты компьютера только его и хлещут.
— Зато он дома живет, — не преминула подметить я. — И похоже, до сих пор не…
— Вообще-то, —
— В Польше?! — воскликнула Джо. — Это еще что за извращение? Там ведь вечная мерзлота. Там волки воют!
— Он там компьютерные сети налаживал, — с важным видом пояснила Джейн. — Крупной шишкой стал.
— Ясно, — кивнула Джо. — А я-то надеялась, что он шпионом заделался. Мало ли, вдруг в нем романтик проснулся?
— Вы смеетесь, но, между прочим, отпуска компьютерщикам дают длиннющие, — сказала Джейн. — Он на целый месяц в Англию приехал. С семьей побыть.
— Представляю, каким он стал! — фыркнула неугомонная Джо. — Разжирел, как боров-рекордсмен. Одна моя знакомая недавно ездила на полгода в Польшу и рассказала, что, кроме картошки и свиной требухи, есть там нечего. Представляешь, по возвращении она весила двести десять фунтов [5] !
5
Около 95,3 кг.
— Если ты имеешь в виду Саманту Лисон, то перед отъездом в Польшу она весила двести восемь фунтов, — заметила Джейн. — Так что это ровным счетом ничего не доказывает.
— Ну хорошо, — распалилась Джо, — тогда давай заключим пари. Ставлю пятерку, что он превратился в бегемота.
— А я ставлю пятерку, что он худ как жердь, — с вызывающим видом сказала Джейн.
— Ну а ты, Эли? — спросила Джо.
— А мне вы никакого выбора не оставили, — ответила я.
— Почему? — быстро возразила Джейн. — Ты можешь поспорить, что он совершенно нормальный.
— Но это невозможно! Где вы видели нормальных?Разве что в том смысле, что не голубой?
— Нормальный в том смысле, что ты не выкинешь его из своей постели за пуканье, — глубокомысленно изрекла Джо. И тут же добавила: — Конечно, при условии, что он заплатит по твоим счетам.
— При такомусловии я не выкину из своей постели и Джека Потрошителя, — со смехом призналась я. — Так и быть, Джо. Держи пятерку.
Джо упрятала все три бумажки в карман.
— Здорово, значит,
— Нет уж, дудки! — вмешалась Джейн. — Я куплю себе новые ролики!
В дверь позвонили.
— Вот он, миг моего триумфа! — провозгласила Джо, хищно раздувая ноздри.
Мы с визгом кинулись отпирать. Вообразите, как вытянулись наши физиономии, когда вместо Джереми перед нами предстал мистер Гриффите, старикан, живший по соседству с нашими родителями.
— Ну надо же! — восхитился он, приглаживая жиденькие волосы. — Вот так цветничок! Не ожидал, признаться, такой встречи. Здравствуйте, девочки.
Джо и Джейн мгновенно испарились, и мне пришлось принимать у мистера Гриффитса пальто и подставлять щеки для слюнявых поцелуев, которым, казалось, не будет конца. Когда лобзания были в самом разгаре, я вдруг заметила через приоткрытую дверь молодого человека, приближавшегося к нашему дому. В первый миг я подумала, что он идет не к нам, а просто заблудился и хочет узнать дорогу.
Красивый, как Купидон, он нес в руках огромный букет алых роз, предназначавшихся, конечно же, какой-нибудь богине, благоухавшей духами «Импульс». Одет он был в синий костюм безукоризненного покроя и белоснежную сорочку. Правда, без галстука. Высокий, но осанистый. Длинные светлые волосы ниспадали на лоб, словно напрашиваясь, чтобы их убрала ласковая женская рука. Иными словами, он был восхитителен!
И направлялся прямо к нашим дверям!
— Да? — спросила я прекрасного незнакомца, вежливо, но твердо подталкивая мистера Гриффитса к гостиной, где собрались остальные престарелые гости. — Чем могу вам помочь? Вы, должно быть, сбились с пути?
— Не думаю, — ответил белокурый Адонис. — Машина моих родителей стоит перед этими воротами. Это ведь дом Харрисов, не правда ли?
— Да, — ответила я, пытаясь прикинуть, о каких родителях он говорит.
— Значит, я могу войти? Я принес эти розы Джозефине.
— Джозефине? То есть моей маме?
— Как, она ваша мама? — спросил Аполлон, не скрывая изумления.
Не зная, обижаться или чувствовать себя польщенной, я просто молча кивнула.
— Тогда вы, наверное, малышка Джо? — осведомился он.
— О нет! — рассмеялась я. — Джо — моя младшая сестренка. А я Эли. Самая старшая.
— Эли? — Глаза его сузились. — Неужели вы — Эли Харрис? Господи, я в растерянности!
— И я тоже, — заявила я. — Кстати, вы уж простите меня за неучтивость, но кто вы?
Юный бог расхохотался:
— Как, неужели вы меня до сих пор не узнали? Вот уж не ожидал, что так изменился.