Месть Ориона
Шрифт:
Я молчал.
– Он убьет тебя, если вы сойдетесь в бою, – проговорила она.
– Едва ли, но я вовсе не хочу его убивать.
Она слегка отодвинулась и заглянула мне в глаза:
– Увижу ли я тебя вновь, мой защитник?
– Конечно.
Она покачала головой.
– Сомневаюсь. По-моему, мы прощаемся навсегда, Орион. – В глазах ее стояли слезы.
– Я вернусь, – отвечал я.
– Но не ко мне. Ты найдешь свою богиню и обо всем забудешь.
Я умолк на мгновение, ощутив справедливость ее
– Никто не сумеет забыть тебя, Елена. Слава о твоей красоте переживет века.
Она попыталась улыбнуться. Я поцеловал ее в последний раз, зная, что за нами следят, а потом простился с ней.
Неферту проводил меня до причалов, и я попросил старика приглядеть за Еленой и защитить ее от возможных опасностей.
– Я это сделаю, мой друг, – пообещал он. – Я сохраню ее честь и жизнь.
Итак, когда наша лодка отошла от причала, освещаемая косыми лучами утреннего солнца, я на прощание помахал Неферту, в глубине души понимая, что седовласый чиновник никогда не сумеет защитить даже себя от грозной мощи Некопта. Я рассчитывал быстро выполнить поручение, вернуться в столицу и разделаться с жирным жрецом еще до того, как он сумеет причинить какой-либо вред Елене или моему новому египетскому другу.
Пока наша лодка выплывала на середину Нила, туда, где течение было сильнее, я разглядывал дворец, отыскивая взглядом террасу и золотоволосую женщину на ней, но никого не увидел.
– Итак, мы начинаем отрабатывать свои долги.
Я резко обернулся, возле меня оказался Лукка, твердое лицо его кривила вымученная улыбка. Его радовала возможность оказаться вдали от дворца, он стремился в битву, на поле боя мужчина видит своих врагов и знает, как разделаться с ними.
Арамсет оказался приятным молодым человеком, он много смеялся – наверное, чтобы скрыть волнение. Расет сновал по лодке, стараясь все время держаться возле наследника. Наконец царевич намекнул ему, что хотел бы, чтобы к нему относились как к простому офицеру. Как ни странно, юноша подружился с Луккой, неподдельно восхищаясь покрытым шрамами воином, и стремился выпытать у него все, что возможно. Однажды жарким вечером, когда гребцы налегали на весла в проливе возле руин Ахетатона, я услышал, как Лукка говорил царевичу:
– Все мои рассказы и поучения ничто по сравнению с боевым опытом. Только когда враг устрашающим кличем, целясь копьем тебе в грудь, бросается на тебя, ты узнаешь, достаточно ли густа твоя кровь для войны. Только тогда.
Арамсет смотрел на Лукку круглыми глазами и ходил за хеттом как привязанный. Наш корабль вмещал пятьдесят воинов, на нем же располагалось шестьдесят гребцов; многие из этих рабов были чернокожими нубийцами. Но мы плыли вниз, и могучее течение Нила делало за них самую трудную работу.
Мы приближались к дельте, и к нам присоединялись корабли в каждом городе,
Тем временем я гадал, сколько же людей на моем корабле шпионят для Некопта. Кто из них способен предать нас? Кому из военачальников – в том числе и тех, что на прочих кораблях, – приказано отступить после начала битвы и оставить меня вместе с хеттами погибать под натиском многочисленных варваров? Я-то знал, что могу доверять только Лукке и двум дюжинам его воинов.
Долгие дни сменялись теплыми ночами, я подружился с царевичем Арамсетом и понял, что он очень умен.
– Я хочу, чтобы Лукка и его хетты стали моей личной стражей, когда мы вернемся в Уасет, – сказал он однажды вечером, когда мы беседовали после ужина.
Корабль стоял у пристани в очередном городе. Он мягко покачивался на волнах. Жара угнетала, и мы сидели на открытой палубе лодки, надеясь хотя бы на легкое дуновение ветерка. Раб медленно раскачивал пальмовый лист над нашими головами, отгоняя насекомых. Полководец Расет уснул у стола, уронив чашу с вином. Царевич никогда не пил вина, ограничиваясь лишь чистой водой.
– Ты, государь, не мог выбрать более верных и преданных тебе людей, – одобрил я его выбор.
– Я расплачусь с тобой за них сполна.
Он был горд, этот молодой человек. Но я ответил:
– Мой царевич, позволь подарить тебе мое войско. Я знаю, Лукка будет рад служить тебе, и мне хочется, чтобы оба вы были счастливы.
Он слегка кивнул, как будто не ожидал ничего другого.
– И все же, Орион, я не могу принять столь ценный дар, ничего не предложив в ответ.
– Дружба наследника престола царства Обеих Земель – дар бесценный, – ответил я.
Он улыбнулся. Я плеснул немного вина в его чашу и предложил царевичу. Он отказался легким движением руки.
– За нашу сделку! – провозгласил я.
– Я никогда не пью вина.
– Тебе не нравится его вкус?
Лицо его стало недовольным.
– Я видел, что сделало вино с моим отцом. Правда, не только оно.
– Значит, он не болен?
– Он скорбит. После смерти матери отец гибнет, он погрузился в себя.
В голосе его чувствовалась горечь. Юный царевич отправился в поход, чтобы показать отцу, какой достойный наследник получится из него.
Самым деликатным образом я поинтересовался, что он думает о Некопта.
Арамсет пристально взглянул на меня:
– Великий жрец Пта, первый вельможа царя, очень могущественный человек, Орион. Даже я обязан говорить о нем с величайшим уважением.
– Могущество его очевидно, – согласился я, – но будет ли он твоим первым вельможей, когда ты станешь царем?