Месть Осени

Бахтиярова Анна

Инэй поднял руку, призывая к тишине.

– Это правда. Спросите мать мальчика. Зу Норлок подтвердит отцовство моего брата. Принц Снежан погиб за месяц до рождения Яна. Но это имя придумал он. Не сомневался, что будет сын. Ян, значит, январь.

Все взгляды приковались к Роксэль. Она поднялась, гордо расправила плечи. Мари не сомневалась, что советница предпочла бы никогда не допускать этого мгновенья, допроса, всеобщего внимания и любопытства. Но раз всё это случилось, не собиралась выглядеть жертвой и стыдиться.

– Ян - сын Принца Снежана, -

проговорила она, глядя на Циаби уверенно и высокомерно. Как всегда.
– Мы не собирались раскрывать его происхождение до поры до времени. Но раз всё так обернулось, что ж, отрицать нет смысла. Мальчик из Королевской семьи. Его спрятали, чтобы защитить. От нападок и вредительства детей Зимы, кичащихся чистокровностью.

Ян по-прежнему смотрел в пол. Состояние выдавали лишь покрасневшие щеки. Правда, не поймешь, случилось это от гнева или иных эмоций. Невозможно остаться спокойным, когда стихийница, которую ты не слишком жалуешь, признает себя твоей матерью.

– Но Его Величество прав, - продолжала Роксэль.
– Ян не способен на то, в чем его обвиняют. Он не родился в законном браке, не признан Шаром Стихий, а значит...

– Довольно!
– сыщик скривился.
– Все эти россказни о связи с Шаром - не более чем сказки. В мальчишке течет кровь Дората. Значит, его погодный дар способен преподносить сюрпризы. Я навел справки. В школе мальчишку годами считали стихийником третьей степени силы. В лучшем случае, второй. Но на испытании в Академии он собрался и показал первый. Это доказательство выдающихся талантов и косвенное подтверждение, что и Королевские заморозки ему подвластны.

– Вот именно - косвенное!
– парировал Инэй.
– Свидетелей убийства нет. Как и других улик, подтверждающих вину Яна.

– Я и не утверждаю обратного, - заверил Циаби с усмешкой.
– Но Десальва - главный подозреваемый, и я не выпущу мальчика, пока не получу неопровержимые доказательства его невиновности. Или вины кого-то другого. У вас есть иные подозреваемые, Ваше Величество? Еще один неизвестный нам всем родственник? Очередной секрет семьи Дората?

Мари ощутила ненавидящий взгляд Роксэль. Советница бы выдала ее. Легко. Если бы не понимала, что подпишет себе смертный приговор. А смерть - это единственное, что способно помешать ей вмешиваться в жизнь сына.

– Рискну предположить, что убийца - автор анонимки, - проговорил Инэй, выразительно глядя на Циаби.

– О! Вы полагаете, он владеет Королевской заморозкой?

– Я не сыщик, чтобы утверждать подобное. Это ваша работа - всё выяснить.

Но Циаби показательно махнул рукой.

– Анонимкой занимайтесь сами. Мне нет дела до ее автора. Тем более, сведения оказались правдивы. Их большая часть. Но я готов пойти на компромисс, - сыщик выдавил снисходительную улыбку.
– Я повременю с отправкой мальчика на проклятый остров. Он останется под стражей здесь - в поселке. У вас неделя, чтобы убедить меня в его невиновности.

В синих глазах Инэя промелькнула убийственная ярость, но мгновенно

погасла. Он понял, что сейчас спорить с Циаби бесполезно. Заключение в поселке не самый худший вариант. Это не камера на проклятом острове. И даже не Дворцовая темница.

– Будь, по-вашему, Дот. Но я настаиваю на дополнительной охране из моих стражников. Хочу быть уверен, что племяннику ничего не угрожает.

– Это можно устроить, - согласился Циаби на условие Короля и поднялся, считая вопрос закрытым.

– И еще, - добавил Инэй.
– Хочу с ним поговорить. Наедине.

Но сыщик воспротивился.

– Нет. Не могу позволить. Ни вам, ни матери. Но...
– Циаби выдержал эффектную паузу.
– Пусть с мальчиком поговорит ваш секретарь. Выяснит его потребности. Но прямо сейчас. Я не дам вам возможность проинструктировать подданную.

Инэй согласился без раздумий. Ни секунды не сомневался, что дочь сделает всё правильно.

Зато Роксэль идея не понравилась категорически.

– Нет!
– возмутилась она.
– Это должна быть я! Я! А не...

Советница поймала ледяной взгляд Короля и замолчала. А Мари шагнула к сыщику.

– Я готова, абу.

– Замечательно. У вас десять минут, зу.

****

Мари с Яном дали поговорить в той же комнате, где проходило безумное собрание. Двоюродный брат опустился на ближайший стул и закрыл лицо ладонями, едва скрипнула дверь, скрыв последнего покинувшего помещение стихийника. Силы моральные и физические оставили Принца. А то ли еще будет...

– Ян, мне так жаль, - проговорила Мари мягко, присаживаясь напротив.

Перед Циаби она изобразила уверенность, но, если честно, плохо представляла, о чем сейчас говорить, и как подбодрить Яна. Ей самой после сногсшибательных новостей помог побег от родителей в компании Грэма. Двоюродному брату не сбежать. Он узник. В том числе, и собственных мыслей.

– Я ничего не делал, - проговорил он, опуская руки.
– Я не замораживал Гранта.

Ян предпочел заговорить о преступлении. Его разум защищался от непростых открытий.

– Конечно же, это не ты! Я ни секунды не сомневаюсь, - заверила Мари.
– Твой дядя... Король найдет способ это доказать.

– Мой дядя, - пробормотал Ян и горько усмехнулся.
– Теперь, по крайней мере, понятно, почему меня не любил отец, а зу Иллара нещадно тренировал.

– Ян...

– Что ты хочешь услышать, Мари? Что я в порядке? Нет, я не в порядке! Можешь так и передать своему Королю!

Она сжала зубы, выдержав полный укора и обиды взгляд.

Небо! Если ему сейчас так больно, что произойдет, когда выяснится, как на самом деле погиб настоящий отец?

– Никто не считает, что ты в порядке. Не ждет геройства. Я лишь хочу сказать, что ты не один. Тебя не оставят в беде.

Ян продолжал смотреть волком. Глаза покраснели. Мари знала, что он не заплачет. Но ему точно очень хотелось.

– Правда?
– спросил хрипло.
– Меня бросили. Отдали чужим стихийникам.