Месть Осени
Шрифт:
– Уверен, что готов услышать правду? И не начнешь буйствовать? А еще ненавидеть меня?
– Я уже понял, что Принц был слабаком, хоть и родительским любимчиком. И ни капли не сомневаюсь, что ничего геройского в его смерти не было. Стоп! А почему я должен ненавидеть тебя? Ты ж тогда была младенцем.
– Вот именно - младенцем...
Мари закрыла глаза и, как наяву, увидела полыхающие кварталы. Огонь вырывался из окон с выбитыми стеклами, поглощал крыши и стены, а вместе с кирпичом и деревом... живых людей. Тех, кто не успел выбраться. Как детей, с которыми
Даже ради спасения одного ребенка пришлось отдать жизнь...
– Я говорила, что родители спрятали меня младенцем. Но опустила самое главное. Они оставили меня в Эзре. Я находилась там во время осады. И пожара. Мою мать запер в Весеннем Дворце Король Цвет, а отец проводил переговоры в другом конце страны, он не знал, что творится в Эзре. Действовать пришлось твоему отцу. Снежан вынес меня из горящего дома. Но сам сильно пострадал. Позже он умер на руках у брата. Был слишком плох, не смог рассказать, что меня у него украла гадалка. Потому все решили, что я погибла...
Ян слушал с вытаращенными глазами. Слушал, жадно ловя каждое слово.
Мари смотрела на него, ища признаки злости и ненависти, но не находила.
Пока не находила. Такие новости сразу не переваришь, не пропустишь через себя.
– Прости. Мне очень жаль...
– Простить?
– переспросил Ян глухо.
– За что?
– За то, что лишился отца из-за меня.
Ян сердито мотнул головой.
– Ты ни в чем не виновата. Ты сделала для меня больше, чем когда-либо сумел бы он. Снежан Дората не собирался жениться на зу Норлок и растить меня, как сына. Разве не так? Я бы навсегда остался для него грехом юности. По крайней мере, теперь я знаю, что он хотя бы перед смертью совершил геройский поступок.
Звучало здраво. И честно. И всё же Мари охватила грусть. Как же непросто всё в их безумной семье! И, наверное, никогда не будет просто...
– А ты повзрослел, Ян.
– Ещё нет. Но я стараюсь. На занятиях всё получается из рук вон плохо. Но не потому, что я прикладываю мало усилий.
– Знаю. Мы слишком на тебя давим. Это и раньше было проблемой. Тебе проще двигаться поступательно. Я помню.
Ян навалился на спинку стула, сложил руки на груди и едва заметно нахмурился.
– Кажется, прошло время рассуждать, что для меня проще.
Мари посмотрела с сочувствием. Как же много изменилось для Яна за короткий срок. Арест, правда о происхождении, переезд из сиротского дома на Королевские этажи, временная роль наследника, внимание всех и вся. А еще исчезновение Тема. Ян упорно отказывался об этом говорить. Но Мари видела, что судьба друга не дает ему покоя. Она понимала, каково это - знать, что друзья в беде. Ей хотя бы всегда предоставлялась возможность помочь Далиле, Ною или Тиссе. Ян ничего не мог сделать для Тема. Абсолютно ничего! А это тяжкая ноша...
– Я постараюсь придумать, как улучшить твои тренировки, - пообещала Мари.
– Не надо. Я должен учиться справляться с любыми трудностями. Наследник или просто Принц - не так уж важно. Время для слабости прошло...
****
...Мари думала
– Прошу прощения, зу Ситэрра, - остановил при входе на шестнадцатый этаж стражник.
– Её Величество велела пустить только вас одну.
Эрм подарил Мари предостерегающий взгляд. Но та не встревожилась. Ожидаемый приказ. Не станет же паучиха выведывать сведения в присутствии свидетелей. А саму бабку Мари не боялась. Она умела обороняться. Гораздо лучше Северины.
– Ждите здесь, зу Туи, - велела Мари, нарочно обратившись к Эрму официально, чтобы понял, что не время и не место спорить.
Шагнула в Королевский коридор и внезапно ощутила дрожь.
Мари, по-прежнему, не сомневалась, что на встрече с паучихой ничего не угрожает. И всё же... всё же появилось стойкое ощущение, что где-то рядом таится опасность.
Странное чувство? Возможно. Но интуиция редко подводила.
Рядом шагал один из стражников. Сопровождал, хотя Мари отлично знала дорогу.
– Вы свободны. Дальше я сама, - у знакомых до боли дверей покоев Королевы-матери встретила Сесилия Кейли.
Мари передернуло. Уж не племянница ли преступника - причина дурного предчувствия? Странно, что паучиха не погнала девчонку прочь после ареста дяди. Хотя не факт, что Теодор Кейли для нее преступник. Он действовал против Яна, которого Её паутиное Величество не торопилась признавать внуком, а все жертвы - обыкновенные пешки: человек, мальчишка-сирота и отступники со срединной территории.
– Могла бы одеться поприличнее, - попеняла Сесилия ядовито.
Мари пожала плечами, мол, как оделась, так оделась. Она нарочно выбрала платье поскромнее. Она пока - секретарь, а не Принцесса. Это Сесилии стоило внимательнее подбирать гардероб. Вырядилась будто на бал. Еще и волосы украсила жемчугом.
Сплошное позерство!
Паучиха поджидала в столовой, в которой прежде Мари бывать не доводилось. Свита не допускалась дальше приемного зала. Того, в котором умерла Уна Эрнэ.
– Опаздываешь, Ситэрра. Как всегда!
– попеняла Королева, хотя Мари появилась на пять минут раньше.
– Садись, не стой, как пень.
Три года назад Мари, наверное, упала бы в обморок. Но с тех пор изменилось слишком многое. Она не ощущала ни капли нервозности. Устроилась за столом, как равная. Ведь так и было, пусть дражайшая бабка об этом не подозревала.
– А ты, - обратилась Северина к секретарю, - поди займись чем-нибудь полезным. Пока от тебя больше проблем, чем пользы.
Мари улыбнулась про себя. Так Сесилию, так! А то «корона» жмёт.
Королева-мать дождалась, пока слуги поставят перед ними горячие блюда и удалятся, а потом, прищурившись, улыбнулась Мари. Хищной улыбкой, недоброй.