Месть предателя
Шрифт:
"Что ж, видно, ничего серьезного… Вадим не из тех, кто забывает о главном. Хотя, если что, он обязательно позвонит, напомнит о себе…
Гордеев протянул руку к магнитоле и нажал на клавишу «Play». Через мгновение зазвучала мелодия, хорошо знакомая Юрию. Запись была отличного качества, а динамики создавали стереоэффект. Юрий расслабился, положил голову на подголовник, прикрыл глаза и стал слушать. У него было несколько минут, так как в этот момент «Жигули» Гордеева находились в плотном автомобильном потоке, застывшем у перекрестка на зеленом свете светофора. Путь преграждала стоявшая поперек движения белая иномарка с синими буквами
Вслед за музыкальным вступлением, где ведущая партия принадлежала саксофону, зазвучал женский голос. Голос был очень чистый. Пела Стелла Рогатина.
Слушая новые песни из ее репертуара, Гордеев вспомнил, что сегодняшний вечер Стелла проведет у своих родителей. Старики скучали на пенсии, а внучка где-то путешествовала вместе с отцом. Вот они и хотели увидеть хотя бы свою непутевую дочь. Стелла, созвонившись с ними утром, сказала:
– Возможно, я останусь там ночевать.
Вспоминая сегодняшнее утро, Юрий Гордеев ощутил на губах ее поцелуй, улыбнулся и открыл глаза. Из динамиков зазвучала очередная ласкающая слух мелодия, но где-то на середине песни к музыкальным звукам присоединились постепенно нарастающие звуки приближающихся милицейских сирен. Эти служебные звуки пронеслись слева направо и так же постепенно стали стихать. Вскоре дорожное движение возобновилось.
Не меняя направления движения, Гордеев снял с поясного ремня сотовый телефон и набрал номер Раппопорта. Трубку поднял сам Владлен Семенович.
– Добрый день. Это Гордеев, адвокат Невежина, – напомнил Юрий.
– Слушаю вас, Юрий Петрович.
– Владлен Семенович, в какой больнице находится ваш товарищ Владимир Чупров?
– В семьдесят первой. Я у него сегодня буду. Проведаю.
– Спасибо. Думаю, что и мне нужно его проведать.
– Может быть, мы с вами там пересечемся.
– Тогда до встречи.
Гордеев поднялся на третий этаж и пошел по коридору. Навстречу попадались больные в казенных полосатых пижамах и собственных спортивных костюмах. Дойдя до стола, за которым сидела женщина в белом халате – дежурная медсестра, Юрий спросил, в какой палате находится больной Чупров.
– Вы родственник или из милиции? – поинтересовалась дежурная.
– Я адвокат, – ответил Гордеев.
– Адвокат? – немного удивилась дежурная и задумалась. – Значит, по делу?
Гордеев кивнул.
– Только, пожалуйста, не утомляйте больного. Он еще слаб. Хотя идет на поправку.
– Я недолго, – успокоил ее Юрий.
– Идемте. Я провожу вас.
У входа в палату дежурная медсестра остановилась и еще раз напомнила о слабости больного.
– Я помню и буду краток, – ответил Гордеев.
В палате стояло шесть коек. Четыре из них пустовали, но по мятому постельному белью и по наличию на прикроватных тумбочках средств личной гигиены было видно, что три из них заняты пациентами, которые в данный момент отсутствовали. На двух находились больные. Один лежал без движения и то ли спал с открытыми глазами, то ли просто смотрел в потолок. Другой, облокотившись на подушки, сидел на кровати. На коленях у него лежала газета, в правой руке он держал карандаш.
– Слово из пяти букв, означающее сражение, – тут же обратился он к Гордееву.
– Не понял.
– Последняя
– Битва, – немного подумав, ответил Гордеев.
– А может… и война, – высказал предположение любитель кроссвордов и уставился в газету. – Смысл вроде бы один, но разница между словами все-таки существует. – Он стал что-то подсчитывать.
– Надо проверить по вертикали… какое подходит, – предложил Гордеев.
– Потом проверю. Сначала закончу с горизонталями, – не отрываясь от своего занятия, ответил больной.
Гордеев посмотрел на вторую кровать, которая стояла у раскрытого настежь окна. Разглядеть лицо лежащего больного из-за повязки, которая покрывала всю голову, было невозможно. К тому же он по-прежнему не проявлял никакого интереса к происходящему в палате.
– Где мне найти Чупрова? – обратился Гордеев скорее в пустоту, чем к кому-либо из обитателей палаты.
Сидевший на кровати любитель кроссвордов, не отрываясь от газеты, показал свободной рукой на своего соседа.
Приблизившись к больничной койке, Юрий узнал Владимира Чупрова. Тот по-прежнему лежал без движений и смотрел в потолок. В уши Чупрова были вставлены крошечные наушники. Провод от них тянулся к небольшому переносному магнитофону, стоявшему на подоконнике. Рядом с магнитофоном лежали газеты и журналы, а также с десяток аудиокассет. Гордеев медленно склонился над Чупровым и увидел, как у того от удивления стали расширяться глаза. Владимир не ожидал прихода Гордеева и потому, увидев над собой вместо белого потолка чье-то лицо, слегка растерялся. Поняв, кто к нему пришел, Чупров чуть приподнялся, подложил под себя подушку и принял полулежачее положение – так ему было удобнее вести разговор. Затем он снял наушники и поздоровался с Гордеевым.
– Здравствуйте, Владимир…
Гордеев сделал небольшую паузу, так как не помнил отчества Чупрова.
– Можно просто Владимир… Я ведь еще не настолько стар, не так ли? – нашел выход из создавшейся неловкости Чупров.
– Как вы себя чувствуете?
– Уже лучше, но, как сказали врачи, еще не настолько, чтобы можно было выписываться.
– Но кризис миновал?
– Да, худшее уже позади.
– Могу я с вами поговорить? Вернее, можете ли вы мне рассказать?..
– О чем? О том, что со мной произошло?
– Нет. Об этом мне рассказал ваш товарищ… Раппопорт.
– Тогда не будем больше об этом. Я хочу забыть. Да и все, что мог вспомнить, я уже рассказал милицейским работникам.
Гордеев согласно кивнул.
– Что же вы, Юрий Петрович, хотите узнать? – спросил Владимир.
– Расскажите мне о фирме «ВДП». О ее руководителях… Как она создавалась?.. В общих чертах я уже об этом знаю, но хотелось бы…
– Да мы с Владленом Семеновичем уже вам рассказывали кое-что…
– Мне необходимо знать все подробности. Насколько это возможно. – Гордеев помолчал и добавил: – Вы же уверены, что Невежина подставили?
– Да, – согласился Чупров. – Уверен… На все сто процентов. И не я один так считаю. И Раппопорт, и многие другие… из тех, кого Невежин привлек к работе.
– Почему вы ушли из «ВДП»? Вы ведь тоже стояли у ее истоков. На ваших глазах эта фирма крепла и расширялась.
– Да, в ее фундаменте есть и мои кирпичики. Я уложил достаточное их количество… Как, впрочем, и Раппопорт, и Перетерский – пусть земля ему будет пухом, – и многие, многие другие, кого зажег своими идеями Федор Евгеньевич Невежин. Мы делали одно дело.