Месть Проклятых
Шрифт:
Ведь бог это не седой благообразный старикашка, что с нездоровым любопытством вуайериста подсматривает за нами из-за облаков. И не грозная воительница с огненным взором и карающим мечом в руке, как воображают себе некоторые не очень умные личности. И уж вестимо, не Небесная Кобылица немытых кочевников, скачущая в вечность и обращающая в новые миры комья летящей из-под копыт грязи.
Оглянитесь вокруг и раскройте пошире глаза. Бог - это весь мир вокруг нас. От рождения и до ухода все мы обитаем на гигантском алтаре и творим священный обряд, именуемый жизнью. Всё, что мы сделали или не сделали, тончайшими нитями причин и следствий
Так было, так ныне и так вечно будет. В каждом из нас есть частица бога - и каждый из нас есть частица его. Так взыскуйте же сладость существования, не горечь подлости. Ибо всё нами содеянное к нам же и вернётся - в том или ином виде, а то и к тем кто нам близок и дорог.
А теперь ступайте, сёстры и братья мои - и не грешите сверх меры..."
– Аминь!
– впечатлённая сестра Ювеналия, которая прибыла в замок Эверардов по весьма важной и необычной просьбе своего коллеги - здешнего жреца Солнца - демонстративно, несколько раз беззвучно приложила ладони одна к другой, в открытую демонстрируя спускающейся с амвона раскрасневшейся Мирдль свою поддержку и одобрение.
– Еретичка, - с одобрительной ухмылкой кивнул сидящий на каменных ступенях алтаря священник Всех Ветров.
– Но побольше б таких - глядишь, и мир куда чище стал бы.
– Сестра, а новообращённых в свою веру принимаешь?
– граф Эверард встал с широкого именного кресла, крытого вишнёвым бархатом с вышитым серебряной нитью гербом. Взял под руку супругу и сдержанно улыбнулся.
Маленькая часовня горного замка гудела растревоженным ульем. Шутка ли - в один прекрасный вечер у всех вдруг открылись глаза. Да и уши тоже. А пуще того - распахнулись навстречу этому окружающему нас чудному божеству людские, и не только, души. Вон, феечки, угнездившиеся на подвешенной к потолку и потемневшей от времени бронзовой люстре, вообще рыдают от избытка чувств и маленькими кометами оставляют за собой длинные шлейфы серебристых искорок.
Давно уж на памяти людской не бывало, чтобы ежевечерняя проповедь вызывала такой живой отклик в собравшихся. В самом начале даже пришлось разнимать свару меж тех, кто не поместились в часовню и с живой непосредственностью заглядывали в высокие стрельчатые окна. Кто-то зычным голосом второго десятника сзади начал скандировать, что дескать, люди не прозрачные и вообще, кое-кто запросто может получить боевым цепом промеж ушей. Пришлось их сиятельству даже выйти из часовни на паперть и сказать пару отнюдь не ласковых слов...
Сквозь оживлённо переговаривающуюся толпу протолкалась малышка Майра в своём неизменно пёстром до ряби в глазах платьице и полосатых чулках. Она за руку тащила за собой смущённого донельзя Николя в пыльной рубахе и до того оказалась похожа на крестьянку, что с ворчанием тянет домой из кабака подгулявшего муженька, что окружающие невольно улыбнулись.
А малышка кое-как изобразила чудовищную пародию на реверанс перед графом да графиней, и с неуёмным интересом поинтересовалась у постепенно приходящей в себя сестры Мирдль - а вот динь-динь гоблинши с горбуном-каменотёсом это грех или как?
– Разве вы не почувствовали, как мир улыбается и нежно держит вас в своих ладонях?
–
Майра растерялась так, что едва не потеряла чулок.
– Так ваши сиятельства знали?
– она в ответ задиристо и с таким вызовом поглядела своими диковинными глазищами-на-половину-мордашки, что собравшиеся вновь заулыбались.
– Скажем так - плохой бы я был граф, если бы не ведал, что творится в моём собственном замке, - новый повелитель Семигорья для виду пальцем пожурил испуганно съёжившуюся пару и оглушительным шёпотом добавил.
– Идите и грешите почаще - но только чтоб дети не видели.
Гоблинша переглянулась с пунцовым и откровенно желающим провалиться сквозь землю Николем. Донельзя серьёзной мордашкой с готовностью часто-часто закивала едва сдерживающему смех графу. И тут же вприпрыжку припустила с дружком к давно облюбованной ими арсенальной башне, на ходу поддёргивая проклятущий чулок. И необидный смех вослед заполнил горный замок, как благородное вино драгоценную чашу.
– Чудесная малышка, - сестра Ювеналия вздохнула.
– И всё же, мнение святого брата, что она может хоть завтра пройти посвящение богу Солнца, слишком уж неожиданно.
Упомянутый жрец, который учил маленькую гоблиншу читать по священным книгам и с удивлением заметил у той явные способности быть проводником небесной благодати, пожал плечами.
– Я тоже был весьма в смятенных чувствах, дамы и господа. Но божественное посвящение утренней заре - то, которое в начале третьей главы - прекрасно сработало, будучи произнесённым Майрой.
Ох и времена, что делается! Крепко подозреваемые в принадлежности просто-напросто к демонам лесные и прочие существа оказались на поверку куда лучше. И вопреки официальному мнению столь опорочившей себя церкви Хранителя - душа у них всё-таки есть. Проверено, не раз и весьма убедительно. А это означает, что о своём отношении к миру, да и насчёт своего места в этом мире людям принётся крепко подумать. И как ни крути, а выходит что сестра Мирдль права...
– Кстати, - влез с вопросами старенький жрец Всех Ветров.
– А не противоречит ли новым идеям вот это?
Он указал сухощавой рукой на болтающийся на груди Мирдль знак Хранителя.
– Ничуть, - с достоинством ответила та и устало улыбнулась.
– Ведь Хранитель тоже часть этого мира и черпает из него силы. А кого именно почитать... Как сердце подскажет - одни предпочитают кабаний мосол, другие утку или зайчатину.
– А третьи овощной салат и маринованные помидорчики, - леди Эвелинн и сестра Мирдль понимающе переглянулись, и от их тонкой усмешки вечерний сумрак в часовне стал немного светлее. Вернее, не светлее, а... ну, да вы поняли. Весь мир стал чуть светлее и чище.
Маленькие, чуть зеленоватые светлячки медленно плавали в воздухе. Кружились они в бездумном хороводе вокруг уходящего в туманную высь могучего ствола Прадуба. И как странно было думать, что эти мириады искорок будущей жизни когда-то бегали, летали. Любили и ненавидели. А сейчас просто дремлют в сладком сне на берегу Вечности, слыша одну лишь бесконечную, прекрасную и никогда не надоедающую музыку гармонии. И возможно, когда-нибудь судьба или случай вновь призовут их в странный, красивый и жестокий мир, чтобы возродить в новом теле и новой жизни.