Месть проклятых
Шрифт:
– Когда вы намерены завершить работу?
– Думаю, скоро. Копать было легко и, поскольку мы прокладываем туннель в основном под фундаментом собора, подпорок понадобилось совсем немного. Полагаю, на данный момент мы подбираемся к внутренней стене.
Стэн был просто поражен. Какой невероятный прогресс!
– Это же замечательно, черт побери!
– Прошу при мне не выражаться!
– Ты прав, извини. Какая вам нужна помощь?
– Никакой.
– Никакой? Предположим, вам удастся выбраться наружу. Что дальше? Не очень-то
– Мы прямиком направимся в глубь страны, окопаемся там и со временем оповестим фермеров о своем присутствии.
– А ты уверен, что они не сдадут вас властям за какую-нибудь обещанную награду?
– Нужно иметь веру, – сказал Кристата. – А теперь... можно мне вернуться к своим обязанностям? Появилось еще четверо больных.
– Разумеется. Дай нам знать, если понадобится отвлечь охранников или еще что-нибудь.
– Вряд ли нам придется обращаться к вам за помощью.
– Ну, как знаешь. Да пребудет твой... э-э-э... Великий с тобой.
– А он и так со мной.
И Кристата шаркающей походкой вышел из комнаты.
Килгур отметил, что взводный сержант Ибн Бакр находится в отличной форме, в особенности учитывая факт регулярного недоедания заключенных. Он с большим интересом разглядывал могучего пехотинца, подавляя в себе острое желание заглянуть ему в рот, пересчитать зубы, словно при покупке першерона, или проверить копыта, чтобы удостовериться, выдержит ли он тяжесть громоздкого паланкина. Ибн Бакр мог запросто сойти за какого-нибудь лихого сказочного героя или его первого сержанта-костолома.
– Мистер Килгур, – сказал здоровяк. "ОН ЕЩЕ И ГОВОРИТЬ УМЕЕТ, БУДЬ Я НЕЛАДЕН". – Я хочу вступить добровольцем в комитет.
Естественно, слово "побег" никогда и никем без особой надобности вслух не произносилось – в целях конспирации.
– Мы принимаем тебя, парень, – чистосердечно сказал Алекс.
Он мечтал найти еще по крайней мере трех таких же крепких ребят, как этот сержант. Имея столь сильную команду, они просто оторвали бы шпиль собора и протаранили им ворота. Всеворота.
– Нам нужны бравые вояки вроде тебя. Копать... сражаться... улететь с планеты.
– М-м-м... мистер Килгур, я не то имел в виду.
Мечты Алекса растаяли как дым.
– А что же?
– Полагаю, – продолжал Ибн Бакр, – вам понадобится специалист, который сможет изменить одежду. Мы должны походить на штатских, правильно?
– Ты хочешь быть белошвейкой?
– А что в этом плохого? – Ибн Бакр сжал ручищу в кувалдоподобный кулак.
Килгур, решив, что сержант может оказаться слишком серьезным противником, счел за лучшее ретироваться.
– Нет, нет, ничего.
– Я умею вязать, вышивать гладью, делать длинные стежки, короткие, крест-накрест, каррикмакросс, гофрировку, отделку перьями, англез, плести кружева, работать на пяльцах...
– Хватит, хватит, сержант, остановитесь. Признаться,
Сержант отдал честь и вышел. Килгур проводил его недоуменным взглядом и тяжело вздохнул.
Завыла сирена. Имперские заключенные сбежались на вечернее построение. После переклички они продолжали стоять, глядя на лежавшую неподалеку пятиметровую груду пластиковых коробок, гадая об их предназначении и о том, что нового на сей раз могли придумать таанцы.
Комендант лагеря Держин выслушал рапорт полковника Вирунги и сказал, что хочет сделать объявление. Оно было коротким и произвело эффект взорвавшейся бомбы.
– Заключенные! Мы признали вашу работу удовлетворительной.
"Дьявол! – в сердцах чертыхнулся Стэн. – Почему мы вовремя не разработали программу саботажа?"
– В награду за это я распорядился выдать вам посылки из "Помощи заключенным". Это все. Полковник Вирунга, позаботьтесь о своих людях.
Вирунга отдал честь. Вид у полковника был такой, словно его огрели обухом по голове.
Заключенные были поражены не меньше, чем он.
Стэн приблизительно знал, из чего состояли посылки: за три года его заключения некий сердобольный офицер – которого быстро отправили на фронт – однажды раздавал подобные коробки.
"Помощью заключенным" называлась организация, созданная в нейтральной системе Манаби. В ее цели входили контроль за соблюдением некоторых прав военнопленных обеих враждующих сторон, в частности – за правом на апелляцию, и оказание гуманитарной помощи. Таанцы игнорировали первую цель организации, но одобряли последнюю.
Каждая посылка содержала в себе дополнительные продовольственные пайки, витамины, минералы и сменную одежду для десяти заключенных. Стэн не раз задавался вопросом, понимали ли добрые маленькие старушки – а именно такими он представлял себе щедрых благодетелей заключенных, – что все эти шарфы, перчатки и лакомства, находившиеся в посылках, почти никогда не попадали в руки тех, кому предназначались. Если они не исчезали в самой таанской системе снабжения, их растаскивали тюремные охранники. Посылка, доставшаяся Стэну по милости мягкосердечного таанского офицера, была основательно уполовинена еще до того, как попала в ворота лагеря.
– Жратва, – прошептал кто-то.
Строй заключенных подался вперед. Еще несколько мгновений промедления, и Вирунге вряд ли удалось бы удержать их от голодного бунта.
– Отделение! Смир-но! – Военная дисциплина одержала верх – по крайней мере на какое-то время. – Три человека... распаковку... посылок. Кристата... Килгур... Горацио!
Лей Ридер Кристата пробурчал что-то себе под нос, однако быстро понял, что задание вполне приемлемо, и шагнул вперед. За ним последовали Стэн и Алекс.