Месть Ронана (пер. М.Кондратьев)
Шрифт:
– Нашшш хозззяин! – прошипел он. – Ты нашшшего хозззяина убил!
«Ох-хо-хо, – подумал Ронан. – Ну вот, пошло-поехало. Хотя я его правильно убил. Всех бы этих грязных ублюдков прикончить».
– Да, – сказал он. – Убил.
Крупный кобрат, склонив голову набок, задумчиво на него посмотрел.
– Раззз ты нашшшего хозззяина убил, – прошипел он, – теперь ты нашшш хозззяин.
Ронан немного над этим поразмышлял. Ему было очень трудно сосредоточиться. Тут Тусона помотала головой и открыла глаза, а потом охнула от страха при виде нависших над ней тварей.
– Ты уверен? – спросил наконец Ронан у кобрата.
–
Четыре других кобрата, охотно соглашаясь, кивнули сальными мордами.
С трудом веря в происходящее, Ронан испустил огромный вздох облегчения. Затем он повернулся к Тусоне.
– Любимая, помоги мне немного, – попросил он. – Моя рука…
Тусона поглядела на его залитый кровью бок и обрубок левой руки, когда он вытащил его из-под мышки. Затем, молча протянув руку, она оторвала от белой рубашки Фецианта хороший лоскут и жгутом завязала его у Ронана на предплечье. Она не очень понимала, что происходит, но, судя по трупу Фецианта и по тому, что своим карикатурным голосом прошипел кобрат, Ронан казался здесь хозяином положения.
– Котик! – громко произнес Ронан. – Брось! Они теперь с нами!
Обернувшись, Тусона увидела, что низкорослый осел на негнущихся ногах ковыляет к кобратам, готовый на них напасть, и от такой живописной картины она вдруг вопреки всему на свете заулыбалась.
Ронан правой рукой похлопал ее по плечу и встал.
– Ну вот что, ребята, – обратился он к кобратам. – Это вам ваш хозяин говорит. Здесь еще пять человек прячутся. Они сюда вместе с вашим прежним хозяином пришли. – Носком ботинка он ткнул труп Фецианта. – Чуете их?
– Да!
– Значит, я из этой пещеры ухожу. Я хочу, чтобы вы подождали, пока я уйду, а потом выследили этих пятерых и убили. Потом здесь оставайтесь. Поняли?
– Да!
Ронан с довольным видом кивнул, после чего прошел туда, где в траве лежал его меч. Подобрав его, он прихромал обратно к Тусоне, а она обняла его за пояс, чтобы поддержать. С Котиком под боком они устало потащились к двери. Но когда они уже были от нее метрах в десяти, новая волна боли вдруг накатила на Ронана. Пещера словно бы закружилась над его головой, он охнул и упал на колени.
– Идем, любимый! – взмолилась Тусона. – Нам надо отсюда выбраться! Я этим машинам убийства не доверяю!
– Больно, клят! – прошептан Ронан. – Вот бы мне как-то от боли отвлечься!
Тусона посмотрела на него, затем оглянулась на кобратов. Те немигающими взорами за ним наблюдали.
– Если он умрет, они опять за нас примутся, – радостно сообщил ей осел.
– Он не умрет! – рявкнула Тусона. Но затем, взглянув на Ронана, она засомневалась. Он потерял много крови. Лицо его посерело, а кожа сделалась холодной и влажной. Тогда Тусона решила, что должна как можно скорее доставить его к Гебрали, ибо однажды уже имела возможность убедиться в ее почти сверхъестественных целительных силах. «А, ладно, – подумала она затем. – Когда-нибудь все равно придется сказать. Почему бы и не теперь? А то он может вообще никогда об этом не узнать».
– Ронан, послушай, – прошептала Тусона. – Я беременна.
Последовала внезапная пауза, и на какое-то жуткое мгновение ей показалось, что Ронан уже не дышит, но затем он вдруг к ней повернулся. Увидев на его лице радостное
– Ах, любимая! – выдохнул Ронан. – Я… ты… это от меня?
– Еще один такой вопрос, и я тебе другую руку отрежу. А теперь пошли!
Она помогла ему встать на ноги, но едва они заковыляли к двери, как откуда-то вдруг послышался бестелесный голос.
– Весьма трогательная сценка, – произнес этот голос. – Но боюсь, вы сейчас обнаружите, что с вашей стороны дверь не открыть.
Оглядевшись по сторонам, они поняли, что за ними с интересом наблюдает тот самый гном, что скрылся за деревянной дверью. Он сидел внутри небольшой наблюдательной кабинки, вырубленной в скале в нескольких метрах справа от двери из черного металла. Кабинка, похоже, была герметично отделена от пещеры толстым стеклянным окном.
– Чрезвычайно любопытно было за вами наблюдать, – продолжил гном, и они поняли, что голос его доносится из небольшого рупора над окном. – Но боюсь, ваше время уже истекает. Кобраты теперь считают вас своими хозяевами, и чтобы исправить это недопустимое положение, мне нужно попросту вас убить. Пожалуй, пришла пора запустить в Виварий новую партию кобратов. Когда они вас убьют, остальные примкнут к стае, и их единоличным хозяином стану я.
Тут Ронан с ужасом увидел, что гном держит руку на небольшом рычажке. Размахивая мечом, он заковылял к кабинке.
– Нет! – заорал он. – Постой!
– Стекло, между прочим, небьющееся, – сообщил ему гном. – Еще одно наше маленькое изобретение. Итак, прощайте. Совет «Оркоубойной», конечно, жаль, но я уверен, что смогу найти для своих планов других покровителей…
Ронан недоверчиво разглядывал Аминазина. Так значит, этот самодовольно ухмыляющийся гном стоял за всеми теми несчастьями, что потрясли Махон и Калидор, за смертями и разрушениями, которые они наблюдали в Гутенморге! И теперь этот клятский прыщ приговаривал не только его, но и Тусону к ужасной смерти. И не только Тусону, но и ее ребенка. Его ребенка. Их ребенка…
Ронана вновь переполнила ярость берсерка. Красный туман повис у него перед глазами, он размахнулся мечом и обрушил его на стекло с такой силой, на какую гном явно не рассчитывал. Стекло не разбилось, однако раскололось как деревянная колода, и меч Ронана прорвался в кабинку, чтобы вонзиться в грудь Аминазину, пригвождая его к креслу. Гном лишь раз вскрикнул от боли, а потом безжизненно обмяк. Ронан с ужасом наблюдал, как рука Аминазина сползает вниз и мертвые пальцы тянут за собой рычажок.
Клят! Так этот рычажок выпускал кобратов? Ронан в страхе оглянулся на рощу, а затем забарабанил по окну и попытался вытащить свой меч, но стекло крепко его прихватило и отказывалось отпускать. Внезапно Ронан понял, что сил у него больше не осталось. Он лишь доковылял до двери, по которой рукоятью своего меча отчаянно колошматила Тусона, а там голова его снова поникла, и он упал на колени.
Тусона обхватила его за пояс и невесть как умудрилась снова поднять на ноги. Озираясь по сторонам, она отчаянно выискивала хоть какой-то выход. Пять кобратов по-прежнему стояли у рощи, наблюдая за ними. Но тут справа от них, рядом с тем местом, где в огромную пещеру втекал ручей, она заметила две другие фигуры, и сердце ее на мгновение замерло. К ним по траве стремительно двигались еще два кобрата, и никаких сомнений относительно их намерений быть не могло.