Месть Слизерина
Шрифт:
– Это за рабское клеймо! Как ты вообще посмел такое сделать?!
– А это за нападения на маглорожденных! Кто вам дал право карать? Вы что, палач? Или Судия?
– Это за убийство своей семьи!
– А это за нападение на ребенка! Дети неприкосновенны!!!
Салазар перечислял долго. А орудовал розгой еще дольше, магу уже начало казаться, что его многострадальная задница распухла до неимоверных размеров и никогда не вернется в прежнюю форму. Каждый последующий удар только заставлял
Так плохо ему никогда не было.
Наконец, лорд угомонился, и рывком поднял застонавшего и перекосившегося от боли Наследника с лавки. После чего вручил ему банку с зельем и отправил в покои, лечиться и переваривать наказание.
Через час, когда мазь подействовала и Мракс, наконец, смог нормально двигаться, его позвали на обед.
Переодевшись, маг спустился в столовую и, морщась от остаточных ощущений, сел во главе стола. Смотреть на Слизерина не хотелось. Такого унижения он никогда не испытывал. Даже в приюте.
– Дуешься?
– мягкий голос мага разбил тишину. Мракс скрипнул зубами. Внутри все просто клокотало, как магма в вулкане. Хотелось орать, драться и терзать, пытать, чтобы кровь лилась рекой. Руки тряслись, но Мракс прекрасно понимал, что против Слизерина ему не выстоять. Это будет самоубийство, глупое и крайне мучительное.
– Глупый. Глупый ребенок...
– Слизерин неожиданно встал и, подойдя к Волдеморту, сел рядом и прижал его к себе. Маг дернулся, но руки держали крепко и мужчина неожиданно почувствовал, что из глаз катятся слезы. Объятия Слизерина прорвали плотину, воздвигнутую Волдемортом в душе.
– Глупое дитя... тяжело быть одному. Тяжело... я понимаю... у самого жизнь была... веселая...
– Слизерин грустно скривился, вспомнив свое детство.
– Только запомни. Теперь ты не один.
– Правда?
– совершенно по-детски тихо спросил самый страшный Темный маг этого столетия.
– Правда, - твердо ответил самый первый официально признанный Темный лорд Англии.
– Истинная правда.
Даже Темным лордам не хочется быть в одиночестве.
***
Ученики пожирали глазами Слизерина, разламывающего заклинаниями пол Большого зала. Выглядело все неимоверно эффектно: куски пола под взмахом палочки с треском и хрустом отламывались и взлетали в воздух, паря над разломом. Салазар сосредоточенно смотрел в пролом, поднимая куски гранита, пока не показался металл. Один взмах - и над полом повис металлический ящик, размером два на два ярда и толщиной примерно с фут, может больше.
Слизерин слегка улыбнулся и стал возвращать камни на место, после чего прошипел заклинание и пол принял первозданный вид.
Маг, прищурившись, недовольно скривился и принялся вскрывать ящик. Руны на металле горели огнями Святого Эльма, вспыхивая при каждом заклинании. Процесс был медленным и неторопливым. Минуты текли одна за другой, ученики шушукались, обсуждая происходящее, члены Попечительского совета только головами покачивали в изумлении, ощущая, какая мощь вкладывается в произносимые на нескольких языках заклинаниях.
– Они будут медленно просыпаться, не стоит их тревожить.
– А кто там изображен, милорд?
– поинтересовался Прюэтт.
– Мои сестры и брат, - ласково улыбнулся Слизерин.
– Ваши?..
– Хельга, Ровена и Годрик. Моя семья. А теперь займемся делами.
***
Разнос Салазар решил провести в кабинете директора. Не дело, если на это станут глазеть ученики.
Кабинет расширился, и места хватило всем. Попечительский совет в полном составе, немногочисленные учителя, оставшиеся в школе после всех пертурбаций и кандидаты на это почетное место. Минерва отсутствовала, проходя переаттестацию, Флитвик сиял, Снейп мрачно обдумывал свое будущее. Салазар осмотрел присутствующих, как палач - смертников.
– Господа. Я вами крайне недоволен. То, во что мы вкладывали столько усилий, вы развалили буквально за несколько лет. Да, вы!
– резко заткнул начавших возмущаться магов Слизерин.
– Попечительский совет был создан не для красоты, а для выполнения совершенно определенных действий! Вместо этого...
– маг поджал губы, пытаясь успокоиться, - ладно... об этом позже. Начнем с учителей. Действующих. Итак, господа. Начнем с профессора Флитвика. Да, вы занимались своим факультетом, уделяя ему немного больше внимания, чем ваша коллега МакГонагалл. НО! Почему у вас ученики издеваются друг над другом, а вы не принимаете мер? Луна Лавгуд, если вы, конечно, такую помните.
– Дальше. Профессор Снейп. Притча во языцех...
– ядовито ухмыльнулся маг, - декан моего факультета... язва, стервец, мстительное, причем, совершенно не там где надо и не тем, кому надо, создание... Мастер Зелий, вырабатывающий у учащихся восхитительный условный рефлекс - отвращение к своему предмету, не воспитавший ни одного Ученика и гений, не умеющий внятно объяснить варку элементарного зелья. Браво!
– лорд несколько раз свел ладони, имитируя аплодисменты. Снейп побледнел, закаменев. Правдивые слова больно ранили чувствительное самомнение. Ситуация ухудшалась тем, что сейчас по его нежно лелеемому самолюбию топтался его кумир. Северус сжал кулаки и принял решение, обдумываемое уже давно. Или сейчас... или уже никогда.
– Что скажете, Мастер?
Снейп рухнул на колени под взглядами обалдевшей публики и, смиренно склонив голову, произнес:
– Уважаемый Магистр, прошу принять мое искреннее раскаяние...
Салазар вскинул бровь, с интересом разглядывая Снейпа, подумал и кивнул:
– Принимаю...
– И прошу принять меня в Ученики, дабы я мог приобщиться к вашей мудрости, - твердо произнес Северус, сверля взглядом пол. Слизерин расхохотался и весело оскалился: