Месть убитого банкира
Шрифт:
Внутренний телефон зазвонил так резко, будто горел жела-нием ответить на немой вопрос хозяина.
– Слушаю,- хмуро сказал Чекмарев.
– Сергей Владимирович, вас ждет у себя Валерий Петрович. Просил не задерживаться,- официальным тоном сказала Аля.
– Да мы с ним только что расстались. Аля, признайся, это ты соскучилась по мне? Ну тогда зайди сама, у меня дверь можно закрыть на ключ.
Он вдруг подумал, что сегодня можно было бы похлопать девчонку по одному интересному месту. И по другому тоже.
–
Вот так, даже Аля не похожа на себя. Весь мир ополчился против Чекмарева, или сам он потихоньку сходит с ума?
А Лавкину зачем он так скоро опять понадобился? Статья подписана и отправлена в набор, текущий номер почти готов, за-гонный в порядке, план дальнейшего утвержден, материалы гото-вы. Что там случилось? К тому же, оперативные вопросы по но-меру решаются у заместителя главного, который ведет этот но-мер. А не оперативные, и не по номеру? Странные дела стали твориться...
Вообще было такое чувство, что все кругом угрожающе заше-велилось, задергалось, куда-то поехало, а он стоит посередине и не может понять ни природу, ни направление этого движения. Ни догнать, ни убежать, прямо, как "рус-фанер" в воздушных бо-ях с фашистами вначале войны.
Аля с преувеличенным вниманием разглядывала фотографии в журнале "Отдохни", и даже головы не подняла, когда он подошел к ее столу. Ну что ж, насильно мил не будешь. Чекмарев пожал плечами и направился к черной двери.
Он еще не дошел до главного редакционного стола, когда понял: случилось нечто серьезное. Обычно тщательно уложенные и покрытые лаком седые волосы Лавкина были всклокочены, чего прежде никто в редакции не видел. Более того, Лавкин запустил пятерню в свою любимую шевелюру и нервно подергивал волосы, будто хотел убедиться в их прочности.
Чекмареву опять показалось, что он сходит с ума.
– Садитесь, Сергей Владимирович,- приказал главный, нес-колько раз ткнув пальцем в стул, который стоял ближе других к его столу.- Так значит, вы написали роман? Очень интересно, понимаешь, очень. И ничего не сказали мне.
Трудно было понять, кто ему сказал об этом, но отпираться вряд ли стоило.
– Да, написал,- признался Чекмарев.
– Могли бы, по крайней мере, посоветоваться со мной. Вы поставили меня в глупейшее положение. Вчера Сафаров звонил, интересовался, не пишут ли наши сотрудники романов, я сказал, что нет. Они пишут статьи. Сегодня выясняется, что я просто не знаю истинного положения дел! Вы поступили непорядочно по от-ношению ко мне, Сергей Владимирович.
Заметно было, что ему хочется рявкнуть во все горло, стукнуть кулаком по столу, но Лавкин сдерживал себя.
– Извините, Валерий Петрович, я, действительно, написал роман. Но это нельзя назвать непорядочным поступком по отноше-нию к вам. Да и Сафарову никакого дела до моего романа нет. Я работал над ним дома, в свободное время. Ну а если кого-то не устраивает
– Речь идет не о редакции, Сергей Владимирович, не о ре-дакции, а о вашем романе. Именно о нем. Вы считаете порядочным поступком - совать роман Константину Рашидовичу через мою го-лову? Могли бы предупредить, хотя бы предупредить, что наме-рены продать рукопись нашему, прямо скажем, хозяину. Я бы по-советовал, так сказать, посодействовал... По крайней мере - был бы в курсе!- он все-таки сорвался на крик.
Чекмарев посмотрел направо, налево - стены кабинета были на месте, книжные шкафы с собраниями сочинений русских класси-ков и томами нынешних вождей государства не подпрыгивали. Пос-мотрел в окно - крыша дома напротив была на месте и не собира-лась куда-то ехать. Тогда почему он слышит эти странные слова? Совать рукопись... Сафарову?! Кто ему сказал об этом?
– Валерий Петрович, тут какая-то ошибка. Я не передавал свою рукопись Сафарову.
– И тем не менее, она у него.
– Но этого не может быть!- теперь уже Чекмарев не мог сдержать себя.
– Сергей Владимирович, зачем вам хитрить, изворачиваться? Я ведь не пытаюсь проникнуть в ваши коммерческие тайны. Просто существует такой порядок: не обращаться к вышестоящему началь-ству через голову непосредственного. Это, понимаешь, неприлич-но. Мне позвонил сам Константин Рашидович и сказал, что вы просите непомерно много, но рукопись им очень понравилась, и "ДЕГЛ" намерен купить ее.
– Сафарову? Понравилась моя рукопись?!
Чекмарев снова посмотрел на крышу соседнего дома - нет, не едет.
– Да, именно ваша. Константин Рашидович сказал, что готов вести с вами переговоры и ждет вас через полтора часа у себя. Сейчас он уехал в министерство путей сообщения, а когда вер-нется - ждет вас.
– Сафаров... из "ДЕГЛ"? Или другой?
– Ну, знаете ли! Сафаров у нас один,- обиделся за хозяина Лавкин.
– Валерий Петрович, клянусь вам, я никогда не передавал рукопись ни Сафарову, ни кому другому из корпорации "ДЕГЛ"! И ничего от них не требовал. Да, я отдал рукопись одному банки-ру, который известен, как... меценат. Но он никак не связан с Сафаровым, скорее наоборот! Честное слово, клянусь!
Не добившись признания от редактора отдела экономики, Лавкин добился другого - выдрал клок волос из своей шевелюры.
– Что все это значит, Сергей Владимирович?- прошипел он, с изумлением глядя на седой локон в своих пальцах.- Вы все шу-тите, все посмеиваетесь?!
– Я официально заявляю: не передавал рукопись в "ДЕГЛ", ничего от них не требовал и понятия не имею, как они получили ее!- заорал Чекмарев.- И никаких переговоров с Сафаровым вести не намерен, так ему и передайте! Пусть в "ДЕГЛе" разговаривают с тем, кто принес им рукопись. А заодно и выяснят, где он ее взял!