Месть ведьмы

Был жаркий душный вечер. Середина августа. Я направлялась домой. Домой я шла не потому, что уже нагулялась или устала, а потому, что строгая мама велела возвращаться ровно в одиннадцать, как будто я маленькая девочка. Конечно, я пыталась выбить разрешение гулять хотя бы до полдвенадцатого, но мама ничего не желала слушать. Она сказала, что меня запросто могут убить или покалечить, поэтому нельзя шататься по улицам в такое позднее время. Я же ответила, что время вовсе не позднее, а детское, что в это время как раз начинается самое гуляние и что меня, в конце концов, может провожать Света,

с которой я и гуляю, так как все остальные разъехались кто куда. Машка укатила со своим неугомонным братом в Бердянск к каким-то родственникам, Диана Краснова уехала с родителями на Черное море, Алина пять дней назад улетела в Египет, в общем, это перечисление можно продолжать бесконечно. Только вот я, Ира Чернышева, да моя одноклассница Света Байкова кукуем в родном городе.

Я направлялась домой, злясь на маму, которая все никак не хотела понять, что мне не пять лет, а пятнадцать, и вдруг услышала позади хриплый голос:

–Девочка, милая, постой.

Не знаю, какую милую девочку просили остановиться, но на всякий случай я обернулась. На тротуаре стояла старушка и смущенно мне улыбалась:

–Девочка, я ключи никак не могу найти. В траву вот уронила и не найду, помоги мне, милая, а то сама я и не отыщу их вовсе!

Я подошла к бабушке, села на корточки и принялась шарить в траве. Ключи нашлись почти сразу же. Но, честно говоря, я сперва подумала, что это не бабушкины, так как к связке был прикреплен брелок-черепашка.

–Эти? – показала я находку старушке.

–Да, они самые. Спасибо, милая, выручила, а то б я их до утра проискала.

–Пожалуйста, – ответила я и уже хотела идти, как меня удержали:

–Милая, а не могла бы ты меня проводить, а то я вижу плохо, мне дверь так трудно открыть, все никак не могу нужный ключ подобрать!

Вообще-то я торопилась, так как мама всегда очень нервничает, если я опаздываю, но отказывать пожилому человеку было неудобно. И я, взяв бабушкину сумку, поплелась следом за ней. Старушка шла очень медленно, что ужасно меня раздражало.

Да и сама бабуля выглядела довольно странно. Я бы сказала, она сильно походила на ведьму. Мало того, что у нее были зеленые глаза, бородавка на носу, длинные ногти, покрытые черным лаком, так она и шла, опираясь на клюку с набалдашником в форме черепа. Может, у нее внук вроде Данилки, младшего братца моей подруги Маши, никогда не унывающего мальчика, ум которого так и блещет энергичными идеями? Может, это внук решил сделать бабулю посовременней и украсил ее вещи всякой дребеденью?

Тем временем мы подошли к старой пятиэтажке.

–Нам на последний этаж, милая, – прокряхтела бабушка, заходя в подъезд.

Мы начали подъем. Бабуля то и дело останавливалась передохнуть, со вздохом опираясь на свою необычную палку, а мне ничего не оставалось, кроме как терпеливо ждать рядом.

Наконец мы оказались возле квартиры.

–Желтенький такой ключик, самый маленький, его в верхний замок надо.

Дверь открылась легко. Я прошла в прихожую и поставила старушкины сумки под вешалками. С удивлением я заметила, что зеркало рядом завешено черной бархатной тканью, расшитой желтыми звездами и полумесяцами. Над зеркалом висел чей-то портрет в деревянной рамке. Портрет очень необычный: половина лица была залита черной краской так, что на меня смотрел лишь один зеленый глаз, над которым чернела тоненькая изящная бровь. Еще было видно полподбородка, полрта и полноса с уродливой бородавкой. Я собралась распрощаться и уйти, как вдруг голова моя закружилась, в глазах потемнело, и я без чувств рухнула на пол.

Очнулась

я от противного запаха нашатырного спирта. Открыв глаза, увидела, что лежу на диване в довольно большой комнате. Наверное, здесь раньше были две смежные, но стенку убрали, и получилась одна. Рядом сидела старушка.

–Хорошо, что ты пришла в себя, – сказала она. – Я так перепугалась! Вот жара-то что делает!

Я лежала на диване молчаливым бревном и осматривалась. Содержимое комнаты поразило меня. Напротив дивана стоял большой черный платяной шкаф, а справа и слева от него от пола до потолка громоздились ряды полок, заставленных книгами с непонятными названиями. Наверное, книги были старинными. На маленьком круглом столике было собрано множество блестящих баночек, рядом возвышался трельяж, занавешенный бархатной черной тканью с точно таким же рисунком, как в коридоре. На углу зеркала висели бусы из камушков, бисера и ракушек. Окно было наглухо закрыто темными шторами, а под окном стояла самая настоящая прялка. Такую я видела лишь в сказочных фильмах. На большом столе в центре комнаты, покрытом белой скатертью, я заметила парафиновую свечу, блюдце с какими-то иголками, фарфоровый сосуд в окружении непонятных деревянных и металлических предметов… и окровавленный кухонный нож. Вид последнего меня испугал.

–Не бойся, – сказала бабушка, увидев, куда направлен мой взгляд. – Это внучек мой играл, зачем-то ножи краской испачкал.

Я было попыталась подняться, но все тело пронзила такая жуткая боль, что я осталась на месте.

–Полежи смирно еще пять минут, а то ты такая бледная, – велела мне старушка.

–А почему у вас зеркала занавешены? Кто-то умер? – спросила я. Собственный голос показался каким-то глухим и чужим.

–Нет, милая, никто не умер, это внучок играет. Зачем ему это? Во что играет? Не знаю. А ты лежи, лежи. Я за тебя так перепугалась, думала, не очнешься – побегу «Скорую» вызывать.

Хотела бы я посмотреть, как она побежит!

–Ты вот и руку себе поранила, когда упала, – продолжала бабушка.

Я посмотрела на свои руки и увидела, что левое запястье забинтовано.

–Кожу разодрала, теперь болеть будет. Ты лучше повязку не меняй, а то грязь занесешь, еще хуже сделаешь. Ты ее дней шесть носи не снимая, а после ранка уже заживет. – Старушка все что-то бормотала и бормотала, а я то и дело проваливалась в странное забытье.

Домой я пришла в пять минут первого.

–Ирина, и где же ты шлялась? – такими словами встретила меня мама.

–Мамуль, я не хотела опаздывать, – начала я оправдываться.

–Но опоздала! У тебя вечно желаемое не совпадает с действительным!

–Я помогала одной старушке искать ключи. Она их в траву уронила.

–И ты их искала ровно до полуночи?

–Нет, искала я их пять минут, а потом несла той бабушке сумки до дома…

–А дома ты ей обед готовила? Иди спать, пионерка, – съехидничала мама. – Постой, а что у тебя с рукой?

–Поранила, когда упала.

–Обо что ты ее поранила? – сразу заволновалась мама. – Как это не знаешь? А перевязал ее кто? Света? У нее был с собой бинт?

–Нет, бабу… да, Света. Пустяки, там просто царапина.

Хорошо, что наш разговор на этом закончился, потому что во всем теле была такая слабость, что хотелось лечь и уснуть прямо здесь, на полу в прихожей.

Ночью я почувствовала, что меня знобит. Голова раскалывалась, поврежденное запястье горело, все кости ныли. С трудом я встала, отыскала на кухне анальгин и, проглотив его, снова легла в кровать. Промучившись почти всю ночь, под утро я забылась глубоким сном.