Места без поцелуев
Шрифт:
– А взрывные устройства? – спросил Туманов.
– Нет, – покачал головой Сергей Викторович. – А разве из ваших кто-то…
Он не закончил фразу, ужаснувшись.
– А установил бы, если бы приказали?
Куприянов задумался. Встретившись взглядом с Тумановым, решительно заявил, что отказался бы. Все-таки передавать сведения – это одно, а человеческая жизнь…
– Дурак ты, Сергей, – вздохнул Туманов. – Они же тебя привязывали все больше и больше. Еще бы чуть-чуть – и пришлось бы что-нибудь посерьезнее сделать. Видимо, пока не было особой необходимости.
– Дочь, – опустил голову Куприянов.
– Так вот, Сережа, – продолжал Валентин Петрович, – если вдруг дмитриевские или кто-то еще снова попытается на тебя давить, сразу же иди ко мне. Немедленно. В противном случае помочь тебе я уже не смогу. Даже пытаться не стану. Я ясно выражаюсь?
– Куда уж яснее.
Валентин Петрович поинтересовался, не пытался ли Сергей прекратить работать на Дмитриева. Ведь, насколько Туманов понял, мужик-то Серега, в общем, порядочный.
Сергей кивнул, снова потупившись.
– Так что тебе отвечали?
Он один раз заикнулся: может, хватит? Они орать стали, заявили, что тут же сдадут его Валентину Петровичу – если уж все равно потеряют. Бумагу-то о сотрудничестве он в свое время подписывал, и кранты ему. Туманов не простил бы. В лучшем случае живым оставил бы. А ни работы не будет, ничего… Все заберут…
Туманов усмехнулся и спросил, чьи разговоры Прокофия интересовали больше всего.
Интересовали, конечно, тумановские, но к его кабинету Куприянову было не подобраться, как и к его машине. По крайней мере, он Валентину Петровичу ни разу не установил ни одного подслушивающего устройства.
– А кому устанавливал?
– Лене.
– Что?!
Куприянов посмотрел в глаза Валентину Петровичу и кивнул.
– То есть ты ее знал до того, как вы встретились в том купе?
Знаком Сергей с ней не был, да и не сразу признал тогда – в купе. Все силился вспомнить, когда же и где он ее видел. Ему просто назвали марку машины: темно-синяя «пятерка» «БМВ». Сергей, откровенно говоря, думал, что на этой тачке кто-то из мужиков ездит, а то, что Лена, узнал после возвращения из Москвы… Он редко с ней сталкивался, думал, что это чья-то подружка…
То есть Прокофий Лену постоянно слушал. Слушал то, что говорилось в ее машине.
– Так… – медленно произнес Туманов. – Еще кем интересовался Прокофий Васильевич?
– Олегом Леонидовичем.
– К его машине ты подобрался?
Куприянов кивнул.
– Дальше.
К красной «Тойоте» Кильдеева не подойти. Кажется, на нее дунешь – сразу же орать начинает, словно свинью режут. Куприянов посоветовал бы всем поставить такую же сигнализацию, как у Равиля. Туманов усмехнулся и сказал, что учтет это.
То есть у Равиля ничего не
Туманов матерился про себя, что у них не было заведено ежедневно проверять машины, но ведь стояли они во дворе, за воротами, куда пускали только своих. Да и кому бы пришло в голову проверять Ленин «БМВ»? Кабинеты Туманова и Рысина кто-то из парней Равиля исследовал постоянно, да и охрана тут была – будь здоров. То-то Куприянов не подобрался.
– И что там были за записи? – спросил Туманов.
– А я-то откуда знаю? – искренне удивился Куприянов. – Мне же не давали слушать. Да и сам я особой инициативы не проявлял.
Туманов напряженно размышлял. Он решил, что Лена, пожалуй, если сама садится за руль, то ездит одна, но придется уточнить. Но разве вспомнит все за два года? Но раз Прокофий приказывал постоянно держать у нее подслушивающее устройство, значит, с кем-то точно разговаривала. Да и по телефону тоже… Главное, наверное, по телефону.
– Так, с этим более-менее ясно, – сказал Туманов. – А теперь объясни-ка мне, как такая милая компания собралась в одном купе? Это Дмитриев организовал вам всем совместную поездку – или как?
Сергей не знал. Действительно, не знал. Но предполагал, что Прокофий Васильевич.
– И каким образом? Давай, выкладывай свою версию. А я послушаю.
Сергей помолчал несколько секунд. Затем снова заговорил.
Ему было приказано сообщать про все свои командировки – он же часто мотался. Дмитриевские должны были знать, что его нет в городе. Он позвонил, как обычно. Примерно через час перезвонил Граф – это он курировал Сергея – и заявил, что на обратную дорогу билет Куприянову возьмут они. И сказал, что сообщит позднее, когда с ним встретиться, чтобы этот билет забрать. Куприянов, разумеется, обалдел. Они ему билеты никогда не брали. И появилось нехорошее предчувствие: он уже знал, что такое щедрость Прокофия Васильевича.
– Тебе приказали убить попутчика? – спросил Туманов про Жировецкого.
– Нет, я же говорил вам, что мне убивать никого не приказывали. Я вот только что подумал – после ваших объяснений – про то, как они могли меня привязать. Наверное, именно таким образом они и хотели…
– Ты его знал раньше?
Куприянов покачал головой.
Сергей Пашу ни разу в жизни не видел. И Веру Григорьевну тоже. А когда Лену узнал – и узнал-то только утром, когда они у проводника сидели, – несколько удивился.
– Что тебе было велено делать в купе?
– Что и обычно, – кисло улыбнулся Куприянов.
– И ты…
Сергей кивнул.
Запись у Прокофия. Только… Насколько Куприянов понял тогда, Вера Григорьевна с Леной впервые увидели друг друга в этом поезде. Сергей лежал в полудреме и слушал их болтовню. Обычный бабский треп. Ни о чем. Поддавали, довольно громко смеялись. Сергей вообще тогда подумал, что пленка-то зря крутится, но потом решил: а плевать ему, пусть Дмитриев это все слушает, если ему не лень. Ну а когда тот с полки свалился… Тут уже Сергею всякие мысли в голову полезли.