Местный обычай
Шрифт:
— А! — Он опустил руки, медленно, продолжая держать их на виду, пока они не упали, открытые и безопасные, вниз. — Я — не Целитель, — серьезно сказал он. — Однако тебе следует знать: Корвал дал немало Целителей и… и еще драмлиз.
Драмлизы — так назывались волшебники (за неимением более точного слова), намного более сильные, чем Целители. Способности драмлиз включали в себя интерактивную эмпатию, а к ней прибавлялось еще множество всего: телепортация, транслокация, телекинез, пирокинез, телепатия… Все пункты из списка чудесных способностей, которые в любую историческую эпоху приписывались
Если верить в подобные вещи.
«А Шан, — подумала Энн смятенно, — видит искры».
— Я… понимаю. — Она перевела дыхание и сумела выдавить неуверенную улыбку. — Наверное, мне следовало внимательнее рассмотреть… насколько хороши твои гены. Это была неудачная шутка — и даже опасная, но в глазах Эр Тома заискрился веселый смех.
— Конечно, следовало. Однако сделанного не вернешь, и нечего плакать над пролитым вином. — Он отступил назад и мягко поклонился. — Почему бы не пойти в комнату и не устроиться… удобно? Я через минуту принесу вино.
— Хорошо.
Она проскользнула мимо него, старательно избегая прикосновения даже к его рукаву, — и сбежала в гостиную.
— Ох, все просто ужасно, — говорила она через несколько минут, отвечая на его вопрос. — Администрация ведет себя просто скверно. Казалось бы… А, ладно.
Она вздохнула.
— Самая хорошая новость — это то, что все оказались на местах. Но чего это будет стоить в отношении работы… Профессор Диллинг все собрание только стоял в углу и трясся, бедняжка. Я подошла к нему, чтобы узнать, не могу ли я чем-нибудь ему помочь, но он только твердил: «Тридцать лет исследований пропали. Пропали!»
Она снова вздохнула и повела своими крупными кистями, выражая полную беспомощность, а потом бессильно откинулась на диван.
— Но ведь компьютерные файлы… — пробормотал Эр Том из противоположного угла дивана.
— Бумаги, — устало поправила его Энн. — Старинные земные музыкальные записи. Среди них — оригиналы музыкальных произведений. Я пару раз помогала ему с ними разбираться. Его кабинет был настоящим складом. Бумаги, старинные инструменты — металл, дерево… Все разлетелось на части. Мелкие, крошечные части, как говорит Джерзи.
Она потянулась за своей рюмкой.
— А твоя работа? — тихо спросил Эр Том.
Энн засмеялась, хотя и без своей обычной веселости.
— О, я одна из самых везучих. Я потеряла последний вариант новой монографии, но предыдущий сохранился где-то в брюхе Главного компьютера. Кое-какие студенческие работы, файлы, планы занятий — это самые большие потери. Все важное — записи, заметки, моя переписка — хранилось в архиве, который я делю с Джерзи, в крыле Театральных искусств. Думаю, их здание даже не тряхнуло.
— Ты счастливая.
На этот раз ее смех был уже по-настоящему веселым.
— Скорее склонная к паранойе. Мне не хотелось, чтобы моя работа валялась там, где ее мог бы взять и прочитать любой. Как правило, когда я над чем-то работаю, то держу записи при себе — прямо в портфеле. А в Главном компьютере мой файл имеет защиту и тройную кодировку. — Она криво улыбнулась. — Добро пожаловать в мир ученых-разбойников. Публикуйтесь или погибайте, господа:
— Кто овладел контрашансом, овладел миром, — процитировал Эр Том по-лиадийски. Он чуть наклонил голову. — Ваша администрация… на тебя возложили новые обязанности в свете этой чрезвычайной ситуации?
— Нисколько! — заверила его Энн. — От нас требуют только, чтобы мы действовали так, как было бы, если бы факультет лингвистики не был… перестроен… таким несколько экстремальным способом. Экзамены должны состояться по расписанию. Администрация отыскала и выделила… альтернативные помещения! Оценки следует проставить в должные сроки — и никаких отговорок.
Она вскинула руки в жесте возмущения.
— Некоторые преподаватели потеряли все! Экзаменационные работы, которые они уже провели, похоронены под тоннами обломков, вместе с экзаменационными работами, которые только предстояло провести! Я по чистой, глупой случайности принесла свои домой, иначе мне пришлось бы проставлять финальные оценки совершенно наугад!
— А! — Эр Том отпил немного вина. — Взрыв… причину уже установили?
— Случайность, — отозвалась Энн, устало потирая затылок. — Что значит: они не знают. Не то чтобы они сказали простым преподавателям правду, даже если бы знали, — добавила она. Она поднесла рюмку к губам и прикрыла глаза. Эр Том сидел молча, глядя на ее замкнутое лицо и усталые морщинки — и всем сердцем ненавидя требования необходимости.
«О полете на Лиад можно будет поговорить и завтра, — сказал он себе. — Она совершенно измучена и переволновалась». Он пригубил вино, пытаясь решить, позволяют ли приличия предложить вызвать к ней Целителя. Его возмущало, что эта услуга не была предложена ее работодателями. Люди едва избежали гибели вместе со зданием, в котором проходила их работа! Целители должны были бы присутствовать сегодня на встрече с администрацией и помогать всем, кто в этом нуждался. Если бы кто-нибудь из его команды пережил подобный стресс…
— Какое чудесное вино! — пробормотала Энн, открывая глаза. — Его ты точно купил не в местном магазине!
Он улыбнулся:
— Увы. Оно из личных запасов «Валкон Мелада» — корабля моего брата, который он… одолжил мне на этот полет.
— А разве он не будет немного недоволен тем, что ты выпил все его потрясающее красное вино? — поинтересовалась она.
Взгляд ее был странно пристальным, хотя вопрос был почти пустым.
— Даав не слишком любит красное, — ответил ей Эр Том, улыбнувшись своему отсутствующему родичу. Он повел плечами. — Но ведь мы же братья. Как можно ожидать, что мне принадлежит нечто, что не его, или ему — нечто не мое?
— Я… понимаю. — Энн моргнула и с удовольствием отпила еще глоток вина. — Он намного старше тебя?
— А? О нет, он младше… — Взмах руки отмел разницу, как ничего не значащую. — Это вопрос нескольких релюмм — пустяк Ты увидишь, когда будешь у нас гостить.
Это была мелочь, и он не собирался развивать эту тему, но губы Энн сжались, а спина решительно выпрямилась.
— Я решила, — объявила она, не глядя ему в лицо, — что не полечу на Лиад. И Шан тоже.
Это было явным приглашением торговаться, и его следовало принять, немедленно и полностью.