Место, где пляшут и поют

Автор неизвестен

— Идите в комнату! Терпеть не могу, когда отираются на кухне!

Он послушался и, зайдя в комнату, присел на краешек дивана. Обиталище бабушки было обставлено солидной, но необычной мебелью. Пузатые диванчики, стулья с выгнутой спинкой, резные комоды и шкафчики —все это не обновлялось, наверное, еще с довоенных времен. Не обновлялось, но сохранялось в состоянии почти идеальном. И не было тут телевизора.

“Строгая, наверное, старушка, — подумал Сундуков.
– Персональная.

Из старой гвардии…”

Он услышал, как Светлана на кухне хлопает дверцей холодильника —это был уютный, домашний хлопок. Что последует за этим мирным звуком? Может быть, его попросят пропылесосить ковры?

Чтобы как-то прояснить ситуацию, он громко и нарочито простодушно сообщил:

—Гущин сказал, что ты на больничном… Я-то думал, что у тебя постельный режим, а ты, понимаешь, по бабушкам бегаешь… Света появилась на пороге с большой бутылкой в руке, улыбнулась Сундукову и, прошелестев босыми ногами по ковру, подошла к серванту.

—А вам, Алексей Алексеевич, так хочется увидеть меня в постели? —невинно спросила она.

Сундуков поперхнулся. Светлана подошла и села рядом. Бутылку она пристроила у ног и деловито протянула Сундукову бокалы.

— Держите, — сказала она. — Держите и разливайте. Я подумала, что пить чай не в ваших правилах…

Под пристальным ее взглядом он неуверенно взял бутылку, повертел в руках.

—Ну-у, это не совсем так, —осторожно начал он. —Как раз сейчас я предпочел бы именно чай…

—Да ладно уж… —понимающе протянула она и, понаблюдав, как он возится с пробкой, добавила. — Если вы бутылку не сумеете открыть — я уж не знаю…

Но Сундуков справился, хотя даже не смог понять, что за жидкость налил он в бокалы -этикетка расплывалась у него в глазах, а вино полностью утратило вкус и запах.

Далекий от этикета, Сундуков наливал от души —по привычке, но, к его удивлению, Светлана выпила свой бокал залпом. Спохватившись, он последовал ее примеру.

— У вас есть сигарета? — спросила она.

Он немедленно полез в карман, но виновато предупредил:

— Есть-то есть, но…

Она покосилась на дешевую пачку и сказала:

— Да ладно, давайте что есть…

Он поднес ей спичку. Светлана затянулась, поморщилась, сделала губы трубочкой и выпустила струйку синего дыма.

— Ну и гадость! — сказала она уважительно.

На издерганного Сундукова вино подействовало скоро и сильно. Он вдруг осознал, что жизнь проще, чем казалась еще каких-то пять минут назад, и вечеринка в самом разгаре, и опасность отступила куда-то за спину и превратилась в крылья за плечами.

— Расскажите что-нибудь! — попросила Светлана, беззаботно стряхивая пепел на ковер.

Сегодня

на ее лице почти не было косметики, и даже губы не были накрашены, но, странное дело, от этого они не стали менее соблазнительными. Сундуков подумал, что очень бы хотел поцеловать эти губы — это была заманчивая и вполне выполнимая задача -вот только что будет потом? Пожалуй, его немедленно выставят, и придется опять тащиться через город, всячески оттягивая момент возвращения домой… Да и как потом встречаться на работе? Он тряхнул головой, отгоняя наваждение.

—Рассказать? Что я могу тебе рассказать? Ну, вот, например, недавно прочел в одном журнале… Оказывается, через восемь миллиардов лет наше Солнце станет ярче и таким большим, что поглотит Меркурий и Венеру, а на Земле выкипят все океаны и полностью исчезнет жизнь. Но потом, когда Солнце выгорит, Земля так и будет вращаться вокруг него —понимаешь? Она будем мертвой, пустой, но все-таки будет! Мне почему-то это страшно понравилось — все-таки что-то, значит, останется от нас… некий пьедестал…

Светлана иронически посмотрела на него и произнесла вполголоса:

— Ну, утешили… А поинтереснее вы ничего не знаете?

Сундуков пожал плечами.

—А что я могу знать? Что-нибудь медицинское? Тогда лучше спросить у Гущина. Вот он мог бы рассказать что-нибудь… Но, по-моему, это тебя как раз и не интересует… А я, в основном, люблю рассказывать о своих неприятностях. Только это тоже никому не интересно.

Светлана без сожаления бросила недокуренную сигарету в пустой бокал и спросила:

—А все-таки, почему вы работаете паталогоанатомом, Алексей Алексеич? Зачем вам эти трупы? Всю жизнь среди покойников… И что потом?

Сундуков усмехнулся.

—Странные все-таки существа женщины… Вот и ты тоже про какое-то “потом”. Какое может быть “потом”?

Ему очень хотелось выпить, но окурком в бокале Светлана, кажется, давала понять, что застолье, в основном, завершено, и Сундуков колебался.

—Значит, будущего у вас нет, —задумчиво проговорила Светлана. —Прошлого, похоже, тоже нет? Что же есть?

“Какого черта! —рассердился Сундуков. —Хочешь пить —пей! Из-за этого у тебя вечно все наперекосяк. В твоем стакане окурка же нет! А хоть бы и был — выуди да пей!”

Он вороватым движением налил вина, до неприличия торопливо выпил, и ему стало совсем хорошо.

—Понимаешь, Света, —проникновенно сказал он, —никакого потом быть не может. Если есть Рай, истинный, неподдельный, то он, знаешь, где? В детстве! Когда ты еще не вкусил плодов познания. Но в процессе… Чем больше ты пожираешь этих самых плодов, тем…