Место назначения неизвестно
Шрифт:
— Кое-что. Про эту Спидер, с которой Беттертон завтракал в «Дорсете».
— Что же?
— Оказывается, Беттертон ничего не сказал жене о встрече.
— Так… Вы считаете, это имеет прямое отношение к делу?
— Во всяком случае, может иметь. Одно время Спидер вызывали в США в комиссию по расследованию. Ей удалось оправдаться, но все равно ей здорово потрепали перья. Возможно, это и есть ниточка. Единственная, которой мы располагаем по делу Томаса Беттертона. Еще сегодня у меня был брат первой жены Беттертона майор Глидер.
— Вы, конечно, приказали за ним следить?
— О, да. Я дважды нажал кнопку звонка, — усмехнулся Джессеп.
— Так куда же она собирается? — вернулся Вартон к прежней теме.
— В Испанию или Марокко. Единственные страны, где Беттертона не видели.
— Да… — Вартон сердито постучал пальцами по папке с секретными донесениями. — Если мы не справимся с этим делом… Один бог знает, что будет.
Джессеп откинулся в своем кресле.
— Что-то давно я не отдыхал, — произнес он медленно, — надоела мне эта контора. А не прогуляться ли и мне за границу?
Глава 3
— Рейс 108, на Париж, Эр Франс. Сюда, пожалуйста!..
Пассажиры, сидевшие в зале ожидания аэропорта Хет Роу, при этом сообщении заволновались. Хилари Крейвен подхватила свой небольшой крокодиловой кожи чемоданчик и вместе со всеми направилась к выходу.
Резкий ветер показался ей холодным. Хилари плотнее закуталась в шубу. Наконец-то она оставит все эти туманы, холода, все это беспросветное, жалкое существование. И поедет к солнцу, голубому небу, к новой жизни. Впервые за многие месяцы Хилари почувствовала, что тяжесть, которая сковывала ее сердце, начала понемногу ослабевать.
Загудели моторы. Хилари откинулась в кресле и прикрыла глаза. Она оставляла Англию, где у нее было столько горя, оставляла воспоминания о неудавшейся любви, оставляла маленький грустный холмик — последнее прибежище Бренды…
До аэродрома Орли Хилари проспала. Здесь она пересела в самолет, следующий до Касабланки.
Не успела Хилари ступить на касабланскую землю, как один из служащих обратился к ней с поздравлениями:
— Вам здорово повезло, мадам, что вы не летели предыдущим рейсом!
— А почему? Что там случилось? — равнодушно поинтересовалась Хилари.
Служащий оглянулся кругом, но новость так и выпирала из него. Он наклонился к Хилари и понизил голос:
— Ужасное происшествие. Самолет разбился при посадке. Пилот и штурман погибли. Троих пассажиров в тяжелом состоянии отправили в больницу.
Первое, что почувствовала Хилари, услышав это, была досада. Почему там не было ее! Сейчас бы уже ничего не существовало — ни ноющего сердца, ни всех ее несчастий. Она бы погибла, и все кончилось.
И в гостинице Хилари ясно осознала, что бегство из Англии — далеко не избавление. От самой себя ей не убежать. Вспоминалось странное поведение врача, когда она попросила прописать ей снотворное. Тот отказался. Неужели он предполагал, что дело дойдет
Хилари вышла на улицу, на поиски аптеки.
…Достав из сумки четыре маленьких пакетика, которые с трудом удалось раздобыть в нескольких аптеках, Хилари развернула их. В это время кто-то негромко, но настойчиво постучал. Она решила не отвечать. И вдруг глаза ее расширились от удивления — ручка двери стала медленно поворачиваться, дверь открылась, и на пороге возникла мужская фигура. Хилари сразу узнала этого человека с сонным лицом — только что он покупал в аптеке зубную пасту. Незнакомец закрыл за собой дверь, подошел к столу, за которым сидела Хилари, и сел напротив.
— Мое имя Джессеп, — представился он.
Изумленной Хилари все это казалось по меньшей мере неуместным, она покраснела от возмущения и, едва сдерживая гнев, резко спросила:
— Хотелось бы мне знать, что вы тут делаете?
Джессеп спокойно смотрел на нее.
— Странно. Это тот самый вопрос, который я хотел задать вам. Для этого я и пришел. — И он жестом указал на лежавшие на столе таблетки.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — ответила Хилари.
— О, нет. Вы меня прекрасно понимаете.
Хилари замолчала, подыскивая слова для ответа. Однако почему-то спросила, указывая на дверь:
— Как вам удалось ее открыть?
По лицу Джессепа пробежала мальчишеская улыбка, оно сразу оживилось и помолодело. Он вытащил из кармана отмычку.
— А, понимаю. Вы — взломщик? — спокойно поинтересовалась Хилари.
— Нет, миссис Крейвен, будьте ко мне справедливы. Ведь я стучал. Разве взломщики имеют обыкновение стучать? Когда я понял, что вы мне не откроете, мне пришлось прибегнуть к этому инструменту.
— Зачем же?
Взгляд Джессепа опять скользнул по столу.
— На вашем месте я бы не стал этого делать.
— Меня ничто не привязывает к жизни, — вырвалось вдруг у Хилари. — Муж, которого я любила, бросил меня, мой единственный ребенок скончался от менингита, у меня нет ни близких друзей, ни родных.., никакого призвания или любимой работы.., ничего! Ясно? Может быть, теперь вы оставите меня в покое?
— Пока еще нет. Я хотел бы знать, что кроется за всем этим. Значит, жизнь вас не интересует и вы хотите покончить с ней. Так или иначе, но вы думаете о смерти?
— Да.
— Понятно. Теперь все становится более или менее ясным. Перейдем к следующему вопросу. Это обязательно должно быть снотворное?
— Что вы имеете в виду?
— Смерть от снотворного не так романтична, как это кажется на первый взгляд. Выбрасываться из окна тоже не особенно приятно — человек умирает не сразу. Бросаться под поезд — это опять-таки имеет свои отрицательные стороны. К чему я веду? Есть другие пути.
— Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите!
— Естественно! Ведь я еще ничего не сказал. Для этого мне придется изложить целую историю. Не возражаете?