Место под солнцем. Борьба еврейского народа за обретение независимости, безопасное существование и установление мира

Нетаньяху Биньямин

Израиль вступил в Войну за независимость в крайне неблагоприятных для себя условиях, явившихся результатом сознательной политики Британии. Сначала англичане резко сократили территорию, на которой дозволялось селиться евреям, и наложили запрет на еврейскую иммиграцию в Эрец-Исраэль. Затем они предприняли все возможное для того, чтобы не дать евреям вооружиться. В то же время англичане не препятствовали массовой контрабанде оружия и проникновению воинских формирований из соседних арабских стран. В результате арабы обеспечили себе подавляющее превосходство над только что созданной израильской армией. Достаточно упомянуть о том, что в начале Войны за независимость Армия Обороны Израиля (ЦАХАЛ) не имела танков, артиллерии и боевых самолетов. Арабское вторжение поставило существование Израиля под прямую и непосредственную угрозу.

В тот ужасный год на полях сражений погибли 6000 еврейских бойцов, некоторые из которых

прибыли в Эрец-Исраэль, уцелев в нацистских лагерях смерти (все еврейское население страны составляло тогда 600.000 человек уровень потерь соответствовал тому, как если бы в сегодняшней войне США потеряли убитыми 2,5 миллиона своих солдат). К июню 1948 года Израиль оказался на грани военной катастрофы, однако истощенные и редеющие части ЦАХАЛа продолжали мужественно сражаться. Не вполне сознавая, насколько слаб их противник, арабы согласились на временное прекращение огня. Израиль воспользовался этой передышкой, чтобы вооружить свои войска. Когда бои возобновились, ЦАХАЛ сумел сконцентрировать свои немногочисленные силы на решающих участках фронта. Арабская агрессия была отражена, и во второй половине 1948 года ЦАХАЛ сумел отбросить противника на нескольких основных направлениях. В течение 1949 года были подписаны соглашения о прекращении огня между Израилем и потерпевшими поражение странами-агрессорами.

Существование еврейского государства стало свершившимся фактом. Оно явилось на свет в ужасных муках, но и счастливого детства не выпало на его долю – границу Израиля постоянно пересекали вооруженные группы арабских диверсантов. Колыбельную песнь новорожденному государству пели лидеры соседних стран, которые неустанно твердили о том, что Израиль будет уничтожен в самом скором будущем.

Однако, если не считать воинственной враждебности арабов, в первые годы своего существования Израиль пользовался весьма благожелательным отношением международного сообщества. Арабская ненависть, помноженная на мощное политическое влияние, все еще не могла поколебать нравственную солидарность свободных наций с еврейским народом, пережившим беспрецедентный гитлеровский геноцид, и доказавшим свое несокрушимое мужество в ходе Войны за независимость. В те годы арабы зализывали раны и переживали понесенное ими позорное поражение; их пропагандистская машина еще не заработала тогда на полную мощь. В Западной Европе и Соединенных Штатах общественное мнение твердо поддерживало Израиль, массовое сознание воспринимало евреев как "хороших парней" Ближнего Востока. Эта основополагающая солидарность усилилась во время арабской блокады 1967 года, чтобы ослабнуть после убедительной победы Израиля в Шестидневной войне, а затем проснуться вновь во время войны в Персидском заливе, когда на Тель-Авив обрушились иракские "скады". Зимой 1991 года людям Запада снова стало ясно, кто на Ближнем Востоке является жертвой и кто агрессором.

В первой половине XX столетия главным фактором противодействия политическому сионизму являлся британский империализм – арабы только содействовали ему. Во второй половине века ситуация изменилась: теперь инициатива перешла к самим арабам. Получившие независимость арабские государства научились использовать в своих целях прессу, радио, телевидение, посольства и дипломатические службы, а главное огромные богатства, позволяющие успешно манипулировать всеми упомянутыми средствами. Поначалу арабы явно недооценивали потенциал подобной манипуляции; ранняя арабская пропаганда была нацелена преимущественно на своих. Новоиспеченные арабские режимы еще не успели овладеть искусством международной пропаганды, их доводы носили самый агрессивный характер и облекались в самые откровенные выражения. Типичным примером такой неискушенной риторики может служить заявление короля Саудовской Аравии, сделанное в 1954 году:

"Израиль для арабского мира, словно раковая опухоль для человеческого тела, и единственным средством излечения может быть операция – злокачественную опухоль следует удалить… Израиль это тяжкая рана на теле арабского мира, и терпеть боль этой раны мы уже не в силах. Мы не можем больше смотреть, как Израиль распоряжается в оккупированной Палестине. Нас, арабов, насчитывается около пятидесяти миллионов. Отчего не пожертвовать нам десятью миллионами, чтобы жить, сохраняя гордость и самоуважение?" [165] .

165

\77 Цит. по: Associated Press (Jan. 9, 1954). Цит. в кн.: Henry Atkinson, Security and the Middle East: The problem and Its Solution (New York: Ballantine, 1955), p. 26; предложения, подаваемые Президенту Соединенных Штатов.

Еврейское

государство служило этаким громоотводом, с помощью которого арабские правители могли направить негодование собственных народов в удобное для них русло. Это помогало отвлечь внимание арабов от вопиющей беспомощности их лидеров во всем, что касается экономического развития и решения острых социальных проблем. Однако экстремистская риторика такого рода не могла содействовать укреплению антисионистских настроений в свободном мире. Лишь немногие на Западе испытывали сочувствие к одиозным лозунгам и брутальным намерениям арабов.

Таким образом, Израиль удостоился сочувственного отношения со стороны международного сообщества в период с 1948-го по 1967-й год. Это сочувствие было результатом двух факторов: принципиальной солидарности со справедливыми целями сионизма и арабского равнодушия к гражданской аудитории на Западе. "Арабисты" и тогда господствовали в Вашингтоне, они даже требовали от президента Эйзенхауэра заставить Израиль отказаться от Негева ради достижения мира на Ближнем Востоке [166] , но общественное мнение с недоверием относилось к доводам тех, кто еще недавно именовал Катастрофу "бессовестной сентиментальной выдумкой сионистов".

166

\78 Намеки о переговорах о мире и земле подвергались в то время и публичному осуждению. В важной политической речи 1955 года Государственный секретарь Джон Фостер Даллес подчеркнул, что линия прекращения огня, возникшая после Войны за независимость, не должна быть постоянной. Приведя в пример Негев, он выразил сожаление, что "совершенно бесплодная земля приобрела сентиментальное значение" для израильтян, в силу чего трудно добиться необходимых уступок. Британский премьер-министр Энтони Иден пошел еще дальше, открыто призвав к территориальному компромиссу. A. Sachar, History of Israel, p. 476.

Этот благословенный период завершился в 1967 году. В отличие от своих правительств, рядовые граждане Запада всегда испытывали естественное сочувствие к слабому, и блестящая победа Израиля в Шестидневной войне коренным образом изменила привычное распределение общественных симпатий. В течение шести коротких дней Израиль превратился из слабой и преследуемой стороны ближневосточного конфликта в мощное, чуть ли не всемогущее государство. Это впечатление только усилилось за счет самоуверенных высказываний некоторых израильских лидеров, вообразивших, что одной блестящей победы достаточно, чтобы решить исход борьбы еврейского государства за выживание во враждебном арабском мире.

Изменения в геополитической обстановке.

Почему арабы требуют возвращения Израиля в границам 1967 года.

Арабы быстро оценили те преимущества, которые сулил им наметившийся поворот в общественном мнении на Западе. Они стали охотно представлять Израиль мощной и агрессивной региональной державой, угрожающей миру и благополучию своих слабых арабских соседей. Тот факт, что в результате Шестидневной войны Израиль установил свой контроль над территориями, которые в течение двух десятилетий служили плацдармом арабской агрессии против него, был вырван из адекватного исторического контекста. На Западе скоро забыли, что военное столкновение 1967 года было сознательно спровоцировано арабами, отказавшимися соблюдать соглашения о прекращении огня и готовившими войну на уничтожение Израиля.

В общественном сознании утвердился один-единственный факт: Израиль контролирует территории, на которых проживает значительное арабское население, а значит "евреи захватили арабские земли". Этого было достаточно для того, чтобы снять с арабов вину за развязанную ими войну и переложить ее на Израиль.

Арабы извлекли максимум пропагандистских выгод из своего поражения в Шестидневной войне, но, вместе с тем, они не могли не заметить, что в результате военной победы Израиля геополитическая ситуация на Ближнем Востоке качественно изменилась. Война создала такие условия, при которых достижение принципиальной арабской цели – уничтожения Израиля – стало крайне затруднительным, если не вовсе невозможным. В результате победы ЦАХАЛа израильская граница отодвинулась от предместий Тель- Авива к реке Иордан, на несколько десятков километров к востоку, за высокую горную гряду с ее утесами и узкими тропами. Арабам стало ясно, что они лишились даже теоретической возможности покончить с Израилем одним решительным военным ударом. Они поняли, что для уничтожения еврейского государства необходимо, прежде всего, добиться его возвращения к тем границам, которые существовали до начала Шестидневной войны.