Место под солнцем
Шрифт:
— Не надо, — прошептала Катя сухими шершавыми губами.
Она с удивлением обнаружила, что не лежит, а полусидит у своей открытой двери, упираясь головой в мягкую обивку. Вероятно, она не упала, а сползла, поэтому не стукнулась головой. Они помогли ей подняться. Все плыло перед глазами. Сильно болела шея. Катя прислонилась к холодной кафельной стене рядом с дверью и продолжала тяжело дышать ртом.
— Маша, вы видели кого-нибудь? — спросила она, немного отдышавшись и судорожно сглотнув.
— Мелькнул силуэт,
— Я вообще-то сам почти врач, — сообщил мальчик, — я решил, что разумней будет заняться вами, а не догонять. Может, правда «Скорую», милицию?
— Если вы врач, посмотрите, что у меня с шеей, — попросила Катя.
Мальчик осторожно оттянул высокий ворот свитера.
— Ничего. Небольшая краснота. Вас что, задушить пытались? — Глаза за очками стали совершенно круглыми.
— Вероятно, да. Удавку накинули.
— Вас знаете что спасло? Высокий воротник. Это же велюр, толстый, плотный, да еще в два слоя. Он смягчил… Если бы удавка в голую шею впилась… мы проходили по судебной медицине… — Вы меня спасли, ребятки, вы… Спасибо вам, — слабо улыбнулась Катя. — Знаете что, проводите меня вниз, до машины.
— Нет, нельзя! Вам сейчас лечь надо! Куда вы собираетесь ехать?
— Недалеко. Я доеду — Она подняла свою сумку, валявшуюся на пороге.
На свежем воздухе ей стало значительно лучше. Прошло головокружение, сердце забилось спокойней, медленней.
— Спасибо, Машенька. Спасибо… Как вас зовут? — обратилась она к мальчику.
— Митя, — представился тот, — но вы все-таки зря садитесь за руль. Вам лучше лечь, такой шок пережили.
— Сейчас Москва пустая, спокойная. Доеду. — Она улыбнулась, включила мотор и помахала им рукой.
Они долго недоуменно смотрели вслед белому «Форду».
Паша застыл на пороге, глядя ей в глаза, и спросил испуганно:
— Что с тобой?
— Чуть не убили, — нервно усмехнулась Катя, — только что.
Он взял ее за плечи, повел в комнату, усадил в огромное кресло.
— Как ты себя чувствуешь? Ты бледная как смерть, и глаза… Она напала во дворе? Ты можешь сейчас рассказать?
— Чайку горячего сделаешь? — Катя скинула туфли, поджала ноги, съежилась в кресле.
Ее колотил озноб. Он вышел в другую комнату, вернулся через секунду, закутал ее в плед и прижался губами к краешку рта.
— Все хорошо, Катенька, все уже кончилось.
— Ты запер дверь? Она убежала… Пистолета у нее нет, была удавка. — Катя судорожно сглотнула. — Она напала прямо в квартире, в прихожей… Но на лестничной площадке случайно оказались люди. Спугнули. Дай, пожалуйста, попить. Очень пить хочется.
— Сейчас я согрею чай. Тебе не холодно? Ты дрожишь. — Он провел ладонью по ее волосам. — Давай я еще чем-нибудь тебя укрою.
— Нет. Это нервное.
— А музыку поставить? Хочешь?
— Хочу, —
— Конечно. Ты ведь забыла ее тогда. А я переписал для тебя.
Он поставил кассету, принес ей стакан минералки.
— Чайник я включил. Может, тебе покрепче чего-нибудь? Коньяку?
— Да. Знаешь, меня, возможно, спасла еще и коньячная бутылка, и банка оливок. Я заехала по дороге в супермаркет, и, когда она напала, пакет был у меня в руках. Я попыталась им отбиваться. Правда, не знаю, задела ли я ее.
Через пять минут он принес две чашки чаю, маленькую плоскую бутылку армянского коньяка, рюмки, нарезанное яблоко.
— Опять нет никакой еды. — Он виновато улыбнулся. — На этот раз даже сосисок нет.
От коньяка Катя согрелась, дрожь прошла. Паша говорил о каких-то пустяках, она чувствовала, как он смотрит на нее, но ей было все равно. Она только что чуть не умерла. Вяло, сквозь тяжелую, почти обморочную усталость она подумала: «Если он встанет, подойдет к креслу и все произойдет сейчас, то потом уже ничего не будет. Если он притронется ко мне сейчас, то он совершенно не тот, и ничего не понимает, и я никогда больше не захочу его видеть…»
— Четыре утра. Ты спишь совсем, — спокойно заметил Паша и встал, — я постелю тебе на своей кровати, а сам лягу на диване, в другой комнате.
Едва уронив голову на подушку, она провалилась в сон.
Глава 27
Солнечный луч щекотно скользнул по щеке, вспыхнул мягким розовым огнем под закрытыми веками. Стало слышно, как гудит совсем рядом Садовое кольцо. Катя открыла глаза и не сразу поняла, где находится.
На часах было одиннадцать.
— Господи, а я ведь жива, и это чудо, — прошептала она, сладко потягиваясь, и как-то совсем по-новому ощущая собственное тело, — я жива… Все. Некогда разлеживаться. Надо отправляться к Луньку и прекращать этот ужас. Дать ему ключи от квартиры, объяснить, где лежит кассета, пусть он отправит туда кого-нибудь. Хорошо бы сначала позвонить, но Катя вспомнила, что записную книжку оставила дома, еще вчера утром не положила в сумку. А наизусть телефон Валеры не знала.
Она оделась, вышла в коридор и тихо позвала:
— Паша!
Никто не откликнулся. В квартире стояла тишина. Наверное, он еще спит. Не стоит будить. Пусть отсыпается. Катя отправилась в ванную. На стиральной машине лежало аккуратно сложенное белоснежное полотенце. На полочке у раковины — запаянная в пластик новая зубная щетка. Все как на заказ. Новую щетку он, вероятно, купил для себя. Придется воспользоваться.
После душа Катя привела себя в порядок, причесалась и подумала, что неплохо бы еще и кофе выпить. И вообще, надо разбудить все-таки Пашу, хотя бы поблагодарить, попрощаться.