Место в раю не гарантируется
Шрифт:
– Не загоню!
– Загонишь! Один останешься, дармоед! – мама Игоря всхлипнула. – Эх, был бы отец жив! Выпорол бы тебя как сидорову козу!
– Так он меня и так порол! – обиженно ответил Шибков.
– Мало, видать, порол! Это ж надо – на воровство пошёл. У нас в роду ни одного жулика доселе не было. Мы, Шибковы, каждую копеечку потом и кровью зарабатывали. Не водилось у нас отродясь жулья всякого.
– Я не жульё, мам, меня чёрт попутал!
– Чёрт тебя попутал! Это время горбачёвское тебя с панталыку сбило. Всё равняетесь вы, молодые, на этих – кооператоров
Игорь погладил мать по начавшей седеть голове:
– Да что ты, мам, я не такой! Ну какой из меня рэкетир?! В следующем году на слесаря пойду отучусь, а потом на завод – работать, как папка.
Мать Игоря немного успокоилась:
– Игорёш, а музыка вот эта твоя шумная – зачем? По шарикам стучишь. Соседи жалуются.
Шибков доверительно посмотрел матери в глаза и твёрдо сказал:
– А это, мамуля, моя мечта. Я обязательно стану рок-музыкантом. И ты это не трогай.
Женщина поняла, что с этим спорить бесполезно.
В семье Сафиуллиных было, что называется, семеро по лавкам. Помимо Руслана у его мамы и папы – простых рабочих с местного завода холодильной техники – было ещё трое детей: две девочки (близняшки) и мальчик. Руслан в этой многодетной семье был самый старший и самый перспективный, поскольку учился на одни пятёрки. Родители (да и учителя) возлагали на мальчика большие надежды, да и сам он едва ли не с первого класса говорил, что непременно станет врачом. Поначалу это стремление объяснялось желанием лечить своих домочадцев, а позже на смену детской наивности пришла твёрдая осознанность в обретении этой полезной специальности. Преподавателям химии и биологии это стремление в Руслане однозначно нравилось, и он неоднократно становился призёром различных олимпиад по этим дисциплинам, всё свободное время читал умные книги и ставил опыты.
О неприятностях со сбором металлолома родители Руслана тоже уже знали, поскольку шила в мешке, как известно, не утаишь, да и младшие дети, учившиеся в той же школе, успели наябедничать.
– УлЫм («сынок» по-татарски. – Прим. автора), сынок, – с порога запричитала мама будущего врача, держа в руках немытую кастрюлю с засохшей кашей. – Как же так? Зачем ты украл со стройки батареи?
Отличник не знал, что ответить матери, и просто молча стоял у входной двери с пунцовыми щёками.
– Русланчик, – подал голос из зала отец мальчика. – Я тебя ругать за это не буду, но ты должен сам понять, что совершил глупость. Я бы тебе сотню мест показал, где полным-полно бесхозного металлолома, и даже помог бы вам его притащить в школу.
– Эх ты, медик, украл мопедик, – злорадно пропели из ванной близняшки Алсу и Регина.
– Молчите там, э, яйца! – показал сёстрам кулак погодок Амир, всегда поддерживавший старшего брата.
– Так, прекратите безобразие! – повысила голос мама многодетного семейства. – Руслан, марш руки мыть, вон они у тебя какие грязные. Поужинаешь, а потом заниматься пойдёшь. Я тебе, кстати, из нашей заводской библиотеки два редких учебника по неорганической
– Спасибо, мам! – ответил Руслан, обрадовавшись, что буря прошла мимо. – Обещаю вам всем, что больше такого не повторится.
– Ну и правильно, улЫм, – Сафиуллин-старший погладил сына по голове. – Ты же всё-таки на медаль идёшь, не надо тебе так подставляться.
– Это всё ребята твои – Марков и Шибков – с толку тебя сбивают, – сказала мама, раскладывая всей ораве по тарелкам варёные рожки и кильку в томате. – Зачем с ними дружишь? Не надо.
Руслан нервно заиграл желваками на лице и чётко сказал:
– Мама, я же сказал, что это больше не повторится. Разве этого мало? А друзей моих прошу не трогать, как бы сильно они тебе не нравились!
Отец семейства от такой твёрдой позиции сына даже на время перестал трапезничать, потом одобрительно выдал:
– Голос не мужчины, но мужа! Молоток! Друзей предавать нельзя, в каких бы передрягах вы не оказались. Растёшь на моих глазах, пацан!
Мать поняла, что зря она пеняла сыну, и резко увела разговор в сторону:
– Ладно, посуду сегодня Амирчик моет, а я пойду в зал телевизор включу. Там сегодня, говорят, новая передача по ЦТ начнётся. «Поле чудес» называется, усатый из «Взгляда» её вести будет. Машины будут каждую неделю разыгрывать.
– Эх, Аниса, ты вроде взрослая женщина, а всё в сказки веришь, – рассмеялся Сафиуллин-старший. – Я десять лет в «Спортлото» играю, а больше червонца ни разу так и не выиграл.
– «Разыгрывать» – значит«разыграть, обмануть», – вставил свои пять копеек Амир, вяло дожёвывавший серые макароны. – Нам так недавно по русскому училка объясняла.
– Вот видишь, даже пионерия в курсе этих дел, – усмехнулся отец. – Ничего, мать, Русланчик у нас отучится, станет большим врачом и купит большую красивую машину. Так ведь, а, Руслан?
– Буду стараться, – скромно ответил несостоявшийся сборщик металлолома.
Всё семейство Сафиуллиных с затаённой гордостью и надеждой посмотрело на Руслана, понимая, что из этого парня непременно выйдет толк.
Родители Максима Маркова ушли в кино, потому он весь вечер был предоставлен самому себе.
Будучи мальчиком честным, он решил сам поведать о сегодняшнем неприятном инциденте в школе по их приходу. Помимо честности Максиму была присуща врождённая лень. В свободные часы он предпочитал заниматься ничегонеделанием. Лежать на диване и мечтать о чём-то приятном.
Другие ребята в классе в свободное время ходили в качалку, катались на велосипеде, выпиливали лобзиком, собирали гербарий, целовались в подъездах, наконец. Много каких замечательных занятий обуревает молодые сердца в эти годы. И это правильно.
Максим Марков мечтал. О том, что он когда-то найдёт клад. О том, что он когда-то будет работать в Кремле. О том, что когда-то купит Lincoln TownCar – такой же, как у Майкла Джексона. О том, что когда-то женится на девушке, похожей на Ким Бейсингер, призывно глядящей на него с настенного календаря… Эх, мечты, мечты – пьянящий вкусный воздух будущего.