Метакод
Шрифт:
Шлейф, забрызганный звездами,
Синий, синий, синий взор.
Меж землей и небесами
Вихрем поднятый костер.
«Вихрем поднятый костер»— это всплеск излучений, идущих от человека к небу. Для тех, кто склонен все необычное приписывать лишь разгоряченной фантазии поэтов, приведу снова высказывания академика В. П. Казначеев. На языке строгой науки пережитое Блоком астраль¬ное пламенное вихревое единение с космосом означает обмен информацией между живой и косной
С одной стороны, живая система передает в среду опре¬деленные характеристики своей организации... С другой стороны... она столь же направленно воспринимает, «впи¬тывает»...». Так вот что такое лазурно-пурпурно-золотое лилово-фиолетовое сияние, исходившее к небу. Не зря полыхал астральный костер.
Там, в ночной завывающей стуже, В поле звезд отыскал я кольцо. Вот лицо возникает из кружев, Возникает из кружев лицо. Вот плывут ее вьюжные трели, Звезды светлые шлейфы влача...
Этими стихами Блок закончил описание звездного вос¬хождения. Поэт словно предвидел, что никто ему не поверит, и с наивностью, свойственной гению, стал убеждать, заклинать читателя в реальности произошедшего. «Цен¬ность этих исканий состоит в том, что они-то и обнару¬живают с очевидностью объективность и реальность «тех миров»... все миры, которые мы посещали, и все события, В которых происходящее вовсе не суть «наши представле¬ния».
Все напрасно, никто не поверил. А ведь Блок сказал прямо и недвусмысленно. Послушаем его еще раз, ведь великий поэт убеждает нас: «Реальность, описанная мною,— единственная, которая для меня дает смысл жизни... Либо существуют те миры, либо нет. Для тех, кто скажет «нет», мы останемся просто «так себе декадентами», сочинителя¬ми невиданных ощущений... За себя лично я могу сказать, что у меня если и была когда-нибудь, то окончательно пропала охота убеждать кого-либо в существовании того, что находится выше и дальше меня».
Каждый писатель по-своему пережил свое космическое рождение. Теперь, опираясь на открытие В. П. Казначеева, могу более определенно сказать, что произошло с Авваку¬мом Петровым в остроге, с Андреем Белым на пирамиде, какая реальность кроется за описанием особых космических состояний Пьера Безухова, Данте в «Божественной ко¬медии», Вильгельма Мейстера из романа Гёте, В. Катаева в финале книги «Алмазный мой венец».
Не видимые обычным зрением сверхслабые излучения вырвались из тела. Так бабочка разрывает кокон и уле¬тает. Бабочка излучений несет в космос какую-то очень важную информацию, и человек как бы ощупывает своими лучами все мироздание. По тем же каналам, на тех же частотах к нему идет отклик от самых далеких звезд. Он слышит и понимает этот язык.
Когда образуется такая обратная связь между челове¬ком и космосом, вселенная перестает быть черной. В этот момент она воспринимается как свое тело. Возникает ощу¬щение близости самых дальних пространств и звезд. Свет, исходящий от тела в космос, как бы возвращает¬ся изнутри, обогащенный новой поэтической информа¬цией.
Я взглянул окрест и удивился:
Где-то в бесконечной
Бесконечный взор мой преломился
И вернулся изнутри ко мне.
Так неумело пытался я передать это ощущение много Лет назад. С годами я убедился, что такое космическое рождение пережили многие писатели и ученые. Более того, сейчас наконец-то проясняется, какая физическая реаль¬ность кроется за столь необычными ощущениями. В главе «Космизм живого вещества» академик В. П. Казначеев сообщает, что кроме перечисленных излучений есть еще совсем невидимый поток нейтрино. Космос как бы заполнен «нейтринным морем». «В настоящее время выдвигаются различные гипотезы о возможном взаимодействии нейтрино и планетарного живого вещества» (В. Казначеев).
Поясню: нейтрино, подобно фотону, частице света, мгно¬венно пронизывает вселенную, как бы ощупывая ее'. Теперь еще раз вспомним князя Мышкина и разбитый кувшин Магомета, из которого не успела вылиться вода, пока он обозрел все пределы Аллаха.
При антропной инверсии именно так, во мгновение ока, огибается вся вселенная. Видимо, с потоком излучений устремляется в космос поток нейтрино.
Не хочется намертво связывать судьбу космической инверсии с той или иной биофизической или космологи¬ческой гипотезой. Важно, что сегодняшняя наука гораздо более подготовлена к разговору о столь значительном для многих явлении, нежели в девятнадцатом веке и в начале двадцатого.
Вот как прекрасно пишет об атом выдающийся совет¬ский философ Я. Э. Голосовкер в главе «Первый экскурс в космос за разумом и воображением»: «Инстинкт куль¬туры есть не только нечто земное, но и нечто вселенское — в мирах космоса... Если на земле исчезнет человек и даже исчезнет сама земля, то его культу римагинации (так Голо¬совкер называет незримые сгустки информации во вселен¬ной.— К. К.) могут не исчезнуть. Они могут перенестись в сознание иного высшего существа, живущего не на земле, а где-то в космосе и одаренного высшим инстинктом вообра¬жения...
...А так как существование высокомыслящего вообра¬жаемого существа не может быть ограничено только пре¬делами земли или солнечной системы, а возможно в любых частях космоса... это существо может быть по времени
В результате вспышки сверхновой звезды 23 февраля 1987 года на землю обрушился поток нейтрино, подтвердивший догадку ученых о том, что во вселенной 90% вещества кроется в этих частицах.
своего существования бесконечно древнее и по мысли бесконечно могущественнее и совершеннее человека».
И вот последний удар Голосовкера по занудному рацио¬нализму: мировая космическая мысль в отличие от рацио¬нальной земной есть не что иное, как «воображение земного человека» (Голосовкер Я. Э. Логика мифа. М., 1987).
Можно до бесконечности называть имена художников, поэтов, ученых, музыкантов, осязавших космос лучами. Вот хотя бы свидетельство о норвежском художнике Эдвар¬де Мунке.
«Солнце для Мунка было божественным источником света и жизни. Небесные тела и «силы» были живыми существами. Луна — ребенок земли. Лунный свет порожда¬ет желание и страх. Умереть — значит лишь изменить форму. Люди — волны духа и материи. Они могут растаять, образовать новые формы. Если капустный червь может стать бабочкой, то почему же человек после смерти не может стать чем-то, чего мы не в состоянии видеть. Люди — сосуды, заполненные текущими в них волнами» (Стенерсен Р. Эдвард Мунк. М., 1972).