Металл в мире магии

Я любил сражаться, считал это делом своей жизни и призванием. Ничто так не разжигает огонь внутри. Ничто не дает такой приток адреналина перед битвой. Ничто не дает такое же удовлетворение, когда видишь умирающий взгляд противника. Каждая молекула моего тела подчинялась мне, принимая мою природу и помогая мне сокрушать врагов.

Собственно, этим я и занимался уже второй день подряд. Мышцы устали настолько, что любое движение причиняло адскую боль. Дыхание удавалось восстановить лишь на несколько минут, чтобы снова броситься в атаку и забрать еще несколько душ.

Шел 147 год до нашей эры. Велась Третья Пуническая война.

Рим против Карфагена. Примерно раз в пятьдесят лет эти глупцы отбрасывают свои обещания, пытаясь вновь восстановить независимость и взять под контроль Средиземноморье. В этот раз, после реформы Магона ?, всевозможные наемники пытались противопоставить нам свои уловки, диковинные оружия и диких зверей. Но все это рассыпалась об наши щиты. Мы шли, забирая метр за метром. Плотная стена щитов, которая открывалась когда появлялась возможность забрать чью-то жизнь. На трупах своих врагов мы возводили лагеря, чтобы перевести дух и перегруппироваться, и шли дальше. Уже не так далеко, было видно стену, собранную из черного камня, палатки и многочисленные люди стояли под этими стенами, видимо обсуждая, что будет когда мы подойдем вплотную.

Я улыбнулся. Они даже не представляют, что их ждет. Сама сущность войны вонзится в их горло клинком.

— Давайте покажем этим «воинам», что такое настоящая битва! — Крикнул я своему отряду, и мы двинулись в общий строй, чтобы стать одними из первых, кто приблизится к стене.

Внезапно небо почернело. Кто-то из простых людей мог подумать, что это солнечное затмение. Но я уже знал, что это такое на самом деле. Стрелы. Очень много стрел. Словно хищные птицы, они свистели ища открытую часть воинов, дабы вонзиться в мягкую плоть и остаться там навсегда.

— Сомкнуть щиты! Построение черепаха! — В ту же секунду, мой отряд, все двадцать три человека начали вставать на заранее отведенную позицию, поднимая щиты, тем самым создавая идеальную защиту против дальнобойного оружия. Нам потребовалось пятнадцать секунд, чтобы соорудить оборону. Стрелы свистели и ломались о наши щиты. Некоторые, падающие под особо острым углом вонзались, и пробивали его насквозь.

— Трусливые псы! — Крикнул мой первый помощник Ефратий. — Неужели они действительно думают, что смогут этим нас остановить?

— Остановить нет, но замедлить да. — Крикнул я в ответ. — Наверняка они готовят боевые машины, или что-то подобное. Мы не знаем чего ожидать от нового врага.

— Да и плевать. Все покорится Риму. В наше время нет армии способной противостоять нашей военной силе. Мы захватили Карфаген два раза, и третий не станет чем-то особенным. Надеюсь наш достопочтенный сенат, больше не даст шанса этим самонадеянным глупцам.

Бесконечный поток стрел начал редеть. Спустя еще две минуты почти прекратился полностью.

— Вперед братья! Уничтожим врага раз и навсегда!

Мои верные воины вскинули кулак с оружием вверх, прокричали боевой клич и с горящими глазами стали двигаться дальше в сторону неприятеля. Словно боевая машина, которую было невозможно остановить, мы шли проливать кровь.

Враги начали суетиться и бегать, пытаясь соорудить что-то вроде линии обороны. То ли они не ожидали, что мы так быстро оправимся после обстрела, то ли они думали, что мы еще где-то далеко, но они были явно не готовы. Я, как капитан, ясно видел хаос и неразбериху. В военное время это непозволительно. Все должно быть идеально. Каждый должен знать свое место и обязанность в бою. Мы — римляне, уделяем этому огромное внимание. Возможно, поэтому мы и захватили полмира. Дисциплина. Вот единственный синоним успеха в военном деле и не только. Дисциплина сопровождала меня всю жизнь. Начиная с раннего возраста, я знал во сколько надо встать, чтобы начать упражняться

с мечом, а во сколько лечь спать, чтобы выспаться и начать все заново. Не было ни одного дня, когда бы я мог проспать и не пойти тренироваться. И когда я стал капитаном, я вкладывал тоже и в свой отряд. Каждый знал свои обязанности, знал, что ему нужно делать, чтобы стать сильнее, а соответственно усилить его. Эти люди много лет путешествовали со мной по всему миру и сражались. Мы стали единым организмом. Когда стало слышно первую стрелу, и еще до того как команда вырвались из моего рта, каждый член отряда уже был готов занять заранее отведенную позицию. И я уверен, что враг видел это. Видел, как машина смерти приближается, чтобы раздавить дураков, мечтающих разбогатеть и прославится.

Мы подошли еще ближе. Много людей восточной внешности. В балахонах и с изогнутыми мечами сновали туда сюда. Были и абсолютно черные люди, словно ночь. Лишь белые глаза сильно выделялись. Они были вооружены длинными и украшенными копьями.

— Не самые легкие враги. — Подумал я, глядя как они мастерски обращаются с ними, словно копья были продолжением их руки.

Я всегда ненавидел копья. Хоть они и были неизменной частью римской армии. Сама мысль о том, что враг может поразить тебя издалека, и остаться безнаказанным, бесила. То ли дело гладий, достойное оружие для настоящих бойцов. Здесь уже было видно истинное мастерство владение оружием. И если эти загадочные враги, также хорошо владели этими копьями, то у нас могли возникнуть проблемы.

В ответ на их копья мы выставили свои. Сквозь узкие щели между щитами, мы выставили шипы, на которые были готовы насаживать врагов.

Ровный шаг. Мы не торопились, экономя силы. Мы не кричали, а издавали боевой клич при каждом шаге, показывая свою готовность к битве.

Сквозь узкую прорезь в шлеме я увидел как один из бойцов ринулся в атаку. Парнишка лет девятнадцати, с дикими глазами и занесенной шпагой. То ли он больше не мог вынести напряжения ожидания битвы, то ли его поцеловал сам Арес. Неизвестно. Но он послужил искрой среди врагов. Через несколько секунд сотни, а потом тысячи с дикими криками принялись бежать на нас.

— Держать строй! — Заорал я, и мы остановились, схватив копья еще крепче. Уже через несколько секунд, первые тела были насажены на них, словно шашлык на вертел. Я почувствовал тяжесть на противоположном конце древка, и резко дернув копье назад, услышал чавкающий звук.

Это были самые первые, быстрые, и возможно смелые люди. Такие были всегда, их было немного, но кто-то же должен умирать вначале?

А после на нас хлынула лавина из тел. Иначе их не назовешь. Обезличенная масса ревущих, скалящихся и орущих людей, надеющихся забрать твою жизнь. В первые минуты они, подобно самым первым, были заколоты копьем. Мне даже можно было не смотреть вперед. Плотность людей была настолько высока, что я только и успевал вытаскивать его, чтобы пронзить новую жертву. Но уже спустя короткое время, трупов стало настолько много, что враги стали заползать на них словно на пригорок, и перепрыгивая через щиты попадали в наше незащищенное пространство.

Так убили Луция. Парень только потянулся за гладием, но маленький азиат, одетый в черный облегающий костюм, успел пронзить того в самое сердце. Словно темное пятно он просочился в наши ряды, за что был моментально убит стоящим рядом Гнеем. У нас появилась брешь в защите. Нужно было что-то делать.

— Отбросить врага! — Заорал я. В ту же секунду наша стена раскрылась с оглушительным треском, отбрасывая врагов. — Гладий к бою!

Ошеломленные противники, стоящие возле стены щитов, ничего не могли поделать, и стали жертвой холодной стали. Но на смену им уже бежали новые враги.