Метаморф. Красный Робинзон
Шрифт:
Плотно перекусив, я развалился на шкуре одного из поверженных теросов, тупо уставившись в потолок пещеры. Вроде, сегодня никуда не ходил, ничем, кроме обращения, не занимался. А чувствовал себя вымотанным похлеще, чем за несколько дней «экстремальных» приключений.
— А чего ты хотел! Обращение — это тяжелый труд. Особенно по-первости! Зато глянь характеристики: получил заслуженные +1 в Магию, да и Разум такими темпами скоро снова расти начнет!
— Угу! — буркнул я зевая. — Всё, я спать! Но для начала…
Прирастив каждому питомцу по белому кристаллическому рогу, я отправил
Снились мне пещеры, в которых прятались теросы, похожие на Кузю, только взрослые, раз в десять крупнее малыша. Они крутили огромными круглыми головами и выли, плюхались то на спину, то на бок и принимались скоблить и тереть лапами раздутые животы. «Самки, — догадался я, — родильный дом». Незамеченным в эту пещеру пробраться было невозможно — вход загораживал большой камень. Над ним оставалось приличных размеров окно, через которое можно было бы протолкнуть крупную тушу. Если же в него полез бы кто-нибудь живой, он был бы моментально обнаружен, схвачен и сожран. Страдающие дамы были перманентно голодны. Выйти из пещеры можно было либо избавившись от бремени, либо юркнув в узкий туннель — ими пользовались новорожденные теросята.
Туннели внутри горы были связаны между собой, образуя целую сеть. Во сне я полз по ним, приглядываясь, принюхиваясь и прислушиваясь. Несколько раз вываливался в широкие проходы, прорытые какими-то крупными червеобразными — полы, стенки и потолки их были заляпаны вонючей слизью. Несколько раз чуть не нарвался на превосходящие силы противника — притаился и переждал. Долго петлял, стараясь запомнить все повороты и их приметы. Почувствовал, что явно ползу вверх, а вскоре увидел над головой светлое пятнышко. Добравшись до выхода, осторожно высунул голову и огляделся.
Колючий ветер тут же облизал мою пыльную физиономию, и при первом же глубоком вдохе напихал полный нос холодных снежинок. Прочихавшись, я таки выбрался наружу целиком и встал в полный рост. Сразу стало понятно, насколько высока была эта гора — почти всю Лакуну можно разглядеть. В центре её, точно блюдечко, лежало озеро, поблёскивало на солнце. От него в разные стороны, как щупальца Алукарда, текло, извиваясь, несколько речушек, распадавшихся, в свою очередь, на притоки и ручьи. Я приметил несколько уже знакомых мне мест — не зря две недели таскался по Лакуне — но привлекло моё вниманье не это. Главной достопримечательностью были потоки теросов, стекающихся к месту будущего прорыва. Их было невозможно сосчитать даже примерно. И все они готовились ломануться в Город!
Глава 20
— Стрельба по готовности! — гаркнул Михаил Петровский после того, как его отряд выдал залп по вырвавшимся из парка теросам.
— Один есть! — оскалился парень, удовлетворенно прислушиваясь к хрустящим звукам и переключая свое внимание на следующего гада.
С момента проявления Лакуны прошло уже больше двух недель. Частота появления теросов в городе значительно возросла. В первые дни — несколько теросов на один «портал» было, скорее, исключением из правил, сейчас же вряд ли найдешь переход, пропустивший меньше пяти-семи особей. В особо тяжелых случаях твари и вовсе проваливались десятками, да под предводительством пиковых третьих или уже четвертых рангов.
Пара минут интенсивного боя — и от теросов не осталось и следа.
— Товарищ старший лейтенант! Товарищ старший лейтенант! — в сторону Петровского несся посыльный. — У проспекта Ленина большой прорыв! Вывалилось два бронированных четырехранговика с «сопровождением»! Там сейчас маги из дружины Лебедевых, но долго они не протянут!
Михаил глянул в указанную сторону — там над домами уже сверкали всполохи магии, потом два раза жахнули из пушек.
— Иосиф, притрамбуй камни! Пусть ребята тебе помогут! Сергей, за мной! — скомандовал юноша и бегом умчался в направлении битвы.
Красноармейцы принялись поспешно заталкивать вывороченные камни обратно в мостовую. Получалось так себе. Ещё пара недель в таком ритме — и по улицам будет не проехать, как после гражданской.
— Я не буду помогать Аристо укреплять влияние в городе! — чеканя каждое слово, шипел Петровский-старший, пытаясь унять разгорающееся негодование и барабаня пальцами по столу.
От этих движений пол в кабинете (и на всем этаже) мелко подрагивал.
— Ты что хочешь, чтоб твой отец — красный командир, пошел на предательство и должностное преступление, прогнувшись под родителей твоих старорежимных дружков?
Мужчина бы высказался куда как жёстче, да и громче, но не хотел, чтобы этот разговор получил широкую огласку. Его штаб, как и весь прочий город, был сейчас слишком перенасыщен чекистскими ушами.
— Какое «прогнулся»!? Какое «преступление»!? — Михаил тоже начал распаляться и повышать голос, но, натолкнувшись на холодный взгляд отца, продолжил спокойнее. — Люди имеют право защищать родной город! Я же не прошу тебя выдать им государственный заказ по блату! Я прошу дать им возможность с оружием в руках встретить монстров, которые посягнули на их дом!
— Да пойми же, они делают это только для того, чтобы получить Божественное право, и потом поколениями жировать на…
— На чем? На чем, отец? На дешевом народном труде? Труд рабочих в Лакуне всегда хорошо оплачивался, да и бОльшая часть того самого труда там осуществляется Гильдией Охотников! — парень экспрессивно расхаживал по кабинету.
— Нет, но…
— Что «но»? Ты хочешь сказать, что они могут получить Божественное право незаслуженно? Что они заработают его, выехав на спинах простого народа и Красной армии? Сам же знаешь, что это невозможно!!!