Метаморфозы сознания
Шрифт:
Хелена впала в ступор. Она уже и не помнила, когда последний раз ездила с живым водителем. Даже в Роттердаме и других больших городах, куда ей приходилось выбираться на конференции и встречи, ординатор в основном пользовалась метро и монорельсами. Иногда — автоматическими такси, если требовалось добраться быстро. Пару раз её катали на своих «крутых тачках» местные авторитеты, с которыми знакомилась Фиона. Но и они садились за руль только чтобы показать свой статус. Большую часть времени всё равно работал автопилот, а хозяева развлекались беседой
Джеймс водил сам, и непохоже было, что делает он это ради неё. Ему просто нравилось.
Ехать пришлось через весь город. Большого движения на улицах Мидгарда ещё не было, светофоры только устанавливались, и на перекрёстках Джеймс притормаживал, внимательно глядя по сторонам. Ветер мягко обволакивал комбез, принося прохладу, меж ног подрагивал водородный двигатель. Это были новые, совершенно непохожие ни на что ощущения, приносившие с собой странное удовольствие, которому ординатор не могла подобрать аналогов.
Что повлияло на её настрой? Адреналин? Эндорфин? Дофамин? Окситоцин? Хелена не знала, да ей и не хотелось знать. Это было просто приятно, и больше ничего.
Через четверть часа они уже спускались в подвал приземистого, стоявшего наособицу здания, которое Джеймс назвал «школой зелёных беретов». Без особого труда Хелена признала в полутёмном просторном помещении тир.
— С тебя два пива, Алекс, — громко сказал Джеймс.
— Когда на этой чёртовой планете появится пиво, непременно отдам, — с сильным русским акцентом отозвалась темнота. Через мгновение из мрака вынырнул рослый пожилой человек в потёртом военном комбезе. — Алексей Драгунов, инструктор, — он протянул жилистую ладонь.
— Хелена Моргенсен, ординатор, — девушка крепко пожала её. Пальцы Алексея, даром что из плоти и крови, казалось, могли без труда гнуть гвозди.
— Ординатор! — восхитился тот. — Мы тут с Джимом поспорили, согласитесь вы или нет. Я считал, у ординатора мозгов в голове больше, чем у его новой пассии, но ошибся. Жаль.
— К делу, Алекс, — сухо сказал капитан.
— Без проблем. Хелена, вы стрелять умеете?
— Нет, — второй раз за утро честно ответила та.
— Охренеть, — подвёл черту Драгунов. — Слушай, Джимми, ты что, правда думаешь, что за день я смогу из этой милой крошки сделать Клинта Иствуда?
— Мне не нужен Иствуд. Мне нужно, чтобы она знала, какой стороной направлять оружие на противника и примерила броню.
— Ну, для этого времени хватит, — усмехнулся инструктор. — Обождите малость.
Он щёлкнул пальцами, и в тире зажегся свет.
— Хм-хм... — Драгунов принялся изучать разномастное оружие на стойке. — Вот, это будет лучше всего.
В руку Хелене лёг чёрный пистолет. Оружие было маленьким, аккуратным и в чём-то даже изящным, из-за чего девушка даже залюбовалась им.
— Одна из последних перед Чёрным днём разработок наследников Глока, — пояснил инструктор. Хелене это не сказало ровным счётом ничего. — Девять миллиметров, лазерный целеуказатель, не слишком сильная
— Поняла, — спокойно ответила Хелена, никак не отреагировав на последнюю фразу. Драгунов расплылся в довольной улыбке.
— Обожаю ординаторов, — сказал он. — У нас с вами всё получится.
Госпиталь Мидгарда, 2 июня. Снежана Савицкая
Больница была сверхсовременной. Отправляясь в полёт к Фрейе, люди знали, что им придётся столкнуться с чужой, незнакомой жизнью, и не жалели места для медицинского оборудования. Хирурги-роботы, анализаторы, магнитно-резонансные томографы, лаборатории и ещё множество всяческих хреноскопов для исследования и лечения всего, что только можно. Любой провинциальный мэр, построй кто-нибудь в его городе такое чудо, плакал бы от счастья. Но даже в самой лучшей больнице люди, как правило, задерживаться не хотят.
Не хотела и Снежана. После памятной встречи с ядовитой плесенью у неё изрядно пострадали окунувшиеся в концентрированную кислоту руки, но восстановительная терапия закончилась, и теперь Снежана не могла понять, какого лешего её до сих пор держат в больнице.
— Вы бы радовались отдыху, — вздохнул в ответ на её требование пожилой врач. — И тому, что вообще живы остались. А сейчас вам лучше лежать и не вставать, пока ткани не восстановятся полностью.
— Я хочу летать, — упрямо сказала девушка. — Доктор! Я понимала этот запрет, когда у меня пальцы не сгибались — ну, конечно, тогда особо за штурвал не сядешь. Но сейчас-то!
Она подняла вверх руку и демонстративно сжала кулак. Кожа была ещё немного красноватой, но боль ушла, и Снежана ощущала себя совсем здоровой.
— Нет, — отрезал врач. За эти несколько дней, судя по всему, Снежана успела изрядно его достать. — А если вы попытаетесь встать самовольно, мы прикуём вас к кровати.
Против такого аргумента крыть было нечем, и пришлось утихомириться. От скуки Снежана надела обруч мыслеуправления и вновь принялась рыскать с планшета по Сети, изучая новости о последних событиях.
— Вот и лежи тут, пока снаружи такое творится, — бурчала она, читая о торжественной демонстрации опытной грядки с посадками местных растений. Не то чтобы Снежана любила такие мероприятия, но от жизни в больнице она была готова отправиться даже в ночной клуб, если бы они существовали на Фрейе. Хотя, вполне возможно, уже существуют.
Ведь нельзя укомплектовать ковчег исключительно учёными, инженерами, врачами и прочими специалистами. У них всё равно найдутся родственники, которых придётся тоже взять на борт,