Метель
Шрифт:
– Иногда можно дать послабление.
– Слишком часто у нас послабления. Школа началась, а они в столовую не идут. Таскают конфеты из портфеля, а потом старший сыпью покрывается, а младшего тошнит.
– Я ж не знал, Алён, – стараюсь оправдаться. – Сказала бы.
– Говорю. Не покупай больше. Лучше сырки принеси или творожок с джемом, но не шоколадки.
– Понял, – согласно киваю, стыдясь, что мои презенты добавили проблем. Если бы имел собственных детей, вероятно, знал такие нюансы. Но увы.
Жена друга забирает младшего и оставляет нас вдвоём.
– Слушай, я
– И как я могу знать, если не местная?
– Ну, может, на глаза попадалась, или Алёнка знает.
– А что случилось? – Друг напрягается. – Опять тебе женщины прохода не дают? – подмигивает, наклоняясь ближе. – Ты у нас тёмная лошадка, всем свободным барышням не спится. Очередная поклонница?
– Да нет… Сбил я её…
– В смысле? – Друг поднимается, ошарашенно буравя глазами. – Как сбил? Насмерть?..
– Да нет, Серёг. Успокойся, – похлопываю его по плечу, и друг оседает на стул, растирая ладонью область сердца. – На своих ногах ушла.
– А зачем ищешь тогда?
– Некрасиво как-то разошлись мы с ней. – Вспоминаю брошенное напоследок «сказочник», а внутри обдаёт неприятной волной. К тому же зацепил, видел, как растирала бок и морщилась, когда поднималась, но руку помощи не приняла. – Извиниться хочу. По-человечески.
– Алён! – кричит друг, и на пороге тут же появляется его жена.
Полчаса перебираем возможные варианты и не приходим к какому-либо конкретному человеку.
– А в какую сторону пошла?
– В сторону Олимпийской. Свернула туда.
– Олимпийская… – Алёна закрывает глаза, видимо, вспоминая всех знакомых на озвученной улице. – Да никого там такого нет. Одни пенсионеры и Кравченко. Но у них пятеро детей, а старшей всего пятнадцать.
– Нет-нет, этой лет двадцать пять, может, немного больше.
Ещё через время приходим к выводу, что девушка точно из приезжих. Ладно, возможно, ещё пересечёмся до моего отъезда в Москву. Зато теперь я знаю, что предпочитаем один магазин, а это уже что-то.
Прощаюсь с Гороховыми, когда Алёнка намекает, что детям пора спать, а Серёге завтра на работу. Не идиот, всё понимаю. Да и мне ещё восемьдесят километров до Магадана ехать.
Телефон оживает, когда выезжаю из посёлка. Не желает мой оператор стабильно функционировать в пределах населённого пункта, а сигнал появляется лишь за чертой посёлка. Пара десятков оповещений о звонках, большая часть которых с одного номера. Настырная барышня, активно пробивающаяся ко мне уже несколько дней. Её настойчивости может позавидовать даже Зоя. Не расслышал имени, зато запомнил название фирмы, в которой работает. Дал задание помощнику разузнать всё о «ТехЛайт», но он два дня молчит. Набираю сам, вновь забыв про разницу во времени.
– Да? – Мне отвечает сонный голос. Мысленно произношу многочисленные ругательства, в который раз разбудив Арсения. – Алексей Павлович, вы?
– Я. Извини за поздний звонок… Точнее, ранний. Сколько у вас?
– Пять утра. Всё нормально, я привык. Что-то срочное? – Слышу шум, треск, а затем ругательства парня.
– Не
– Нет. Вышел на кухню, чтобы жену не разбудить, по пути уничтожив её любимую лампу. Так что случилось?
– Два дня назад я дал задание…
– Да-да, «ТехЛайт». Небольшая фирма, участвует в аукционе, на данный момент занимает лидирующие позиции. Если их предложение не перебьют, получим их в качестве партнёра на долгие пять лет. Их представитель несколько раз прозванивал в офис, желая личной встречи с вами, но я пояснил, что вы отсутствуете. Будете в конце января. Точную дату не называл.
– А мой личный номер кому-то из их людей не давал?
– Нет.
Арсений отвечает настолько быстро, что сразу же закрадываются сомнения правдивости ответа.
– Точно?
– Точно, – подтверждает, но нервничает. Выдают вибрирующие нотки в голосе. – Только рабочий.
Я давно разделил свою жизнь на работу и личное, отведя под каждую категорию отдельный номер. Если первый становился слишком активным, отключал симку и закидывал телефон подальше, чтобы насладиться общением с родителями, братом или Соней. Последняя давно исчезла из часто набираемых номеров, но это разделения не отменяет. Лишь Филиппов и Арсений как доверенные лица владеют обоими. Поэтому, когда звонок поступил на личный, под подозрением оказались именно эти двое, а кто из них проговорился, ещё предстоит выяснить.
– Допустим, – понижаю тон. – Представитель «ТехЛайт» звонила на личный номер. Девушка, по голосу молодая, имени не расслышал из-за работающего рядом вертолёта и помех, но точно говорила про аукцион. В офисе не появлялась?
– Нет.
Вновь быстро и не задумываясь. Ох, Арсений, сдаётся мне, прогнула тебя симпатичная молодая особа.
– Ладно, – заканчиваю пытку, вспоминая, что помощнику ещё пару часов можно насладиться сном перед работой. – Твоя задача узнать, кто именно в «ТехЛайт» занимается переговорами, и представить мне имена. Ясно?
– Да, Алексей Павлович. Сделаю в лучшем виде. Через пару дней у вас будет вся информация.
– Спокойной ночи. Точнее, утра.
Сбрасываю звонок, всё ещё сомневаясь в правдивости слов Арсения. Завтра наберу Виталика и выясню, возможно, особа пробилась ко мне через него.
Останавливаюсь перед большим двухэтажным домом в пригороде Магадана. Значительная огороженная территория покрыта снегом, сверкающим в свете фонарей. Лай собак разносится по двору, а кошка трётся о ноги, провожая до самого порога. Двоюродная сестра каждый год принимает гостя в своём доме, выделяя большую комнату, которая имеет собственный вход. Не знаю, с какой целью это помещение было отделено, но оно, можно сказать, является моим законным пристанищем на всё время пребывания в доме Иры и Андрея. Свет в окнах отсутствует, а значит, все уже отдыхают. Обхожу дом и, стараясь не шуметь, проскальзываю в уютную комнату, где тепло и сухо. Здесь я чувствую себя комфортнее, чем в московской элитной квартире на двадцать втором этаже. Смена обстановки, которая мне так необходима, является своего рода перезагрузкой перед тяжёлым годом, насыщенным сделками, графиками и переговорами.