Метеорит в подарок!
Шрифт:
– Вот загадка! Лично я уверен, что в поселке орудует какой-то преступник, нападает на людей, которые ходят на те развалины. Но неизвестно, кто это и зачем он это делает. Впервые в жизни у нас нет ни одного подозреваемого. Ни единого. Как же так? – Ромка откинулся на сено и принялся усиленно думать, что и кто за всем этим может скрываться. Он думал, думал, но так ничего и не надумал и спустя некоторое время пожаловался: – И впрямь какая-то заколдованная усадьба. Но рано или поздно я все равно раскрою
Глава X
Призраки старой усадьбы
От глубоких раздумий Ромку отвлек телефонный звонок. На линии была Машка Ведерникова.
– Мы идем встречать Лизу, – объявила она таким звонким и торжественным голосом, будто в мире не было событий главнее этого. – Придете вечером в кафе? Повеселимся, как в прошлый раз.
– Что-то мне не климатит туда идти, – сморщил нос Ромка и повернулся к друзьям. – А вам в кафе хочется?
Лешка взглянула на Артема и, собрав в кулак всю свою волю, спокойно сказала:
– Мне нисколько, а ты можешь сходить.
– Мы же договорились по одному больше никуда не ходить! – воскликнул Венечка, а Артем абсолютно равнодушно ответил:
– А я никуда и не иду.
– Мы не хотим, – заявил в трубку Ромка. – Мы были в Москве и устали.
Машка еще долго его уговаривала, но Ромка остался непреклонным и весь оставшийся день и вечер думал над тайной, окружающей разрушенную усадьбу, а Лешка еще и над тем, хотел Артем пойти в кафе и отказался лишь из-за солидарности с ними или ему и в самом деле нет никакого дела до этой Лизы?
Когда окончательно стемнело, все пошли провожать Венечку.
Ромка поднялся к нему в мансарду, чтобы взять книгу, как вдруг обычно свежий воздух сменился неприятным, гнилостным. Ромка выглянул в окно и понял причину запаха – ветер дул со стороны свалки. Правда, свалку из окна мансарды он не увидел, зато заметил развалины злосчастной усадьбы, а вернее, один уголок разрушенного дома.
Но когда он лег животом на подоконник, высунулся из окна чуть ли не по пояс, то жутко обрадовался.
– Венька, да из твоей мансарды, оказывается, вся усадьба видна!
– И что?
– А то. – Ромка оперся обеими руками о подоконник, выпрямился и заблестел глазами. – То, что можно отсюда за ней последить. Ночью! Пусть Лешка с Темкой уходят домой, а я у тебя останусь ночевать. Маргарита Павловна, надеюсь, разрешит?
Маргарита Павловна, разумеется, не возражала и выдала Ромке раскладушку. Он отнес ее наверх и пошел провожать Лешку с Артемом.
– Идите сразу домой, а как придете, сразу нам звоните, – предостерег он друзей, остановившись у калитки.
– Мы-то не пропадем, а вот ты пообещай нам из дома не выходить, – потребовал Артем.
– Железно обещаю в усадьбу
Лешка погрозила брату пальцем:
– Смотри!
Прикрыв калитку, Ромка вернулся в гостиную. Там Жан-Жак увлеченно смотрел телевизор, и как раз наступила рекламная пауза.
– А как идут съемки вашего фильма? Нащупали тему? – доброжелательно спросил француз.
– Ох, нам сейчас не до кино, – вздохнул Ромка.
– А что так?
– Ну, просто нам некогда. Сегодня вот с Темкой опять в Москву ездили. Анатолий, который воду около усадьбы искал, под машину попал, и мы его в больнице навещали.
– Я в курсе, – кивнул Жан-Жак, а Маргарита Павловна не преминула подметить: – Странные все какие-то случаи, ты не находишь?
Ее муж задумчиво поскреб подбородок:
– Пожалуй. Но вполне возможно, что это всего лишь цепь случайных совпадений.
– Ну да, случайных, – усмехнулся Ромка и прикусил язык. Про свалившийся на Лешку с Венечкой камень говорить было нельзя ни в коем случае, чтобы не напугать до смерти Маргариту Павловну, и он лишь покивал в ответ: «Возможно, возможно», – и переключил разговор на другие темы.
Маргарита Павловна с Жан-Жаком укладывались не очень поздно, если не сказать, рано, и вскоре все разошлись по своим комнатам.
Ромка поднялся в мансарду, влез с биноклем на подоконник и приступил к слежке за развалинами.
Лежать на подоконнике было крайне неудобно. Чтобы усадьба целиком попала в поле его зрения, Ромке приходилось до предела высовываться из окна, да еще вытягиваться и выгибаться. Такая поза требовала немалых усилий, и вскоре у него затекли руки, стали деревянными плечи и жутко заболела шея.
– Я так долго не вытерплю, – признался он и, поглазев на развалины еще некоторое время, сполз с подоконника.
– Давай я попробую, – сказал Венечка и взял у друга бинокль. Но по причине маленького роста ему требовалось вылезать из окна еще дальше, чем Ромке. И он тоже признал свое поражение. – Ничего не выйдет, отсюда очень неудобно смотреть. К тому же усадьба далеко, в темноте даже в бинокль не разглядеть, что там происходит, так что дохлая эта затея. Давай спать, а завтра придумаем что-нибудь другое.
– Еще чего! – возмутился Ромка. – Я к тебе не спать пришел, это я и дома могу делать.
Оглядевшись вокруг, юный сыщик схватил видеокамеру, проговорил: «Камера – это тебе не бинокль, она дает не шестнадцати-, а трехсоткратное увеличение», и снова улегся на подоконник. Но и через телеобъектив мало что было видно, разве что крону высокого дуба, который стоял к их дому ближе, чем усадьба.
Ромка снова отлип от окна, расправил плечи и вдохнул свежий воздух – к счастью, ветер сменил направление.