Мето. Мир

Греве Ив

Почти добравшись до места, я вдруг осознаю, что уже больше четверти часа не сталкивался с патрулем, но у меня странное ощущение, будто за мной все равно следят. В самом деле, двое мужчин на тротуаре напротив подозрительно смотрят на меня. Может, полицейские ходят в штатском, чтобы не выделяться? Я нахожусь так близко к цели, что решаю двигаться дальше. Обхожу статую вокруг и поворачиваю в обратную сторону. Когда они приближаются, я понимаю, что нужно действовать. Я толкаю дверь ресторана, направляюсь к прилавку и спрашиваю, где здесь туалет. Работник едва уловимым жестом указывает мне на выход, но тут я замечаю надпись «Уборная», немедля убегаю в глубь помещения и закрываю за собой дверь. Как я и предполагал, там есть окно, хотя и узкое,

так что я смогу вылезти наружу. Я без труда взбираюсь на умывальник и просовываюсь вперед, повисаю на руках и приземляюсь во дворике, заставленном мусорными баками. Я замечаю проход к другой улице. Направление мне известно, и я больше не задаюсь вопросами, а мчусь по шоссе, как умалишенный. Прохожие, кажется, не обращают на меня особого внимания. Я останавливаюсь на перекрестке, пытаясь разглядеть своих преследователей, но их нигде не видно. Придется сделать большой крюк, ведь я не знаю, насколько хорошо они знакомы с моим маршрутом. Главное — не заблудиться. Я нахожусь в районе «Г». Нужно двигаться прямо на север. Через пару сотен метров ландшафт меняется, дома становятся выше и просторнее. Прохожие попадаются редко, я двигаюсь по прямой, и значит, меня легко засечь. Решаю снова пуститься бегом. В темных закоулках прячутся группки молодых людей, и я замечаю их лишь в самый последний момент. Некоторые обращаются ко мне, но я игнорирую их. Парень с длинными волосами и в кожаной одежде пытается меня догнать, но ему явно не хватает подготовки: он сдается уже через сотню метров. Затем слышится шум приближающейся машины. Это не полиция, и я решаю не обращать внимания, но вскоре понимаю, что за мной гонятся два мотоцикла. Тогда я останавливаюсь, чтобы приготовиться к стычке. Мотоциклисты тормозят рядом и слезают со своих железных коней. Оба выше и крупнее меня. Я достаю из футляра шило и незаметно засовываю в рукав.

— Эй, паренек! Ты куда это собрался? Это запретная территория.

— Кажется, я заблудился. Хочу вернуться в район «X». Мне не нужны проблемы. Если подвезете, я заплачу.

— Сколько?

— Я готов открыть вам дверь своего дома и предоставить его в ваше распоряжение. Моих родителей ночью не будет. У меня умирает бабушка, и они ночуют у нее, в районе «Б». Я могу показать вам, где они прячут деньги.

— А ты оригинал! Нам впервые предлагают такой план! В чем же тут подвох?..

— Ни в чем. Просто я ненавижу их. Я так и не простил их за то, что они отказались от моей сестренки.

Они в нерешительности переглядываются, но я настаиваю:

— Пойдемте, ребята, не пожалеете.

Один кивком приглашает меня сесть на свой мотоцикл:

— Садись, только без фокусов, а не то я чикну твое ангельское горлышко и пришлепну тебя напоследок. Поверь, я уже до фига парней завалил.

Едва закончив говорить, мотоциклист трогается с места. Приходится вцепиться в парня, чтобы не слететь с сиденья. Он описывает полукруг и мчится на полной скорости. Я узнаю знакомый район: мы недалеко от того места, где после полудня меня чуть не забрали полицейские. Парня обгоняет приятель, который показывает торжествующий жест. Я ждал этого момента. Мы сбавляем скорость, и я могу разжать хватку. Я возьму не шило, а фортепьянную струну, которая лежит в заднем кармане брюк. Надеюсь, что вызову у своего водителя обморок. По спине бегут мурашки. Он резко оборачивается:

— Куда?

— Третий поворот направо.

Он догоняет приятеля, чтобы передать ему распоряжения, а затем вновь отстает на пару метров. Мы движемся вдоль парка, обнесенного деревянным забором высотой метр двадцать. Я хватаю железную проволоку обеими руками, обматываю вокруг шеи парня и резко затягиваю. Он задыхается и странно хрипит, но мотор частично заглушает эти звуки. Он понемногу отпускает руль, и мотоцикл замедляет ход. Я отцепляюсь и падаю на землю, мигом вскакиваю и перепрыгиваю через забор. Мотоцикл тормозит и опрокидывается. Лицо парня стало фиолетовым: он мертв. Его товарищ внезапно обнаруживает, что едет

один, и разворачивается. Я убегаю в глубь парка, приблизительно зная, где нахожусь. В сотне метров слева различаю толпу молодежи, сидящую вокруг костра. Один из мальчиков встает и бросает в меня камни, его примеру следует девочка, но я стою слишком далеко от них. Отыскиваю мою улицу и сад, незаметно пробираюсь в свою комнату и падаю на кровать. Я слышу, как мотоциклы всю ночь кружат по кварталу. Я только что лишил жизни человека, о котором ничего не знаю. Теперь я такой же убийца, как Квинт. Я ничем не лучше его. В конце концов я засыпаю.

Проснувшись утром, я обнаруживаю, что мои «родители» уже ушли, и готовлю себе завтрак сам. Я припоминаю, какие задания осталось выполнить: один раз сесть на автобус и дважды спросить дорогу. Я мог бы сделать это по пути на обед к старушке. После душа я захожу в подвал к Мишелю. Он по-прежнему лежит на кровати, лицо у него распухло. Так вот, значит, как отец уговорил его поужинать… Я окликаю его, он садится и подозрительно смотрит на меня:

— Ты мог бы оказать мне одну услугу?

— С радостью.

— Часов в одиннадцать утра брось письмо в ящик одного моего знакомого. Это в двух кварталах отсюда, в белом доме №Н1004. Договорились?

Он встает, берет конверт и протягивает мне. Я хватаю письмо, но он не отпускает, добавляя:

— Это очень важно.

Я возвращаюсь к себе в комнату, чтобы прочитать письмо. Прежде чем выполнить обещание, необходимо его вскрыть. Почем знать? А вдруг он просит своего корреспондента заявить на меня в полицию?..

Кристина, любимая,

У меня все хорошо, и я выйду через два дня.

Постоянно о тебе думаю.

Ты — мой лучик солнца в подземелье.

Я люблю тебя,

Мишель

Я снова спускаюсь в гостиную и выдвигаю ящик стола с чистыми конвертами, переписываю адрес, копируя почерк Мишеля, вкладываю письмо в конверт и наскоро одеваюсь. Опуская письмо в ящик, я успеваю взглянуть на портрет Кристины: очень длинные светлые волосы и круглые очки.

Я направляюсь к автобусной остановке и покупаю билет. Там я снова встречаю брюнетку, с которой столкнулся накануне. На сей раз она даже не пытается остаться незамеченной. В автобусе я решаю сесть рядом и заговорить с ней:

— Привет, меня зовут Мишель, а тебя?

— Меня — Анна.

Она наклоняется, чтобы нацарапать записку, которую тайком протягивает мне:

Иди за мной. Нам нужно поговорить в безлюдном месте.

Брюнетка отворачивается и минуту наблюдает за другими пассажирами, а затем рассматривает пейзаж за окном. Через четыре остановки мы сходим. Девушка ведет меня по улицам района с большими, богатыми домами, обсаженными высокими деревьями. Она останавливается и, дождавшись меня, говорит деловитым тоном:

— Думаю, ты заметил, что я слежу за тобой с самого твоего прибытия. Я должна заботиться о тебе. Если бы не моя рогатка, вчера тебя могли отдубасить двое легавых. Я потеряла твой след вечером у статуи Триумвирата и обрадовалась, когда увидела тебя утром живым. Из газеты я узнала, что ты задушил одного из членов байкерской банды. Фортепьянная струна — это почерк Дома.

— Так, значит, тебя зовут не Анна?

— Что за дурацкий вопрос! Я ношу то имя, которое мне присваивают в данный момент. Так же, как ты. Мишель? Мето? Я с другого острова, но тоже из группы «Э».

— Почему ты решила открыться? Судя по всему, это не предусматривалось.

— Потому что тебя должны были арестовать прямо за обедом у твоей добренькой Мадлен. Эта стукачка работает на полицию и получает премии за каждого пойманного ребенка. Уж не знаю, как она тебя раскусила, ведь ты же заведомо не совершал никаких ошибок. Возможно, ты просто слишком любезен, слишком доверчив… ну или у тебя чересчур светлые волосы, а это притягивает взгляды.

— Ты уверена, что не ошибаешься по поводу старухи?