Метро 2033: Спящий Страж
Шрифт:
Арина прижала кол к груди и отступила в сторонку. Маша – как самая сильная из оставшихся в строю – накинула цепь на необъятную шею. Ольга с кувалдой на плече пинком распахнула дверцу. Все происходило без единого слова – каждая знала свое дело. В тишине лишь лязгали звенья да похрюкивали счастливчики, коих минула чаша сия. Действо напоминало не то казнь, не то жертвоприношение. И что самое жуткое – приговоренная даже не подозревала, что ее ждет.
Хрюшу по кличке Пухлик подвели к лохани. Животное дожевывало мусор и послушно брело за палачом. Из-за тесноты и почти полной неподвижности бедняга разжирела
– Микроб, не спи! – прикрикнула рыжая.
Свинья неуклюже брякнулась на бок, едва Маша надавила на спину. Держать больше своего веса измученная скотина просто не могла.
– Давай-давай, – проворчала Анька, запалив самокрутку.
Легко говорить. Хотя Крохе и было жаль хрюшку, она прекрасно понимала: или свинья, или они. Но одно дело – молча одобрять и совсем другое – участвовать лично. На негнущихся ногах девушка шагнула к цели, убеждая себя, что это всего лишь тупая скотина. Один удар – и все кончится быстро и чистенько. А не как в прошлый раз, когда штырь застрял в ребрах, и несчастный Пятачок нарезал круги по платформе, снося палатки и забрызгивая кровью (и не только) все подряд. Ох, и досталось тогда от Сивого.
– Резче, сталкер хренов, – буркнула Ольга. – Как ты мутантов убивать собралась? А людей?
– Трусиха, – Пулеметчица запрокинула голову и пустила сизое колечко. – Ничего не можешь, ничего не умеешь. Что ты вообще наверху забыла?
– Вот-вот. Прижмет папку защитить, а ты на курок нажать струхнешь. Или на что там жать надо?
Арина судорожно сглотнула и опустилась на колени. Пухлик дернула ухом и завертела хвостиком – совсем как собака при виде хозяина.
– Ты что, ревешь? – рыжая хищно сощурилась.
– Да это от дыма, – солгала Кроха.
– Угу. Суй штырь. Я уже затрахалась молот нянчить. Весит херову тонну.
Женщины с любопытством уставились на работницу. Та, бледная и дрожащая, приподняла свинье ногу.
– Вот так, – Ольга взяла кувалду на изготовку. – Умница. Авось выйдет из тебя бродяга.
Девушка до скрипа стиснула зубы и зажмурилась.
– Простите.
Она швырнула арматуру и рванула прочь, зажав рот ладонью и не видя ничего перед собой. Шагов через десять налетела на Дока, чуть не сбив с ног внезапно появившегося джентльмена.
– Извините…
– Постой!
Арина замерла.
– Да?
– Надо поговорить.
– Что-то случилось? У меня работа…
– К сожалению, случилось. Идем.
Жилище врача напоминало музей. Вдоль стен тянулись полки с самыми разными штуковинами, найденными среди руин и представляющими какую-никакую культурную ценность. Вазы – прозрачные и расписные, потрескавшиеся и обгоревшие бюстики известных в прошлом людей, чудом уцелевшие картины с деревенскими пейзажами. Пол устилал мохнатый ковер, на который Кроха случайно наступила грязным сапогом, но хозяин сделал вид, что ничего не заметил. Окна закрывали кружевные занавески, вагон напополам делила тяжелая фиолетовая штора.
Убранство столь ярко отличалось от брезентовой серости станции, что гостье сделалось
– Выпей.
– Что это? – девушка с опаской взяла холодный хрусталь.
– Лекарство, – Семен улыбнулся. – Я же доктор.
Напиток оказался сладким, со странным терпким привкусом. Ничего подобного Арина прежде не пробовала. Голова вмиг закружилась, ноги словно набили ватой. Док помог Крохе опуститься в кресло и хлебнул из горла.
– Так о чем вы хотели?..
– О Владе, девочка. О твоем отце. Через это все проходят. Одни позже, другие, увы, раньше. Ты же знаешь, век бродяги короток.
Она будто проглотила кусок льда. Живот скрутило, к горлу подступил ком.
– Его укусила какая-то тварь. Ни с чем похожим я прежде не сталкивался. Случай, можно сказать, атипичный. Заметила повязку на плече?
Девушка машинально дернула головой, не сводя остекленевшего взгляда с бороды собеседника. Седой клинышек покачивался при разговоре и гипнотизировал не хуже маятника фокусника.
– Не знаю, что это за гадость, но лекарства от нее нет. Спаса ждет жуткая смерть, и он не хотел, чтобы ты видела мучения близкого человека. И принял волевое решение – уйти, как подобает сталкеру. Но не волнуйся. Я не брошу в беде дочь лучшего друга. Переедешь ко мне и навсегда забудешь о вонючих свиньях. Научу тебя всему, что знаю сам, на случай, если костлявая нагрянет и за мной. Так хотел Влад. Это его последняя воля. Понимаешь?
Арина кивнула и рухнула без чувств.
Глава 4
Непутевые попутчики
На вкус – как малина, а похожи на крыжовник. И светятся.
Кроху разбудила сирена. Девушка пулей вылетела из спальника, хотя обычно ворочалась до второго сигнала. Вооружилась ложкой и сняла с плиты сковороду. Деликатесы с поверхности – фасоль и тушенка – не успели остыть, значит, отец ушел совсем недавно. Уплетая завтрак, она то и дело косилась на мятый календарь с обгоревшими краями. Выше столбиков дат на бельевой веревке висел котенок, цепляясь лапками изо всех сил. Надпись над ним гласила: «Сражайся до конца».
Папа мог выбрать любой плакат – с жаркой красоткой, танком или блестящим автомобилем. Но принес именно этот, и отнюдь не из-за милого зверька. «Сражайся до конца» – его девиз.
Арина взяла огрызок карандаша и обвела девятое августа. Сегодня особый день. Ровно пятнадцать лет назад она появилась на свет.
В набитом людьми подземелье сложно быть одинокой, но у Крохи получалось отлично. Никто не отваживался якшаться с дочерью сталкера, ведь самих добытчиков сторонились и терпели как необходимое зло. Они, словно шаманы и колдуны, проникали в загробный мир – страшный, враждебный и, самое главное, непознанный. И вместе с ценным хабаром невольно приносили частички вотчины духов туда, где их меньше всего ждали. Многие и вовсе считали, что бродящие по поверхности сами становятся ее частью. Поэтому Арине не помогали ни открытость, ни доброта. Первую принимали за глупость, вторую – за слабость.