Метро 2033. Отступник
Шрифт:
– Нет, – вымолвил Артур, пряча взгляд.
– Кто бы сомневался.
В арочном проходе, что вел на колокольню, появился Анатолий с толстой книгой в руках.
– Пусто, – сказал начальник гвардии. – Хотя место обжитое. Наверху несколько колоколов сохранилось.
– Что за книга? – спросил правитель, одобрительно кивая.
– По-моему, поэзия, – ответил Анатолий. – Только вот она на иностранном языке. Кажется, на итальянском, но я могу и ошибаться.
– Кузница у них не хуже нашей в Лакедемоне; Артур, с утра упакуешь инструмент, выродкам он больше не понадобится, а нам пригодится, – сказал царь, взяв увесистый том в руки. – Но все же непонятно:
Мысленно взмолившись всем богам о том, чтобы эта пытка поскорее закончилась, Артур, почесав затылок и тяжело вздохнув, неуверенно произнес:
– Они вроде гадают как-то… открывают на любой странице и смотрят, что написано, а может, еще как…
– Короче, ты не знаешь, – заключил царь и открыл том.
Взгляд правителя уткнулся в черно-белую картинку: двое мужчин, в спадающих до земли одеждах, стояли перед огромной пещерой, над которой затейливо извивалась лента с надписью: «Lasciate ogni speranza voi ch’entrate» [6] .
6
Оставь надежду, всяк сюда входящий. Данте «Божественная комедия».
– Гадали, значит, – медленно проговорил Антон, – гадали…
«Интересно узнать, как переводятся эти слова, – подумал правитель, но тут же одернул себя. – На хрен все это дерьмо!»
– Если верить твоим россказням, сын мой, – царь швырнул книгу в кузнечный горн, – то запретка проходит по Смирновскому переулку. Но никаких живых тварей, кроме ящериц, мы так и не обнаружили. Мы были в парке, были на рынках, были в скверах, были во всех тех местах, где можно укрыть скот. Но ничего не нашли. Где их женщины? Где старики, дети?
Антон осмотрел закопченный свод храма; стало заметно темнее и теперь лики святых под слоем гари были совсем неразличимы.
– Через час наступит ночь, и день, считай, потрачен впустую.
– Ну, не совсем впустую, – осмелился возразить Артур. – Теперь мы знаем, что в Запретной зоне их нет.
– Ты ничего не знаешь, что нужно знать, и радуешься тому, что наконец это понял? – царь продолжал изучать закопченные стены и потолок.
– Правитель, я не думаю, что Запретная зона идет по прямой линии, – вмешался Анатолий. – Она может искривляться. Например, мы не были в Приморском парке, а ведь это очень хорошее место для того, чтобы спрятаться.
– Да, ты прав, – согласился Антон, немного поразмыслив. – Черт, ты прав. Эти ублюдки могли там затаиться. Вот только одна проблема: наступает ночь, и мы не можем прямо сейчас туда пойти. Ведь если верить россказням моего дорогого сынули, выродки прекрасно видят в темноте. Мы только спугнем их и вряд ли многих сумеем поймать.
– Ну так пойдем завтра утром, – сказал Артур, – разве это проблема?
– Да у тебя вообще нет проблем, кроме посещений борделя, – процедил сквозь зубы царь. – Направляйся в трапезную, объяви бойцам, чтобы начинали ужинать. Спать будем тут.
– Сколько человек отправить за припасами? – с облегчением спросил Артур, мысленно радуясь тому, что отец соизволил его отпустить.
– Какие еще припасы? Ты что, думаешь таскаться по городу в темноте? У всех есть сухпай. Вот им обойдетесь. И никакого огня. Нам ни к чему обнаруживать
Когда Артур, пятясь задом, ушел, Анатолий спросил:
– Ты полагаешь, что мутанты не знают нашу дислокацию?
Антон ничего не ответил; развернувшись, он направился к высокой, в пару человеческих ростов арке, перекрытой резными двустворчатыми дверями. Инструктор последовал за ним.
– Я думаю, тварям известно, где мы находимся, – сказал царь, когда они оказались на улице. – Но так же думаю, что расслабляться бойцам не следует. Пусть помнят, это не прогулка. Хотя, конечно же, выродки не осмелятся напасть, а будут продолжать гадить исподтишка. Лобовое столкновение для них равносильно самоубийству.
– Они уже уничтожили шестерых наших бойцов, и сделали это именно самоубийцы, – задумчиво протянул Анатолий.
– Я не забыл. Поэтому выбрал для ночлега именно церковь, а не какой-нибудь дом, где можно было бы разместиться с большим удобством. Смотри, – правитель указал на колокольню, а затем сделал дугообразное движение рукой. – Уродам нужно пройти минимум сорок метров по открытой местности с любой стороны, а потом перелезть через двухметровую стену, а потом еще штурмовать двери. Для городских условий укрепление очень удачное. На колокольне сделаем смотровую вышку. К тому же здесь, как ты сам сказал, имеются колокола – если что, часовые в набат ударят.
Анатолий вдохнул полной грудью вечерний воздух. Пахло послегрозовой свежестью. Ветер давно стих, и над городом нависла тревожная тишина. Не было слышно ни птичьего пения, ни шелеста листьев, ни даже извечных цикад. Лучи низкого солнца, найдя брешь в свинцовых тучах, окрасили горизонт кровавым пурпуром.
Несмотря на уверенность царя, что мутанты не решатся дать открытый бой, начальник гвардии так не считал. Однако сейчас не это было важно. Главное заключалось в другом: нуклеары, как по свидетельству Артура называли себя мутанты, показали готовность умереть, но не сдаться отлично вооруженному и обученному противнику. Дикари одержали первую победу в этой войне – психологическую. Молодой камикадзе и мальчишка с кошачьими глазами, сгоревшие хижины, курятники и свинарники, глумливые надписи на памятниках, – все словно говорило: нам и своего не жалко, а уж вас мы точно не пощадим. С сопротивлением такого рода бойцы Лакедемона еще не сталкивались.
– Правитель, – сказал Анатолий, вслушиваясь в вязкую тишину наступающей ночи, – полагаю, на колокольню надо поставить на дежурство двух бойцов, так же по два пойдут на точки возле окон кузницы и возле окон трапезной. Менять часовых предлагаю каждые четыре… нет, три часа. А под утро на посты должны заступить лучшие из нас, те, кто успел подержать оружие в руках до коллапса, в том числе ты и я.
– Да… Разумно, – ответил царь, продолжая рассматривать храм. – Наверное, выродкам тоже известна нехитрая тайна о лучшем времени для ночных нападений. Поэтому с трех и до рассвета караулы надо усилить. И вот еще: поставь на ворота пару растяжек. Только скрытно, не мельтеши там…
Глаза Ромки быстро привыкли к темноте; луна подсвечивала серебром слоистые неплотные облака, поэтому парень хорошо различал контуры деревьев и крыши домов.
«Хорошо, если б площадка была повыше, – подумал юный солдат. – Тогда еще дальше удалось бы увидеть».
Он поправил автомат на плече, а потом перегнулся через перила и посмотрел на белеющую внизу каменную ограду, которая шла неровной линией, отдаляясь от трапезной, и почти примыкала к храму возле входа.