Метро 2033. Выборг
Шрифт:
– Ты чего это задумал, сучонок? – еще один шаг вперед. – Да у тебя ж и патронов-то нет. Ты хоть понимаешь, что я с тобой сделаю? А ну быстро…
Момент, когда Саня рванулся вперед, Лёшка все-таки пропустил. Автомат запрыгал в руках, выплевывая смерть, ствол тут же задрало вверх, и большая часть пуль ушла в стену караулки, высекая искры из камней. Но и тех, что достигли цели, оказалось достаточно. Очередь поймала дозорного уже в прыжке. Голова Сани резко дернулась назад, как от удара, он уже начал заваливаться, но Лёшка не мог перестать стрелять. Палец словно окоченел, вдавливая спусковой крючок в рукоять «ксюхи», и автомат
Из оцепенения его вырвало только всхлипывание девочки. Она не кричала, даже когда в караулке загрохотали выстрелы – только вжалась в угол и, закрыв голову руками, тихо плакала. Больше всего на свете Лёшке хотелось усесться рядом с ней. И заснуть. А потом проснуться от шагов отца.
– Нет. Нельзя! – скомандовал он сам себе, отгоняя соблазнительное наваждение. – Надо идти.
Отца нет уже десять лет, и теперь все зависит только от него, от Лёшки. И если он сейчас будет распускать сопли, то умрет. И девочка тоже умрет.
– Вставай, маленькая, побежали, – Лёшка аккуратно потянул ее за рукав. – Скоро сюда придут.
Очень скоро. Ближе всех – дозорный на стене. Еще один Волк дежурит на смотровой башне, и еще двое – на крыше со стороны Набережной Комсомола, но их можно пока не бояться – слишком далеко. Рюкзак теперь придется бросить, нечего и думать пытаться убежать с такой махиной. Магазин от автомата Сани – в карман, ключ от ворот… где же он? А, вот тут, на стене. Все.
Глава 1
Под парусом
Пробуждение сложно было назвать приятным. Похоже, во сне Расул успел пару раз приложиться головой о переборку, когда волны – или кое-что похуже – болтали яхту. Виски ломило. То ли от усталости, которая уже казалась вечной, то ли от крепкого коньячного духа, исходившего от Эдика Вассермана.
– Все-таки нашел, зараза, – тихо проворчал Расул, аккуратно выбираясь из спального мешка.
Заснуть все равно больше не получится, а валяться здесь и нюхать перегар не хотелось совершенно. Уж лучше подняться наверх и подышать свежим воздухом – хотя бы через противогаз. Не зажигая фонарик, Расул нашарил в темноте «берцы» и развернул ОЗК, заменявший ему подушку. Оделся. Люк открывал медленно, стараясь не скрипнуть петлями – научился за последние несколько дней. Лишний раз лучше не шуметь. Королев, светлая голова, объяснил: по воде любой звук разносится дальше. Поэтому и ходили на цыпочках, и разговаривали шепотом. Даже дядя Костя каким-то чудом перестал храпеть. Возможно, просто не спал.
Новый день встретил Расула так же, как и все предыдущие: серым небом, готовым рухнуть на голову, обвалившись под собственной тяжестью, мелким противным дождем, непрерывно моросящим уже неделю и неизменным удивлением тому, что они до сих пор живы. На то, чтобы добраться досюда из места со смешным названием Лисий Нос, у них ушло три дня. Не так уж быстро для почти пустой яхты – если верить расчетам Королева, но для Расула подобная скорость казалась немыслимой. По суше пришлось бы тащиться, пожалуй, месяц – без единого шанса дойти. Даже для опытного сталкера прогулка в полтора-два километра от метро может оказаться последней, что уж говорить о десятках километров для группы, в которой стрелять-то нормально умели всего три человека. Вернее,
Это случилось вчера утром. Гигантские щупальца появились из воды и схватили Серого. Расул тогда всадил два магазина в слизистое тело Спрута, но пули, казалось, не причинили тому никакого вреда. Тварь утащила бы в воду и самого Расула, если бы не Барс. Командир выскочил на палубу, не успев толком проснуться – босиком, без защитного костюма, но с карабином и неизменным томагавком. Древнее, как мир, оружие, исполненное по технологиям двадцатилетней давности, оказалось куда эффективнее огнестрела: прикончить зверюгу не удалось, но двух или трех своих конечностей Спрут точно лишился. А группа лишилась Серого. Вот так. Был человек – и нету.
– Проснулся? – прошептал дежуривший у штурвала Барс. – Эдик… того?
– Того, – хмуро кивнул Расул, прикрывая за собой люк. – Ты чего без маски? Не фонит?
– Фонит, – командир пожал плечами. – Сейчас везде фонит. Где-то больше, где-то меньше.
Расул завистливо вздохнул: чутье у Барса было просто отменное, можно сказать, сверхчеловеческое. Даже уровень радиации – и тот без дозиметра определяет. Нутром чует. Если уж снял маску, значит, тут дышать можно. Более-менее. Расул взялся за «хобот» противогаза и сдвинул его вверх, открывая лицо.
– Надень обратно, – строго приказал Барс, указывая рукой куда-то вправо. – Берег уже близко, минут через десять начнет фонить по самое не балуй. А ты еще молодой джигит, тебе детишек делать.
Вот всегда он так. Мне – можно, а тебе нельзя. Молодой… А ведь сам-то не сильно старше… наверное. Расул не знал, сколько командиру лет. Может быть, двадцать пять, а может – все пятьдесят с лишним, как Королеву. Спрашивать почему-то не хотелось. Лицо Барса, заросшее темной щетиной, выглядело совсем не старым, а волосы – все седые. Серый как-то проболтался, что Барс не всегда был таким. А потом что-то с ним произошло. Что-то, что должно было убить его – но почему-то не убило. Расул тогда хотел поподробнее разузнать, принялся спрашивать, но Серый так больше ничего и не рассказал. Не принято у них об этом разговаривать – и все тут. Кому надо – тот знал, а ему, Расулу, видать, знать пока не положено. Может, Барсу теперь и радиация нипочем.
– Детишек, – недовольно проворчал Расул, снова натягивая противогаз. – Тут не до детишек. Почему мы к берегу-то идем? Это уже Финка?
– Сильно сомневаюсь, – Барс достал из кармана камуфляжной куртки видавшую виды карту. – Если я хоть что-то понимаю в местных ориентирах, нас несет к Выборгу.
– Несет? – переспросил Расул, – а как же руль, там, паруса?..
– Штурвал. Не руль, а штурвал.
Королев поднялся на палубу неслышно. Расул вздрогнул от неожиданности, когда шепот инженера раздался прямо у него за спиной.
– Доброе утро, гражданин ученый, – Барс насмешливо отсалютовал Королеву рукой. – Я тебя разочарую, но джигит почти угадал: штурвал-то как раз на месте, а вот с рулем какая-то ерунда творится. Спрут постарался, не иначе. Я только под утро заметил, когда начал отворачивать от берега. А еще, похоже, где-то течь – яхта явно просела.
– Наверное, швы на сварке разошлись, – Королев заглянул за борт, – корпус-то весь гнилой, ему лет тридцать, не меньше, да еще и в таких условиях…
– Иными словами – мы постепенно тонем? – уточнил Барс. – Сколько у нас осталось времени?