Метро-2
Шрифт:
– Очень просто – за двадцать минут ни один поезд не вышел оттуда! Надо обследовать тупик до конца.
/И вдруг из глубины тоннеля раздался оглушительно-резкий рев! Эхо от него повторилось дважды! Бандиты в испуге переглянулись./
– По-моему, там кто-то есть? – испуганно произносит Рябой.
– Не пори чушь! – одернул его Артист. – Кто там может быть, по-твоему? Бенгальский тигр?
– Может, и не тигр… Но какая-то тварь там обитает! Ты же слышал? – возразил Рябой. – Может, это “Монарх”?
– Тогда пойди и разведай, каким образом эта тварь попала в метро. Может, там имеется какой-нибудь лаз? Или ты темноты с детства боишься?
– Ну ладно, – неохотно соглашается
/Он берет лампу из рук Артиста, но тот снова забирает ее себе./
– Стой! Надо беречь керосин. Нам еще всю ночь здесь кантоваться!.. На вот зажигалку. И газету. /Он передает Рябому сложенную пополам газету, которую достал из-за пазухи своей куртки./ Сделаешь факел…
… Рябой уходит по полотну в направлении тупикового тоннеля. И, как только темнота поглотила всё видимое вокруг, он решается зажечь факел. Затем осторожно пробирается вглубь тоннеля. От волнения Рябой постоянно спотыкается о какие-то разбросанные под ногами предметы. Первая половина газеты уже начала догорать, а тоннель всё еще не заканчивался. Но вот огонь обжег пальцы, и Рябой бросил обгоревшие остатки бумаги. Чтобы сэкономить другую половину газеты на обратный путь, он решается использовать в качестве света только пламя от зажигалки. Что-то насторожило боевика. Он останавливается и вслушивается в темноту. Затем делает несколько шагов вперед. В нос ему ударил запах сырости и еще примеси какого-то тошнотворного раствора. И бандит поморщился. Ноги его не слушались. Ему показалось, что кто-то за ним наблюдает! Тогда Рябой зажигает оставшуюся часть газеты и делает еще несколько неуверенных шагов вперед. Языки пламени осветили рельсовый путь и еще что-то непонятно большое, лежавшее впереди. На вид это выглядело, как мешок. Он лежал поперек полотна и в бликах от мерцающего света факела менял свой цвет от темно-коричневого до серого.
Чтобы как-то придать себе смелости, Рябой достает из кармана брюк монету и швыряет её в условный мешок.
… Но это не дало ожидаемого результата, и состояние страха только нарастало.
И тут боевик замечает, что мешок поддернуло! Как если бы в нем кто-то находился! Проглотив от волнения слюну, Рябой, гложимый любопытством, осторожно идет по шпалам к мешку. Внезапно мешок начинает приобретать странные очертания. Он как бы вытягивается по вертикали! И тут два огромных зеленых глаза вспыхивают в тускло освещенном тоннеле. «Что за чертовщина?!» – с испугом произнес Рябой и сделал еще один шаг по направлению к этому странному мешку. Как вслед за этим с этого места раздается мощный рев! От неожиданности и силы рева бандит закрывает уши руками, и факел падает на шпалы! В конец испуганный Рябой хватает остаток горящего рулона и опрометью несется назад! Но вот бумага догорает дотла, и дальше приходится бежать наугад. О зажигалке Рябой забыл, и поэтому не обошлось без падений. И даже тогда, когда бандит завидел вдалеке свет, он, подгоняемый испугом, так и не остановил свой бег. Добежав до угла, где ветка соединялась с главным путем, боевик останавливается.
– Чего ты шухер поднял? – тяжело дыша, обращается к Рябому Артист. – Кого ты там увидел?
– Два зелёных глаза! – еле переводя дух, отвечает тот. – Не веришь, сходи сам!.. Лично я в этот тоннель больше не ходок! И вообще… Я сыт по горло изучением этих бермудских треугольников!
– Точно! Не лазы искать надо! Не лазы! – вскипел Коротышка. – А любую станцию, и – с боем! Как-нибудь прорвемся!
– Хватит базлать! – огрызнулся Артист. – Что предлагаете конкретно?
– Коротышка прав. Риск оправдан! – отозвался один из боевиков, стоявший рядом у стены. – А так будем искать выход до третьего потопа!
– А,
– А ты что скажешь, Кругляк? – обращается Артист к еще одному боевику, что показался рядом с ним, у которого круглое лицо походило на блин. – А мне то что. Можно и попытаться. Лучше так, чем без толку шманаться по тоннелям! Патронов для такого боя нам хватит. Да и вряд ли ОМОН выставит много своих на станциях. Эдак и всех московских дивизий не хватит!
– А если хватит? Ну да, я совсем забыл! Ты же у нас крутой Рембо!.. Все кольцевые станции уже под контролем спецназа! – убедительно продолжает Артист. – И схомутать нас им ничего не стоит. Мне нужна та самая лазейка для крыс, через которую и мы сможем выбраться. Так что готовьтесь к встрече с чертом! И приучайте свои глазки к темноте…
– Утешил, отец наш! – отозвался Кругляк. – А ты, как я понимаю, будешь ангелом со свечой у нас? Шансов здесь выжить у нас меньше, чем там, наверху!
/В ответ Кругляк получает сильный удар кулаком по лицу от Артиста. Бандит падает. Поднимается и вытирает разбитую губу платком./
– Дискуссия закончена. Действуем по задуманному плану. И шабаш!
… Не произнося ни слова, Артист выходит на рельсовый путь и уверенной походкой следует по уходящей в сторону еще одной ветке. Все боевики следуют за своим предводителем.
ГЛАВА 8
… Но вернемся снова в спортзал, где мы оставили наших героев.
– И сколько людей ты уже набрал в отряд? – спрашивает Седых капитана.
– С тобой – будет четверо.
– Не густо. Конечно, парни из мафии подготовлены не хуже нас с тобою, судя по твоим фактам. Но не тебе же! Чемпиону бывшего Союза бояться этих отморозков! Я думаю, и троих достаточно для победы?
– Ты забыл про «Монарха». Он так же потребует от нас не мало сил и изобретательности. Он главный наш противник.
– Твоего «Монарха» не запугаешь черным поясом, как я понимаю… И потом, ты что, всерьез веришь в эту очередную газетную «утку»? Я удивляюсь, как наш Дед попался на эту удочку!
– Максимум через 30 минут ты изменишь свое мнение.
– Хорошо. Пусть будет так. Может, я чего-то не домыслил в этом деле. Но то, что ты не успеешь набрать всех людей к началу операции, это факт! /И он посмотрел на свои ручные часы./ Уже восемь!
– А… из твоих учеников. Ты бы мог кого-либо рекомендовать?
– Теоретически, да. Но материал больно сырой! Никто не дослужился до твоего титула!
– Ну, так в чем дело? Сегодня ночью им представится реальная возможность добыть его!
– Круто берете, капитан! За такими правилами отбора стоят человеческие жизни? Между прочим.
– А что, в Афганистане нас потчевали пряниками перед боем? Или там были другие правила отбора?
– Там была война.
– Здесь тоже война. Злая, и незримая.
/Седых перевел взгляд на Земцова./
– А знаешь?.. Выбирай!
– Я уже выбрал. Вон тот, рослый парень, в синих трусах. Идет?
– Гм! А ты не потерял глазомер, командир! Этот действительно самый способный из моих учеников!
– Я хочу увидеть его в контактном бою. Испытай его.
– Тебе он нужен, вот ты и испытывай его!
– Вот так вот!? Друга подставляешь? – с искусственным чувством обиды произносит капитан. – Хочешь увидеть меня в зените боевой славы? …Ну, как знаешь!
/И он резко поднимается с банкетки./
– Вот-вот! Увижу, на что ты еще годен! – Седых лукаво посматривает на него. /Затем и он поднимается с места и, шагнув на тренировочный мат, театральным жестом приглашает Земцова по-французски./