Метро: Башня. Метро. Эпидемия. Трилогия
Шрифт:
Ковалев сделал вид, что обиделся, и засопел.
— Полегче на поворотах, парень. Ты только и умеешь, что на зевках играть. Зато я тебя уделал красиво. Позиционно. Превзошел интеллектом по всем статьям. Мои четыре партии нужно занести во все учебники.
Петухов картинно всплеснул руками: это у них было что-то вроде привычного ритуала.
— Какие уж там зевки, Алексей Геннадьевич? Комбинация. В шашках главное — комбинация. А позиционный стиль… Оставьте это Каспарову и сборной России по футболу.
— Комбинация, говоришь?
Ковалев встал, подошел к шкафчику, достал оттуда вешалку и повесил на нее пиджак, тщательно разгладив все складки. Под левой рукой у полковника висела кобура из пронзительно-яркой желтой кожи. На спине и под мышками рубашка была влажной от пота.
— Не суть, что сейчас носят. Вам это не поможет, — Петухов погрозил полковнику пальцем.
Он подкатился на своем стуле к маленькой тумбочке, стоявшей в углу, достал из нижнего ящика старую картонную доску и шашки.
— Итак?
— Ну, если ты ничего не боишься, — вполголоса, как бы про себя, покряхтел Ковалев. — Расставляй.
Управляющий высыпал из коробки шашки и быстро расставил их на доске. Затем достал старый замусоленный спичечный коробок и вытряхнул из него такие же старые, замусоленные спички. Отсчитал по пять штук и положил по обе стороны доски.
— Пиво? — лукаво поинтересовался он.
— Ну не на конфеты же с тобой играть, — отозвался Ковалев.
— О'кей! — Петухов еще раз посмотрел на свой монитор и — от греха подальше — в который раз запустил программу поиска возможных неполадок. Сервер протестировал систему и выдал ответ: «Все в порядке». — Я — в угол.
Ковалев, не глядя, сделал ответный ход и проворковал:
— А у вас король назад ходит? В нашем дворе — так нет, но если у вас…
— Ходит, ходит. Еще как ходит.
— Ну тады «ой»! — последовал следующий быстрый ход, дебюты противника они изучили давным-давно.
— Ого! А мы — вот так!
— Ох ты, Господи прости… Стали титечки расти!
Шашечный матч начался, и в этом не было ничего необычного: одни и те же шутки, одни и те же ходы и даже одни и те же трюки. Петухов знал, что примерно через пять минут Ковалев громко воскликнет: «Смотри-ка!» и ткнет пальцем в экран. Тогда он обернется, а в это время бывший полковник ловко уберет одну из его шашек с доски. И они оба будут смеяться.
Но только не сегодня.
Дежурство обещало быть тихим и без происшествий. За последние полчаса никто не проехал на стоянку и никто не выезжал. В маленькой белой будке, стоявшей на въезде в подземный гараж Башни, сидели двое охранников.
Стрелки часов лениво ползли по кругу. Впереди еще двадцать три полных оборота, потом заступит новая смена. Но эти двадцать три оборота надо как-то прожить. Чем-то их занять.
Гараж размещался на двух подземных ярусах —
Им обоим нравилась эта работа — неспешная, относительно спокойная и хорошо оплачиваемая. За такую работу стоило держаться. Единственный минус — это пристальное внимание со стороны Главного управляющего Дубенского.
Дубенский совал нос во все дела и контролировал все, что происходило в Башне. Ему ничего не стоило появиться в гараже среди ночи и потребовать журнал дежурств: проверить, исправно ли выполняются его указания — ежечасно совершать обход территории, всякий раз делая запись в журнале.
«Лучше бы он жене уделял столько внимания, сколько этой Башне», — ворчал обычно Рожков. Бирюков был пока холостым, поэтому считалось, что Валентин лучше разбирается в тонкостях семейной жизни. Однако приходилось признать, что Дубенский не требовал ничего сверхъестественного, только неукоснительного соблюдения заведенного им порядка. Он следил за внешним видом всех охранников, проверял, отглажены ли у них брюки и начищены ли ботинки. Бирюков думал, что он сильно смахивает на директора в его школе: такой же строгий, но… если уж быть честным, справедливый.
«Дело в том, — отвечал Игорь напарнику, — что он женат на Башне, а семья — так, для отвода глаз».
«Ага, — ухмылялся Рожков. — А мы, получается, их внебрачные дети».
Бирюков не совсем понимал, в чем здесь смысл, но с готовностью смеялся.
— Пойду-ка я проверю свои владения, — сказал Бирюков. — Воскресенье, не ровен час, примчится Главный.
— Ну да, от него всего можно ожидать, — согласился Рожков. — Заодно посмотри, что творится наверху, а я покараулю на воротах.
Бирюков усмехнулся — обычный трюк Валентина: он делал вид, что оставляет за собой самую главную и сложную часть работы — открывать шлагбаум, ну а ты, мол, посмотри, как там, на верхнем ярусе… Все равно ведь по пути.
Вниз можно было попасть на лифте, можно было спуститься по служебной лестнице, а можно было пройтись по наклонному пандусу, изгибавшемуся в виде петли.
— Ладно… Посмотрю.
Бирюков поправил ремень с висевшей на нем дубинкой и электрошокером. Рация — портативная «Моторола» — лежала в нагрудном кармане рубашки.
Еще один плюс работы в Башне: форму охранникам сшили на заказ, по два комплекта каждому. Игорь думал, что вряд ли он когда-нибудь носил одежду, сшитую на заказ, если бы не попал сюда. Дешевые вещевые рынки да какой-нибудь не очень дорогой магазин — вот предел его мечтаний. А форма… На заказ… В такой не стыдно было ходить по улицам: она совсем не напоминала рабочую спецовку — и ткань другая, и фасон интересный, и строчка ровная, как по линеечке.
Он поправил складку на брюках и вышел из будки.