Мэв
Шрифт:
А вообще, если говорить об аномалиях… Я ведь реально какаю бабочками! Уж не знаю, что там за алхимия происходит, но все мои, пардон, какашки через мгновение после покидания тела превращаются в самых настоящих бабочек и улетают. И я очень надеюсь, что потом они обратно не превращаются. Мочу на вкус пробовать я не стал даже ради науки. Зато после одной из тренировок, перенапрягшись, блеванул. Радугой. Вернее, жижей из семи четко выделяющихся разноцветных потоков. Пахнущих мятой и лавандой. Охуеть до состояния ступора в тот момент я не смог только по причине и так полностью охуевшего от запредельных нагрузок организма.
Следующее —
Третье. Магия — это читерство. Но очень уж сложное.
Я успел пролистать по диагонали всю доступную по этой теме литературу, отсечь те мемуары, что представляли собой бессмысленные хвалебные оды авторов самим себе, после чего внимательно прочитать, обдумать и законспектировать оставшееся. Кстати, мой «конспект» получился в виде весьма солидной книженции страниц на пятьсот. Но об этом потом.
Итак, местную магическую школу можно разделить на пять условно-обобщенных направлений: волевая, чародейство, алхимия, ритуалистика и артефакторика.
Волевая магия — это, по сути, дубина. Или лом. То бишь она максимально простая в своей механике, но столь же действенная. Тут важны лишь энергия, которую собираешь внутри или снаружи тела, воображение, которым задаешь нужный эффект, и сила воли, что позволяет удержать получившееся волшебство от распада. Волю можно заменить верой, но получается, как я поняла, не очень стабильная хренотень. Плюсы данного направления в том, что оно самое простое в исполнении: собрал в руке энергию, представил как она превратилась в огонь, кинул получившийся огненный шар в супостата. Минусы этой школы, опять же, в простоте эффектов, которые можно создать с помощью сырой силы, а так же большой энергоемкости и требовательности к самоконтролю. Однако с боевой точки зрения волевая магия — самая перспективная.
Чародейство — это едва ли не противоположность волевой школе. Если первая выступает в роли дубины, то чары можно сравнить с вязальными спицами или набором высокоточных инструментов. Ты буквально творишь красивейшую вязь узоров магическими нитями, на которые реагирует сама Вселенная, выдавая те или иные эффекты. Маны требуется в разы, а то и на целые порядки меньше, чем в волевой школе. К воображению и силе воли чародейство тоже не особо требовательно, зато вот точность движений, концентрация и память нагружаются по самое не балуй! Настоящая наука. И как в любой науке, тут требуются фундаментальные знания, преемственность поколений, профессиональные учителя… И все это мне взять негде — из внятного только тот самый сборник бытовых чар, в котором только голая практическая часть без объяснений процессов. Можно было бы постучаться к эльфам, но кто
Алхимия — это школа про превращения. Не важно чего и как, главное, это сама концепция: превращение ингредиентов в зелья, свинца в золото, кота в коня, собственной руки в чудовищную лапу… Все это будет алхимией. Строится школа частично на волевых воздействиях, частично на чарах, но больше на точном расчете и глубоком познании сути вещей и веществ. Очень перспективное направление магии, которое у местных, к сожалению, представлено в основном в качестве зельеварения и теоретико-философских рассуждений.
Ритуалистика — сложная, комплексная и малопонятная хрень. Теоретически, она использует какие-то шаблоны, явления, символы и символизм, что отпечатались в инфополе, для изменения или обхода того самого Кода Вселенной. Опять же, теоретически, ритуалистика может все. Но на практике — даже вдоль и поперек изученный и отточенный ритуал может пойти не так из-за неправильно надетого вчера носка.
Артефакторика — гремучая смесь всех остальных магических школ, занятая созданием, эксплуатацией и разрушением артефактов. Тоже наука, тоже сложная и местами непредсказуемая. Но при этом артефакторика достаточно гибкая и самодостаточная, чтобы я мог попытаться её освоить.
По итогу моих изучений и размышлений, я принял решение сосредоточиться на волевой магии и основанных на ней артефактах. Первое мне нужно для выживания и сражений, а второе — для побега из этого мира.
Наконец, четвертое. Черновой план. И он был… черновой.
Пользоваться «добротой» моих «обожаемых» родственников и развиваться в тишине и безопасности сколько смогу. Посмотреть за кого меня выдадут замуж. Если там будет совсем все плохо, то просто сбежать, забиться в дальний глухой угол и развиваться уже там. Если терпимо, то спокойно переехать к «мужу» и продолжать развиваться у него. Будет мешать или полезет с супружеским долгом — по-тихому отпиздить или вообще удавить. Главное — дожить и пережить то самое нашествие демонов, а там видно будет.
А! Еще нужно наконец узнать собственное имя! А то все ко мне обращаются «юная госпожа» и никак иначе…
— Привет, Старый! — помахала я ручкой седому ветерану. — Что насчет моей просьбы?
— Юная госпожа, — улыбнулся Йоль, разминая руки. — Все нормально, я договорился.
— Отлично, — радостно потерла я ладошки под печальный вздох наблюдающего за нами дворецкого. — Тогда разминку и вперед?
— Да, карету уже готовят, — кивнул ветеран.
Пока я разогревала мышцы простенькими упражнениями, мысли невольно скакали в предвкушении прогулки.
Прошел почти год с момента моего заселения в тушку до сих пор безымянной принцессы. Нет, серьезно! Я так и не узнал её имени! Впрочем, пофиг. Уже как полгода мысленно называю себя Мэв. Нейтрально-гендерно, блин. И мыслить стараюсь в женском роде, дабы не проколоться. Нет, это не значит, что я совсем в девочку превратился, просто… приспосабливаюсь. Но на парней меня тянуть точно не будет — проверено, ибо слюнки на некоторых служанок пускаю только в путь! А вот мускулистые гвардейцы или жеманные пажи никакого романтического отклика в душе не вызывают. Что не может не радовать.