Меж двух миров 4. Паутина мира
Шрифт:
Роксай начал издалека:
– Только ли Тёмный Владыка способен сделать твой народ великим? Тем более, сейчас.
– Эрг одолел наших врагов и вернул нам наши исконные земли. Да!
– Но сейчас всё изменилось. Тёмный Владыка отсиживается в своём логове, как загнанный зверь. Не думаешь ли ты, что тот, кто его туда загнал – сильнее Владыки Эрга? Да. – Роксай пытался имитировать стиль речи троллей.
Тирли впал в ступор, уставившись на Роксая невидящими глазами. Роксай молчал, понимая, что тролль принимает решение. Через какое-то
– Как ты думаешь, если твоим союзником станет тот, кто победил прежнего твоего союзника – новый союз будет сильнее старого? – и сам себе ответил: – да, так!
Тирли смотрел в одну точку и глубоко дышал. Затем, словно решившись на что-то, быстро заговорил:
– Да, это будет так. Но это только слова. Что ты можешь предложить?
Роксай задумался – предлагать что-то целому народу от имени другого народа он не мог. Раум ему это не простит, а Тирли просто не поверит. Тут нужно было предложить что-то более реальное, чем высокие слова о братской любви и дружбе между народами. Нужно предложить что-то именно ему, этому троллю. Но предложить что-то такое, от чего он бы почувствовал себя героем своего народа. Что-то конкретное, что-то понятное. Но что?
Роксай не мог придумать ничего путного и решил просто напустить тумана и важности:
– Я могу тебе предложить подумать над моими словами. Да. И если ты поймёшь, что я прав, мы сможем снова вернуться к этому разговору. Да. Так.
Роксай дал понять, что разговор окончен, и распорядился поселить пленника в отдельном помещении и приставить к дверям охрану. А сам стал размышлять, как бы переманить тролля на свою сторону. Он понимал, что чем раньше сделает это, тем будет лучше. Возможно этот хитрый тролль знает намного больше, чем говорит.
2
На следующий день Тирли сам вызвался на разговор. Роксай был рад этому – значит тролль дозрел. Он пригласил Тирли к себе. На этот раз он усадил пленника за стол, а сам сел напротив. Он не спешил начинать разговор, справедливо полагая, что будет лучше, если тролль первым будет о чём-то просить, чем если он будет первым ему что-то предлагать. Позиция Роксая в этой ситуации была сильнее, и он не хотел терять психологического преимущества.
Тролль сидел и смотрел в стол ничего не выражающими, чёрными глазками. Пауза казалась неловкой, но Роксаю были хорошо известны особенности троллей, и он знал, что для Тирли эта пауза не кажется неловкой. Он терпеливо ждал.
Наконец, тролль заговорил:
– Сильный всегда прав! Да.
Роксай усмехнулся:
– Но слабый имеет право на дружбу с сильным. Или умрёт. Третьего не дано. Так!
– Третье – быть рабом. Да. Но тролли – свободный народ! И никогда не будут рабами. Так! – Тирли наполнялся пафосом.
– Ты же знаешь, что цель Владыки Эрга – сделать всех смертных рабами.
– Цель? Да! Но нельзя сделать рабов рабами. А тролли уже были
Роксай понимал, что Тирли лукавит. Тролль уже принял решение, но хочет сохранить лицо и ждёт, что Роксай переубедит его в идеологическом споре. Он ответил:
– Тебе известно, что люди и орки издавна враждовали. И что Свободные Королевства и Орда объединились лишь перед лицом общей опасности. И что в Орде нет рабов. Да!
Тирли моргнул и посмотрел в глаза Роксаю:
– Это так.
– Почему же твой народ искал поддержки у Тёмного Владыки Эрга, а не у Верховного Вождя Раума? – Роксай продолжал морально давить на Тирли.
– Владыка Эрг пришёл и освободил нас. Раум – не приходил.
– Раум не мог прийти к своим врагам ни с того, ни с сего. Да.
– Это так, – тролль, казалось, ждал момента, когда же он сможет согласиться с Роксаем, не потеряв при этом своего лица.
– А теперь Орда пришла и освободила всех! Да. И изгнала могущественного Эрга. Так.
Тролль молчал. Роксай решил окончательно добить его аргументами и придавить чувством вины:
– Как ты, тролль, смертный Поднебесья, решился служить бессмертным – давним врагам Поднебесья? – Роксай торжествовал. Но Тирли неожиданно уязвил его:
– Так же, как и ты, человек, служишь исконным врагам людей – оркам. Да! Так.
Роксай замолчал, лицо его стало каменным. Затем медленно произнёс:
– На это есть очень веские причины. Теперь моя жизнь принадлежит лично Рауму. Так бывает. Да.
– Значит, ты понимаешь меня? – видно было, что Тирли доволен тем, что поставил Роксая на место.
Роксай посмотрел на тролля долгим, тяжёлым взглядом и ответил:
– Понимаю.
– Значит, ты можешь предложить мне свою дружбу?
Это был момент истины, которого так ждал Роксай. То, что он дал возможность троллю одержать маленькую победу в идеологическом споре, сыграло ему на руку. Теперь ход был за ним:
– Дружбу? О дружбе говорить рано. Дружбу нужно заслужить. Верность надо доказать. Я могу предложить помощь. Пока – только помощь. Да. Так!
Было видно, что такой расклад вполне устраивал Тирли. По понятиям троллей, особой разницы между дружбой и помощью не было.
– Я готов принять твою помощь. И взамен – отплатить дружбой! Да, так! – сказал Тирли и хлопнул себя по лбу.
– Да, так! – тут же закрепил договор Роксай и тоже хлопнул себя по лбу.
3
Путники шли и шли, и не было видно конца-края густому лесу. Постепенно земля в лесу становилась всё более влажной, и вскоре лес перешёл в загнивающий сухостой на заболоченной почве. Отряд Роксая, наконец, вышел из чащи на болотистую равнину, поросшую высокими, сочными зарослями осоки с островками камыша и высоченными лилиями с тёмно-зелёными, кожистыми листьями, словно покрытыми воском. Путники полностью скрылись в траве, даже всадники едва могли сравняться с верхушками травостоя.