Меж двух мундиров. Италоязычные подданные Австро-Венгерской империи на Первой мировой войне и в русском плену

Andrea Di Michele

TRA DUE DIVISE

traduzione russa a cura di Michail Talalay

San Pietroburgo

ALETEJJA

2022

Перевод и научная редакция

Михаил Талалай

На обложке: австрийские солдаты в г. Бриксен (ит.: Брессаноне), Южный Тироль, 1915 г.; надпись по-итальянски: «На память о военном годе 1914-15», фотоархив Лаборатории истории Роверето

@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

Мне необыкновенно приятно,

что я могу предложить эту свою книгу российским читателям, поскольку Россия присутствует в ней очень широко.

В начале Первой мировой войны тысячи италоязычных австро-венгерских солдат были отправлены воевать в Галицию, и многие из них попали в плен к русским. Россия немедленно предложила Италии передать ей этих военнопленных в попытке заставить ее выступить против Центральных держав.

Моя книга реконструирует отношения между русским и итальянским правительствами в плане этих пленников, но прежде всего она фокусируется на их длительном пребывании в России.

Многие из них объехали всю страну вдоль и поперек, от лагерей для военнопленных в европейской части России до менее гостеприимных мест в Сибири или Туркестане, от самых важных городов до самых отдаленных селений. Многие пленные работали за пределами лагерей как крестьяне, ремесленники, лесорубы, шахтеры, зачастую продолжая свои довоенные профессиональные занятия. Многие оказались вовлечены в революционные события, приняв в них активное участие, причем с обеих враждующих сторон. Среди тех, кто выбрал большевиков, мы встречаем несколько людей, активно участвовавших после возвращения на родину в создании секций Итальянской коммунистической партии.

Возвращение было поэтапным. Царское правительство, в сотрудничестве с Итальянской военной миссией успело отправить в Италию морским путем через Архангельск в 1916 г. лишь один большой корпус солдат, сменивших мундир. После падения монархии в 1918 г. вторую большую группу отправили по Транссибирской магистрали на восток, однако домой им удалось добраться не скоро. В некоторых случаях возвращение состоялось даже спустя много лет после окончания войны, вместе с русскими женами и детьми, а в других – так и не состоялось. Были также случаи, когда бывшие пленники даже в 1930-е гг., в условиях всё более сложной политической и экономической ситуации в СССР, пытались вернуться в Италию одни или с семьей, которую они создали в России (и иногда им это удавалось).

Полагаю, что эта книга представляет интерес не только для тех, кто увлечен историей Первой мировой войны или же историей Италии и Австро-Венгерского империи. Уверен, что она дает много новых сведений о собственно России, о ее роли в той войне, об ее отношении к проблеме пленных, о Русской революции и Гражданской войне.

Искренне благодарю переводчика моей книги историка Михаила Талалая, который в течение многих лет играет ценную роль посланника русской культуры в Италии и наоборот. Без его заинтересованности и тщательной работы это русское издание никогда бы не состоялось.

Мне также хотелось бы поблагодарить администрацию региона Трентино – Альто-Адидже за финансовую помощь в осуществлении перевода на русский язык.

Андреа Ди Микеле,

Больцано,

декабрь 2021 г.

Солдаты, которые говорили на том же языке, что и враг… Ими стали более ста тыс. италоязычных подданных Австро-Венгрии, происходивших преимущественно из Трентино и Австрийского Приморья [1] и рекрутированных в армию империи во время Первой мировой войны. Италоговорящие солдаты из Трентино, Венеции-Джулии, Фриули, Истрии и Далмации были отправлены воевать на различные фронты, но, в первую очередь, против Русской армии в Галицию, самый восточный регион Габсбургской империи. Для них война началась уже в июле 1914 г., почти за год до вступления в войну Итальянского королевства, и с того момента, с 1915 г. австрийские военные учреждения стали считать их еще менее надежными, чем прежде.

Тысячи из них (возможно, 30 тыс. и больше) оказались в плену в России, где они переживали самый разнообразный, но всегда драматический опыт и откуда возвращались самыми разными маршрутами [2] . Большинство вернулось по суше после выхода России из войны, подписания сепаратного мира в Брест-Литов-ске и последующих соглашений с Австрией об обмене военнопленными. Но у другой, весьма значительной части оказалась совершенно иная судьба. Еще во время войны около 4 тыс. из этих италоговорящих пленных было взято особой Итальянской военной миссией, которая, отобрав контингент и частично «перевоспитав», посадила его на три парохода в Архангельске (прибыли в Италию в октябре-ноябре 1916 г.). Около 2600 человек, собранных итальянской военной миссией ради пересылки в Италию, застала большевистская революция: в итоге они предприняли авантюрное путешествие через всю Россию в итальянскую военную концессию Тяньцзинь, недалеко от Пекина. Часть из них, самые пожилые и больные, вернулась, совершив буквально кругосветное путешествие, с пересадками: с апреля по июнь 1918 г. они плыли в Сан-Франциско, затем пересекли Соединенные Штаты, и затем, наконец, отправились с западного американского побережья в Европу. Другие, более молодые и здоровые, были объединены в Итальянский экспедиционный корпус на Дальнем Востоке (Corpo di spedizione italiano in Estremo oriente), отправленный в Сибирь для борьбы с большевиками. Эти итальянцы, вместе с сотнями других итальянцев из Австрии, которые были распределены новой итальянской миссией в различные лагеря, разбросанные на обширной русской земле, вернулись на Родину только в начале 1920-х гг., после долгого путешествия

по Индийскому океану, через Суэцкий канал. Третьи, группами или по одиночке, находили путь домой в последующие годы, несколько – даже в 1930-е гг.

Даже не принимая во внимание почти фантастические приключения, пережитые в течение долгих военных лет, плен и сложные маршруты возвращения, италоязычные солдаты австро-венгерской армии историографически представляют собой интересную тему. Их превратности относятся прежде всего к сложному национальному вопросу в дуалистической Габсбургской монархии, ко всё более противоречивым отношениям между различными языковыми сообществами, особенно с конца XIX в. Эта динамика перешла в Первую мировую войну, которая в качестве катализатора значительно ее ускорила. Изучение судеб солдат, принадлежавших к одному из самых узких национальных меньшинств империи, предлагает нам подумать о том, как они воспринимались австрийскими военными и гражданскими властями, и о причинах постоянного недоверия к ним, даже до вступления Италии в войну против Австрии. Это также побуждает нас исследовать чувства, с которыми они уходили на фронт, их культурную, национальную, региональную идентичность и то, как эта идентичность менялась или подтверждалась, согласно результатам военных действий, а кроме того – понять их мотивы при выборе в пользу Австрии или же Италии. И именно Италия выступает тут третьим «актером» на сцене. Ведь Рим мотивировал свое вступление в войну необходимостью воссоединения «ирреденты» [3] , но в отношении самих этих жителей проявлял подозрения в их национальной ненадежности и предубеждения, не слишком отличающиеся от тех, что были развиты у австрийской стороны.

В нашей книге мы стремились рассмотреть феномен в целом с обеих сторон, как со стороны государственных органов, так и со стороны солдат, пытаясь создать «диалог» источников разной природы. Сознательно приоритет нами был уделен государственным фондам, так как они наименее изучены предыдущими исследователями. В Тренто и Триесте существует прочная традиция изучения опыта войны италоязычных солдат в австро-венгерской армии, и соответствующие многочисленные публикации, представляющие неоспоримую ценность (речь идет о работах, которые преднамеренно поместили в центр повествования военные записи, дневники и воспоминания солдат) [4] . Гораздо менее использовались источники, созданные политическими и военными администрациями, помогающие, тем не менее, полнее восстановить точки зрения и конкретные действия правительств и армий Австро-Венгрии и Италии. Мы намеревались прежде всего преодолеть региональную, краеведческую перспективу предыдущих исследований, анализируя воедино судьбы солдат из Тренто и Триеста. Затем наше исследование продолжалось с учетом научной литературы как на итальянском, так и на немецком языках, а также с углубленным анализом архивной документации, хранящейся в Риме и Вене.

Для начала следует пояснить, что мы имеем в виду, когда говорим об итальянских солдатах. Мы не определяем их на основе их собственного истинного или предполагаемого чувства идентификации с итальянской нацией, а скорее, исходя из той общей классификации, которой они подвергались со стороны австрийских и итальянских властей. Для последних итальянцы были теми, кто говорил по-итальянски, что делало их в глазах итальянского правительства потенциальным дезорганизующим фактором для Габсбургской империи или же элементом, предположительно симпатизирующим политическому ирредентизму. Обратив свой испытующий взгляд на этих солдат, государственные органы обеих стран маниакально искали четкую и однозначную национальную идентификацию, но, как мы увидим, применяли категории, которые не всегда были значимы для новобранцев: часто для этого приписывался слишком большой вес факторам «второго уровня», таким, как место рождения. Поэтому в нашей книге итальянцы – это те, кто таковыми считался властями, даже независимо от собственных чувств, а иногда и языка, учитывая, что среди выходцев из провинций Адриатики многие были многоязычными и демонстрировали культурную гибридность, плохо подходившую под схематические государственные классификации. Война привела к упрощению реалий, которые в начале были сложными и многогранными, а в последующие десятилетия претерпели дальнейшие, обедняющие процессы унификации.