Меж двух огней
Шрифт:
— Но он оказался слишком умным для вас, не правда ли? — радостно выпалила я и засмеялась.
Гюнтер ударил меня по лицу.
— Вы ошибаетесь, дорогая. Вовсе нет. Когда вы позвонили из Аугсбурга, у нас уже не было времени на размышления, и я решил оставить ложный след, направив Мейтланда в «Фюрстенхаус». Я послал Харви и Айвена в Аугсбург, чтобы забрать вас, и приехал сюда. Надо уничтожить все следы нашего пребывания здесь. Теперь мы разделимся. После того как вас не станет, я спокойно проеду до отеля «Фюрстенхаус» в Обераммергау,
— Почему вы так уверены, что Стивен будет делать то, что вы хотите?
Гюнтер добродушно улыбнулся:
— Потому что я все предусмотрел. Харви Эллис забрал ваши вещи из гостиницы в Аугсбурге и сказал, куда вы поехали и где остановитесь. Он предупредил портье, чтобы всем, кто вас будет спрашивать, сообщали эту информацию. Ну а теперь… — Он поднял портфель, положил его на колени, открыл, достал два больших конверта и передал один Харви Эллису, а другой Айвену Левосу. Мужчины поспешно проверили содержимое, и Левос спросил:
— А документы?
Гюнтер вытащил из внутреннего кармана два паспорта и вручил им. Получив деньги и паспорта, мужчины собрались уходить. Гюнтер встал и тщательно поправил манжеты своей рубашки.
— Надеюсь, вы извините меня, Сюзанна. Я должен проводить друзей.
Харви вопросительно взглянул на него:
— А ты? Разве ты остаешься?
— Вряд ли нам сейчас стоит передвигаться группой, Харви. Я скоро тоже уйду. Осталось только одно небольшое дельце.
Харви Эллис оглянулся на меня, хотел что-то сказать, но передумал, и вся троица вышла из комнаты.
Я молча смотрела прямо перед собой, не видя ничего. Снаружи доносились голоса. Несколько раз прозвучало имя Стивена. Я прислушалась, стараясь разобрать, что они говорят, но тщетно. Хлопнула дверь, и шаги послышались уже во дворе. На этот раз голоса звучали громко и отчетливо.
— Не забудьте, что вы должны расстаться друг с другом до мюнхенского аэропорта.
— Да помню я, помню, — раздраженно ответил Харви. — А как насчет него?
— Неужели ты думаешь, что после стольких оплошностей, совершенных вами в последние дни, я доверю вам такое важное дело?
— Я думаю, что ты искушаешь судьбу, дорогой шеф.
— Вы сделали то, за что вам заплатили. Если есть жалобы, лучше скажите мне сейчас. — Голос Гюнтера был резок, и Харви не ответил. Потом зазвучала немецкая речь. Это Гюнтер заговорил с Айвеном Левосом, голос которого был тоже не слишком довольным. А потом Харви выкрикнул, как будто больше не мог сдерживаться:
— То, что я отпустил его, может, и плохо. Но ты не остановил его, когда знал, что он у нас на хвосте, а это еще хуже.
Гюнтер выругался, а потом, словно обращаясь к нашкодившему ребенку, терпеливо проговорил:
— Я уже говорил и готов повторить еще раз. Его поведение в Аугсбурге доказало, что он ничего не знает и только хочет отыскать девчонку. Мы с ним разминулись
Я так напряженно прислушивалась, стараясь не пропустить ни слова, что не сразу поняла, что именно было сказано. Неожиданно до меня дошел смысл услышанного. И комната завертелась вокруг. Значит, Стивен все-таки жив! И ждет меня в Обераммергау. Влажными руками я схватилась за стул. Но он останется в живых недолго, если Гюнтер воплотит свои планы в жизнь. Я должна его как-то предупредить. Хотелось бы еще знать как. Со двора до меня донеслись слова Харви:
— Я оставил в доме очки, сейчас вернусь.
Через минуту хлопнула дверь. Я рванулась к нему в надежде на помощь, но не успела сказать ни слова, как он положил мне на ладонь ключ и тихо проговорил:
— Он подходит к передней двери. Удачи! — И ушел.
Через несколько секунд я услышала, как заурчал двигатель, и машина, которая привезла меня на ферму, вырулила на проселочную дорогу и уехала.
Со двора донесся звук шагов Гюнтера. Он неторопливо шел к дому. Я положила ключ в карман и приготовилась. Не только моя жизнь, но и жизнь ни в чем не повинного Стивена Мейтланда зависела от того, что сейчас произойдет. Целую вечность я стояла в середине комнаты, уставившись на дверь, в ожидании врага. Войдя, он улыбнулся и пригладил волосы — что было совершенно излишне, с моей точки зрения, поскольку его прическа оставалась, как всегда, идеальной.
— Ну вот мы наконец одни, Сюзанна, — мягко сказал он и закрыл за собой дверь. — Жаль только, что при столь печальных обстоятельствах. К сожалению, вы не привыкли пользоваться возможностями приятно провести время, если они вам предоставляются, разве не так? У нас было много времени, чтобы познакомиться поближе, но вы предпочитали играть роль маленькой робкой девственницы. Должен признать, вы ее довели до совершенства. А теперь, увы, слишком поздно. Хотя… может быть, вы передумали?
— А это что-то изменит?
— Возможно. Во всяком случае, это сделает остаток дня более интересным. Айвен позвонит мне, когда они доберутся до аэропорта. А до этого мы могли бы заняться довольно приятным делом.
— Иначе говоря, — сказала я, постаравшись вложить в мои слова как можно больше сарказма, — у меня появился выбор: смерть немедленно или та же участь после бесчестья.
— Самое интересное, — усмехнулся Гюнтер, — что вы действительно так думаете. Вы очаровательны, Сюзанна. И очень забавны. Именно поэтому я так рисковал из-за вас.