Меж двух огней
Шрифт:
Срываюсь с места. Бегу. Где-то впереди маячит спина Освальда. Между могилами то и дело мелькают силуэты Вернона и двух других бойцов. Позади раздаются отчаянные крики. Не оборачиваюсь. Нет времени. Несколько секунд и эти уроды придут в себя. Поднимут выпавшее оружие. И тогда нам придётся несладко.
Шаг. Другой. Третий. Впереди виднеется холм, обнесённый ещё одной невысокой оградкой. Тропка ведёт прямо к нему. Огромный раскидистый вяз с засохшими, скрученными ветками. Мрачный силуэт одиноко стоящего склепа под ним. Наш путь к спасению. Или ловушка, в которую нас загоняют.
— Все наверх. К склепу! — кричу, стараясь не сбавлять
Подскакиваю к бойцу. Подныриваю под здоровое плечо. Хватаю за руку. Тащу за собой. До ушей доносится с трудом сдерживаемый мат. Десятник старается перебирать ногами но то и дело спотыкается.
Позади раздаётся протяжный вой боевого рога. Враги приходят в себя. Пинком выбиваю небольшую кованую калиточку. Тащу бойца вверх по склону. Сапоги скользят по мокрым камням. Между лопаток пробегает струйка пота. Холодный воздух наждаком дерёт глотку.
Где-то впереди слышен глухой звон металла. Алвор достал топор и со всей силы бьёт по двери, пытаясь срубить кованный навесной замок. Выходит у него хреново.
— В сторону! Всем в сторону! — кричу я, передавая раненного десятника на руки Вернона. Закрываю глаза. Поднимаю руку. Начинаю вытягивать из кончиков пальцев тонкие энергетические нити. Сплетаю их в плотный клубок прямо за замком, закрывающим склеп. Накачиваю энергией. Мгновение. Другое. Третье. В голове начинает нарастать противный, опустошающий гул. В груди появляется ощущение сосущей пустоты. Силы уже на пределе. Силой воображения мать, твою. Безграничные, сука, возможности. Ага, блядь, как же. Шаг в сторону. Рука уходит вниз. Нити, соединяющие пальцы с клубком рвутся. Еще мгновение. Воздух разрывает оглушительный грохот. Натужно гудит металл. Хрустит под тяжелым ударом камень. Одна из створок впечатывается в кладку склепа, оставляя на ней глубокую выбоину. Вторая вылетает вместе с замком, срубая несколько сухих веток вяза и уносясь вглубь кладбища. Прямиком навстречу нашим преследователям.
В ответ слышится короткий вскрик. Отчаянная ругань. Приглушённые хлопки арбалетов. Свист болтов. Несколько коротких чёрных росчерков втыкаются в подножие склона. Остальные стучат по камням мостовой. Преследователи всё ещё слишком далеко, чтобы в нас попасть. Но пара секунд промедления — и достанут.
— Внутрь! Живо!
Над головой мелькает низкая арка каменного свода. В ноздри тут же бьёт тяжелый, затхлый смрад, отдающий плесенью, сыростью и разлагающейся плотью. Глаза начинают понемногу привыкать к темноте. Выхватывают из неё грубые очертания склепа. Выдолбленные в стенах углубления, в которых стоят массивные мраморные саркофаги. У одного из них открыта крышка. Внутри виден облачённый в богато-расшитые одежды разлагающийся труп. Наверное, от него здесь такая вонь.
— Вернон, займись им, — кивнул я на Освальда, — Ты…
— Одрик, — ответил мне боец, сжимавший в руках небольшой абордажный топорик.
— Одрик, осмотри склеп. Ищи лаз, ведущий в катакомбы под городом или воздуховод. Чёрт, да что угодно, через что мы могли бы слинять. Алвор. Заряди арбалет и дуй со мной ко входу. Попробуем поунять пыл этих уродов.
— Два человека против двух дюжин, — ухмыльнулся боец, натягивая тетиву козьей ногой, — Не шибко
— Один человек и одно исчадие бездны, — поправил его я, — Так ситуация выглядит чуточку интереснее.
— И то верно, — хмыкнул солдат.
Подбежали ко входу. Я встал с левой стороны арки, боец занял правую. Выглянули наружу. Осторожно, так чтоб не привлекать к себе слишком много внимания. Враги уже подходили к холму. На этот раз они действовали куда осмотрительнее. Двигались двумя отрядами по дюжине человек в каждом. Первый ряд — тяжелая пехота. Бойцы облачённые в кольчуги, шлемы. С ростовыми павезами и короткими копьями в руках. За ними — стрелки. Шапели, тяжелые арбалеты с железными рогами, лёгкие короткорукавные стёганки. И ни единого герба. Лишь грязно-серые тряпки, кое-как прикрывающие доспехи. С этими будет нелегко.
— Что делаем, командир? — поинтересовался боец, осторожно выглядывая из-за укрытия, — Всех точно не перебьём. У меня и болтов то столько нет. Может ты это… Чего из вашинской этой магии сообразишь?
Твоюж мать, что тут сообразить то можно? Там наверняка, если не у всех, то у некоторых есть защитные амулеты. Да и сил у меня на донышке осталось. Ещё один-два шара выжму и свалюсь без сознания. Ладно, придётся ресурсы тратить экономно. Не используя вторую ступень заклинаний. А что у нас остаётся из первой? Искра? Нет, не годится. На них, кроме плащей гореть почти нечему. Разве что второй ряд… Стрелков поджечь. Не самая плохая мысль. Это вызовет панику в их рядах, но… Толком нам ничего не даст. Пехотинцы прикроют их щитами. Дадут время потушить себя и перегруппироваться. Да и амулеты могут потратить моё заклинание в пустую. Значит надо действовать по иному.
— Так. Видишь отряд справа?
— Угу, — кивнул солдат.
— Сейчас выдерну центрового. У тебя будет пара секунд, чтобы подстрелить арбалетчика за ним. Приготовься. На счёт три. Раз.
Сказал и прикрыл глаза. Начал выпускать из кончиков пальцев тонкие энергетические нити. Потянулся ими к щиту пехотинца, отряд которого вплотную подошёл к подножию холма. В голове загудело. В груди возникла зияющая, голодная дыра, постепенно поглощавшая меня изнутри. Заклинание вновь начало забирать энергию, как не в себя. Чем дальше вытягивались нити, тем больше её требовалось.
— Два, — по спине стекла струйка холодного пота. На лбу выступила испарина. Нити оплели щит бойца со всех сторон. Вцепились в него. Вгрызлись в старое, но ещё крепкое дерево. Почти готово.
— Три! — выдохнул я, рванув нити на себя. У подножия холма раздался вскрик. Солдат не удержался на ногах и рванулся вперёд, образовав брешь в плотном строю пехотинцев. Щёлкнула тетива арбалета. Просвистел разрезающий воздух болт. Послышался вопль, почти тут же перешедший в хрипы и бульканья. Один из стрелков врага упал на землю. Болт вонзился ему чуть повыше солнечного сплетения, пробив трахею.
— Готов, — флегматично прокомментировал Алвор, — По крайней мере, за Годфри отомстили.
— Хорошо стреляешь, — шумно выдохнул я, вытирая пот со лба.
— Раньше охотником был, — пожал плечами тот, снова натягивая тетиву, — Охотился значит во Фламендских лесах, пока королевское войско там всю живность не извело и не сожрало.
— Ага, как бы сейчас нас тут не извели и не сожрали нахер, — бросил Одрик, подбежав к нам, — Нет тут никакого выхода командир. Этож склеп, а не вход в ка… тьфу, блин, слово заковыристое придумали.