Меж двух орлов
Шрифт:
– Ну и забирали бы себе своего Боруту! – В сердцах ворчала Мирося, от души отбивая праником мужнину рубаху. – Сколько лет под самым носом ходил, никто не позарился. А теперь, как с цепи сорвались!
– Да просватан он был много лет. – Грустно улыбнулась Нетта. – Мальчишкой еще был, сосватал ему отец соседку нашу. А она возьми да и помри за год до свадьбы. Хорошая была девочка, добрая. Да уж больно хлипкая, все к тому и шло. Они там на самых болотах сидят, так зимы не проходило, чтобы кто-то от лихорадки не слег.
– Так это когда
– А потом вырос наш Борутка. – Нетта комично развела руками. – Отца стал слушать, а своим умом жить. Попробуй такого поймай!
Бывали, правда, и хорошие дни. Когда Борута возвращался из города, куда в последнее время зачастил по торговым, как он говорил, делам.
Иногда приезжал он смурной, и тогда старался надолго отгородиться от всех, прячась с Миросей все в той же бане. Иногда, наоборот, приезжал довольный. Видно, ладилась у него торговля. Тогда Сколоменд весь светился от счастья, и даже вечно хмурый Скирмут с восхищением слушал братовы рассказы.
Однажды, на следующий день после очередной поездки, Борута позвал Мирославу погулять по лесу.
– Оденься поудобней, короткой дорогой пойдем. – Сказал он в ответ на вопросительный взгляд жены.
Шли довольно долго. Мирослава заметила, что пару раз через ручьи пришлось переходить по совершенно новым мостикам, которые кто-то непонятно зачем решил построить на узкой лесной тропинке. Спросил Боруту и получила неожиданный ответ.
– Это пока тут – тропинка. А зимой дорогу прокладывать будем. Не совсем прямую, конечно, телегам в объезд ездить придется. А так, по-домашнему пробежаться, самое то.
– Откуда пробежаться? – Спросила Мирося. – И куда?
– Во-он оттуда. – Они как раз вышли из леса и Борута показал на небольшой холм, поросший травой и редкими кустами.
Выйдя на холм, Мирося ахнула. Пологий с одной стороны, с другой – он круто обрывался в воду. А за рекой внизу раскинулся заболоченный луг.
– Красиво! – Мирослава смотрела, словно зачарованная.
– Нравится? – Борута ловко расстелил на земле плащ. Достал из сумки хлеб и пару яблок. – Это хорошо. Значит, тут и будем дом ставить. Видишь, – он кивнул в сторону, где лежала куча дикого камня, – уже начали.
– Дом? – Не поняла его Мирослава.- Наш дом? Только для нас?
– Да. Наш. Для нас. А рядом – еще несколько, для людей, что пойдут за нами.
– Но-о, как? – Мирослава смотрела на мужа и ничего не понимала. – Неужели он решил отделиться от отца? Или так решил Сколоменд?
– Ты же знаешь жену Пьестилы? Скоро придет обоз с ее родней. И еще людьми. Там им совсем житься не стало. Мы решили, что в одном селе нам всем будет тесно. Поэтому надо до осени поставить тут новые дома.
– До осени? – Мирослава посмотрела на лес, сквозь зелень которого кое-где уже начинали пробиваться золотистые тона. – Так осень же уже почти…
– Ну, так и мы не спим. – Борута улыбнулся жене той привычной, доброй улыбкой, по которой она так тосковала. – Пока мы
Пока он рассказывал, и правда, со стороны леса подъехала телега, запряженная парой толстоногих рабочих лошадок. Ядзвинские парни. Многих из которых Мирося уже узнавала в лицо, начали сгружать с нее бревна.
– Не самое лучшее время дерево рубить, – пояснил Борута, – ну, да на частокол сойдет. А там уже, зимой, выберем, какое понравится. И так пришлось в лесу Хозяину кланяться, чтобы сейчас рубить позволил.
– Интересно как. – Мирося улыбнулась каким-то своим мыслям. – У нас тоже оставляют краюшку хлеба на пеньке, для лешего, или плошку молока для домового. Но я всегда считала, что это больше сказки. А у вас они прямо как родственники.
– Скажешь тоже! – Раскатисто рассмеялся Борута. – Может, кому и родственники. Но мне, так больше добрые соседи. Или не очень добрые, уж как договориться повезет.
– Подожди, – Мирослава опомнилась, – ты же говорил про лозу и глину. А хлопцы лесины сгружают.
– Я ж говорю, на дома дерева пока не хватит. Придется по-дедовски строить. Оно, может, и к лучшему. Пришлые, те все больше за старые обычаи держатся. В таких домах им привычнее будет. А только село без ограды не оставишь. Орденцам, им разве объяснишь, что не время сейчас дерево рубить?
Посидели еще немного. Потом Борута, словно что-то вспомнив, сунул Миросе в руки листок бумаги.
– Вот, от Гжегоша. Если что, скажешь, на торгу случайно свиделись.
– Боруто? – Пристально посмотрела Мирослава на мужа. – Если что?
– Вот же ж…! – В сердцах ругнулся Борута, досадуя на собственный длинны й язык. – Совсем, Миросю, у меня рядом с тобой голова не работает. Ладно, скажу. Только ты никому-никому, даже Нетте.
– Рассказывай, Боруто! – Голос Мирославы стал серьезным. Письмо от брата она пока не открывала. И так было понятно, что ни про какие их с Борутой тайны Гжесь писать не станет.
– Оружие нам нужно. – Вздохнул Борута. – Доброе оружие. Такое, какое не всякий наш кузнец скует. У орденцев такое есть, значит, и нам нужно. Русы его могут продать, задорого, но честь по чести. Только к ним ехать надо. Одним днем не обернешься. А ваши нам оружие не продают, князь не велел.
– Вам – не продают. – Начала догадываться Мирослава. – А Гжегошу с отцом…
– Конечно, на всю Ятвежь так не накупишься. – Все так же тихо рассказывал Борута. – Но пяток ребят уже и против орденского рыцаря поставить не страшно.
– Смотря какой рыцарь. – Вспомнила Мирослава случайного знакомца из далеких краев.
– Смотря каких ребят. – Не согласился Борута. – Только, сама понимаешь, если это всплывет…
– Понимаю. Спасибо, что рассказал. Только, не начнут ли люди судачить, зачем отцу столько лишнего доспеха? Даже если поверят, что он кубышку распотрошил.