Между болью и страхом
Шрифт:
— О чём ты? — напряжённо спросила я.
— Я ждал долго. И какого было получить из твоей крови главный ответ.
— О чём ты? — холодея, повторила я, инстинктивно обхватив живот.
— Ты готова забеременеть, глупая лисичка. У меня будет генко и её копия. Я смогу клонировать эту пару и провести все нужные эксперименты! — мужчина сиял.
Опираясь о стену, я уже не сдерживала дрожь.
— Невозможно. Ты врёшь. Это бред… бред… Нет… — перед глазами содрогнулся мир. Прикусив щёку, я попыталась
Моя мать знала любовь, потеряла дорогого ей мужчину. Неужели и я повторю её судьбу…
— Дар, — просипела я в набегающую темноту. Некому было мне ответить.
41 глава
— Прости, — шептала Юка, коротко целуя мои пальцы.
Я сидела на углу кровати, рассеянно глядя девушку по волосам. Она свернулась у моих ног и не поднимала головы.
— Ты выживала. Это я могу понять.
— Я предала тебя.
— Знаю, — не стала я спорить и вздернула девушку за волосы, запрокидывая лицо, так похожее на моё. — Ты играла каждую минуту?
— Нет, — прошептала сестра.
— И когда же ты была настоящей?
— Когда просила уйти со мной и говорила, что люблю…
— Всё ложь, — оттолкнув от себя сестру, я поднялась и прошлась по комнате от стены до стены. Ровно восемь шагов. Маленькая выбоина в бетоне на втором шаге, и выступающая грань арматуры на третьем…
— Я не могла тебе сказать.
— Жалкие отговорки.
— Тебе стоило позволить мне сдохнуть.
— Может и стоило, — не стала возражать я. — И тогда, когда ты хотела прыгнуть с балкона и на днях, когда ты корчилась в клетке.
— Так почему…
— Ты всегда была моей семьёй, — едва слышно пробормотала я и вновь села на кровать. — Никто не должен испытывать столько боли. Никто не сможет.
— Ты смогла.
— Это проклятье.
— Но ведь можно было…
— Глупая, — три шага до двери, — Они всегда будут желать ломать генко. Чтобы подчинить.
— Если бы ты не сопротивлялась…
— Заткнись. Ты не понимаешь, о чём говоришь, — девушка попыталась возразить и я зарычала. — Я ядовита. Одно моё присутствие сводит господ с ума. Однако, этот двуликий был безумен задолго до встречи со мной. Ты сопротивлялась ему?
— Нет, — прошептала Юка, роняя руки и расправляя на коленях тунику.
— И это помогло?
— Нет.
— Он больше не ударит тебя, — сестра затравленно обернулась к камере и вновь уставилась в пол. — Он получит меня взамен. Таков уговор.
— Ты не должна, — она покачала головой и криво обрезанные волосы рассыпались по плечам.
— Не должна, — не стала спорить я и обхватила её лицо, заставляя смотреть мне в глаза. — Но я больше не рабыня и могу сама выбирать. Я выбрала.
— Его? — ужаснулась Юка.
Мягко смахнув
— Помнишь рубашку, которую я не хотела тебе отдавать? — она кивнула. — У меня теперь много таких.
— Он не отдаст тебя, — произнесла девушка одними губами.
Я склонилась к её лицу и прошептала:
— Я выбрала себе мужчину. Он придёт и заберёт меня отсюда…
— Не оставляй меня здесь, — жалко всхлипнула сестра и вцепилась в мою ладонь. Она вновь казалась безумной, словно оставила в той клетке часть себя. — Я всё сделаю, только не отказывайся…
— Тшшш, — прижав её голову к своему животу, я успокаивающе бормотала, — Не бойся сестрёнка. Я тебя не оставлю.
— Он злой… он делал со мной страшные вещи, — тихо поскуливала Юка, — я сама виновата, знааааааю…
— Моя хорошая, — в груди сжалось замершее сердце. Мне ли не знать, что страдания могут делать с людьми. Я не в счет. Я ненормальная, несчастная уродка, которая не может кричать, когда больно. — Ты моя семья.
— Я предала… — продолжала вздрагивать Юка.
— Неважно.
— Я была с Таро.
— Он ничего не значил для меня.
— Раньше я хотела угодить ему. Сделать всё, чего он желал… но Аки… — она простонала моё имя так, как мама перед смертью… перед тем, как я её убила, — ты стала мне дороже его, дороже… Я ведь люблю тебя, Аки… — дрожащими губами, сестра коснулась моего запястья. — Прости. Я слабее тебя.
— Я смогу быть сильнее за нас двоих, милая.
— Не бросишь?
— Никогда, — обняв подругу, я хмуро взглянула в камеру, точно зная, что за нами наблюдают. — Они пожалеют, что связались с нами.
42 глава
Новых хозяин, имя которого я не желала узнавать, позволил мне вылечить сестру кровью. Юка цеплялась за меня и не желала отставаться в одиночестве. Было жутко предположить, что с ней делали местные выродки, но от каждого встречного сестра пряталась за меня и начинала дрожать. Пару раз меня приняли за неё. Молодой двуликий, пахабно улыбаясь, ухватил меня за руку и положил себе на ширинку.
— Поиграем?
Злобно оскалившись, я сжала его плоть через джинсу.
— Конечно, мразь, — рычала я, когда он выл, забившись в угол, а меня оттаскивали от него пара других парней. — Я со всеми поиграю…
Поняв кто я, они не смели мне навредить. С каким наслаждением я полосовала выродков когтями, вгрызалась в их кожу и упивалась вкусом их боли. Отчего то мой яд не действовал, но и ран от клыков хватило, чтобы залить коридор липкой кровью. Когда наконец меня, хохочущую и отплёвывающуюся кусками мяса, отволокли прочь я наконец поняла, что больше никогда не буду терпеть боль. Теперь я стану причинять её каждому посмевшему обидеть меня и тех, кто мне дорог.