Между двух миров
Шрифт:
Теперь её тонкие ласковые пальчики порхают над завязками как крылья бабочки. Неловкость давно ушла.
Когда на Оксане осталась лишь нижняя сорочка она нагнулась и приподняла края. Девушка знала, что видит Мирослав: очертания бёдер в ярком полуденном свете и, возможно, нет, однозначно, думает о том, что находится между её сведённых ног. Оксана отставила свою аппетитную попку и приподняла подол ещё выше, когда почувствовала грубые пальцы на голой коже. — Хочешь сам меня раздеть? Она повернула голову к нему, продолжая стоять спиной к напряжённом мужскому
Он так и взял её стоя. Оксане пришлось хорошенько прогнуться в пояснице, чтобы найти баланс и не свалиться на землю. Тонкая ткань натянулась чуть выше груди, создавая некое подобие точки опоры. Его сильная рука держала смятую ткань как бандаж, постоянно натягивая на себя. Всё для того, чтобы левая нетерпеливо впилась в оголённую грудь. Мирослав чутко прислушивался к каждому похотливому стону, контролируя силу и глубину проникновения. И Оксана теряла себя в водовороте острых ощущений.
Он был её центром. Опорой. Девушка сосредоточилась на своём мужчине, как на точке, чтобы не захлебнуться в шромовом шквале новых эмоций. Оксана чувствовала, как с каждым проникновением земля всё больше крениться и уходит из-под ног, хотя это не так.
Он был жадным. Похоть и голод заставляли совершать порывистые глубокие толчки. Врываться вновь и вновь. Вносить сумятицу в чувства девушки. Побеждать. Отступать. Чтобы вновь неистово толкнуться вперёд.
Он был грубым и одержимым. Оксаной. Знал всё, о её теле. Чутко ждал реакции на любое своё действие. Быстро учился. Читал тело девушки как открытую книгу. Понимал эту отчаянную нужду в их диком сексе. Нежность и ласку они оставят на потом. Сейчас только его жадные руки. Только её восторженные стоны. Только их разгорячённые тела.
Страсть на двоих. Похоть. И как ни странно…
Любовь.
Пусть и такая грубая.
— Мииир… — восторженно выдохнула девушка, чувствуя что это предел.
Мужчина кончил следом, утопая в тесноте её лона.
— Господи, мне надо сесть. Оголодавший варвар. Ты затрахал свою жену до дрожащих коленок.
Мирослав и сам растянулся рядом, одёрнув на расслабленном теле жены измятую ткань так и не снятой сорочки.
— Ты сама меня спровоцировала. В следующий раз будь скромнее и мне не придётся засаживать тебе при свете дня прямо в лесу.
Она удивлённо приподняла левую бровь. Двигаться после такого бурного оргазма не хотелось, хотя и надо бы. Девушка отчётливо чувствовала его сперму на своём бедре.
— Ты серьёзно думаешь, меня смутить твоим предложением?
Девушка приблизила своё лицо к кузнецу и шёпотом продолжила:
— У нас девушки любят загорать с тремя тряпочками спереди. Две вот здесь, — она обхватила свою грудь и чуть приподняла её на манер лифчика, — а одна, побольше, вот тут.
Оксана прижала две ладошки к лобку. У парня перехватило дыхание. Он прижал к себе чертовку и накрыл ладонями попу.
— А
Оксана прикусила губу и шаловливо продолжила.
— А сзади ниточки, — доверительно призналась девушка.
Глава 22
23 дня до нападения
Разговор с Аристархом Олешевичем состоялся раньше, чем Оксана могла подумать. Старый лис всё просчитал заранее. Он пришёл после обеда следующего дня, когда Мирослав уже ковал металл в жаркой кузнеце за городскими стенами.
— Ну здравствуй, дева языкастая.
Старый волхв ставит бутылку с янтарной жидкостью на стол. Он был недоволен. Это ясно читалось в прищуре глаз, напряжённой позе и убийственному молчанию. Но что было не так, Оксана, хоть убей, не могла понять. — Поговорим, девочка? И взгляд такой колючий и собранный. От прежнего доходяги-извращенца не осталось и следа. Как шелуха слетела, ей богу. — Поговорим. — Оксана опустилась на табурет возле окна и озадаченно уставилась на визитёра. — От судьбы не убежишь. В этом мире всё построено логично, чётко и правильно, а ты всё рушишь, своей назойливостью.
У Оксану челюсть отпала натуральным образом. Она настолько растерялась, что не сразу нашлась с ответом.
— Я всё рушу? Да тут все передохнут через… сколько? Дней? Недель? Месяц? Сколько людям отмерено жить?
— Не твоего ума дело! Если им суждено в Навь попасть, то так и есть.
Навь… Что-то Оксана помнила, когда Мирослав прокрался в её сон и устроил ей свидание. Но вот что? Воспоминания подёрнулись дымкой. Ничего толкового. Вроде там поле какое-то было? Странные тропинки? Стены Менеска она чётко помнила. А дальше ничего. И такая злость пробудилась в девушки. Не на волхва, что сидел напротив, нет. На свою беспомощность.
— Опять эта чёртова Навь! Зачем жертвовать всеми, если кого-то можно спасти?
Оксана вскочила, не в силах усидеть. Грудь часто вздымалась от крика и напряжения. Девушка пнула стул. Агрессия так и бурлила в ней, требуя выхода.
— Закрой рот, дура! Они все не жильцы. И ты тоже, раз осталась.
Аристарх оставался спокойным и собранным, когда как Оксана от нервного напряжения просто не могла себя контролировать. Обида и злость на седовласого мужчину разъедала душу.
— Ты мне даже шанса не дал домой вернуться, старый ты пень!
— Потому что жена подле мужа должна быть!
Они замерли друг на против друга непоколебимые в своей правоте. Оксана бессильно сжимала кулаки, мечтая вмазать хорошенько по морщинистому лицу.
— Я знаю, что ты будешь делать дальше. Ты останешься ради Мирки нашего и попытаешься всех спасти, а потому погибнешь вместе со всеми нами. А знаешь почему? Нави нужен Мирослав. Он не просто рекрут в армии, он — будущий защитник наших миров. Ты просто не сможешь это изменить. Смирись и подари своему мужу незабываемые впечатления перед смертью.