Между двух огней
Шрифт:
Несколько часов под проливным дождем превратились в настоящий ад. Все было против меня, даже погода. Проклиная весь мир, я вышла на какую-то поляну и осмотрелась. Больше, чем за полгода лес изменился до неузнаваемости. Каким-то непостижимым образом я поняла, что это было то самое место, где погиб Риккардо. Тут я чуть не умерла. Хотя почему я? Здесь ранили слабачку-волчицу, а не меня. Где-то впереди хрустнула ветка. Я прислушалась. Из-за огромного дерева вышел тот, кого я искала. И он явно не ожидал меня тут увидеть. Я развернулась и пошла назад.
— Что вы делаете?
— Обращаюсь.
И он снова мне выкает. Это
— Почему ты ушел?
— Вам нужно было побыть одной.
Я наклонила голову и пристально посмотрела на оборотня.
— Я лучше знаю, что мне нужно.
— Королева в чем-то нуждается?
— Именно.
Его взгляд изменился с холодно-надменного на удивленный. Впрочем, ненадолго.
— И в чем же?
— В тебе.
Я решительно зашагала к Штару. Босые ноги зашлепали по грязи, и я рисковала загнать в ступню какую-нибудь занозу. Но мне было все равно. И тут погода опять сыграла со мной злую шутку. Я поскользнулась, и с визгом полетела на землю. Но оборотень не дал мне упасть. Снова. Я прикинула, какую пользу я могу получить из всей этой ситуации. Все оказалось не так плохо, как я думала.
— Вы замерзли.
Действительно, меня начинала бить дрожь, вода капала с волос, а легкая пижама промокла насквозь. Я уже молчу о том, что стояла на земле босиком.
— Не имеет значения.
— Ваше человеческое тело чувствительно к капризам погоды.
— Прекрати.
— Что именно?
— Ты ведешь себя, как последняя сволочь.
— Такой уж я есть.
— Ты мне нужен. Без тебя я не альфа.
— Вы недооцениваете себя и слишком высоко цените меня.
— Прекрати, пожалуйста.
— Я не начинал ничего, — его взгляд чуть смягчился. Отлично, он ждет извинений. Мне было сложно переступить через себя.
— Прости, — я вывернулась из его рук и направилась прочь. Мне не хотелось видеть торжества в глазах этого мужчины. Я чувствовала себя униженной.
— Не нужно было тебе извиняться.
Я удивленно оглянулась и увидела, как Штар победно улыбается.
— Молодец. Возьми с полки пирожок, — я не смогла сдержать горькую усмешку.
— Не надо колкостей, моя королева, — оборотень медленно зашагал ко мне. Я невольно залюбовалась его телом, которое соблазнительно подчеркивала мокрая насквозь черная рубашка.
— Без извинений ты бы не вернулся.
— Почему? Вернулся бы через несколько часов.
— Пришел бы альфа северной стаи, а не тот в ком я нуждаюсь…
Штар поцеловал меня, не давая продолжить. Как же мне этого не хватало. Снова где-то внизу живота загорелось пламя, которое поднималось все выше и выше. Разум отказывался мне повиноваться. Я опять пьянела, хоть и не выпила с утра ни капли спиртного.
— Возвращаемся.
Я с трудом взяла себя в руки. Оборотень прерывисто дышал и явно не собирался меня отпускать, куда бы то ни было. От его мыслей я смутилась.
— Прекрати так откровенно думать о подобных вещах, — я мягко, но уверенно оттолкнула его и обратилась. Оборотень похабно улыбнулся. Я еще никогда не видела подобного выражения на его лице, — Если ты придешь в поместье раньше меня, то мы воплотим то, о чем ты подумал. Улыбка этого извращенца стала еще шире.
— Тогда готовься к поражению.
— Пошляк! — я чувствовала себя невинной девицей рядом с ним.
— Может, сразу сдашься?
— Драйи
Соня.
Драй превратился в настоящего маньяка. Я не узнавала его. Его одержимость убийством Лорейн стала пугать всех в поместье. Бедняжка Лиз вообще не находила себе места, потому что постоянно слышала, о чем думает альфа. Она по-прежнему не могла полностью контролировать свой дар. Я часто видела, как она бледнеет, глядя на Франко. Меня же он в свою голову почти не пускал. Видимо, он считал Лорейн своей персональной проблемой и не хотел вмешивать в нее меня. Я хотела ему помочь, но он не давал мне ни единой возможности. О какой близости может идти речь в такой ситуации? Постоянно пропадая на тренировках, он пытается забыться. Ведь Лорейн была той, ради которой он вырвался из объятий смерти. Он любил ее, любил настолько, что ему удалось то, что не удавалось другим. Ревность постоянно давила на меня. Может быть, причина одержимости вовсе не ненависть? Но я знаю, что Драй не врет мне. Я это чувствую. Да и зачем ему врать? Это какой — то бесконечный круг. Не зря эта Лорейн мне сразу не понравилась. Я чувствовала в ней подвох. Проявление ее новой сущности и ее исчезновение еще больше усилили мою неприязнь к ней. И не только потому, что я не хотела отдавать ей Франциско, а потому, что от нее сквозило каким-то холодом.
Я сидела в гостиной и пила кофе. Было ужасно приятно осознавать себя снова человеком. И плевать, что Драй запретил обращаться. Я, в конце концов, женщина, и не могу больше бегать на четырех лапах. Аромат терпкого напитка заполонил всю комнату, и я с удовольствием вдыхала его. Как же давно я не пила кофе. Еже пару круассанов, и я стала бы немного счастливее. Утренняя тошнота сводила меня с ума, и скрываться от Франциско становилось все сложнее. Я уже начала подумывать о том, чтобы все ему рассказать. Но тогда он запрет меня в чулане и ни на шаг не подпустит к тренировкам, а тем более к настоящей битве. А у нас сейчас каждый боец на счету.
— Соня, ты же сказала, что ненадолго отлучишься, — Драй вошел в комнату и, увидев меня вольготно развалившейся на диване, хищно сощурился. — Я, кажется, четко выражаюсь, когда приказы отдаю.
— Отстань, — я отмахнулась, и сделала еще глоток, — ты нас уже совсем загонял. Вон, остальные уже на ногах не держатся. Да и ты сам не особо выглядишь.
— У нас нет времени, чтобы отдыхать, — по голосу было понятно, что он злится. Он был прав, но и я не собиралась отступать.
— Такими темпами мы сами себя угробим. Лорейн даже напрягаться не придется, — как только последняя фраза сорвалась с моих губ, я поняла, что ляпнула глупость. Чертовы гормоны.
— Допивай кофе, и на тренировку, — больше он мне ничего не сказал. Когда Франко вышел, я поняла, что нажала на слишком болезненную точку.
— Франциско, подожди! — кофе так и остался недопитым, а мне все-таки удалось нагнать альфу в коридоре, — Я была не права. Мне не нужно было…
— Ты права, — я подавилась уже готовыми сорваться с языка извинениями, — в его взгляде было столько усталости, что мне захотелось лично свернуть шею этой предательнице. — Нам всем нужен отдых. И в первую очередь, мне, — Драй направился к выходу.