Между двух огней

Багира Энди

— Эл…

— Что Эл? — я отстранилась. — Ты ведь знаешь, что долго я не протяну. Даже если останусь живой после родов, не выкарабкаюсь.

— Соня может…

— Нужно смотреть правде в глаза. Она не даст мне свою кровь. А твоей может быть недостаточно. Моя история подходит к концу, Франко.

— Ты что опустила руки?

— Сдурел? Я же Драй. А Драйи не сдаются. Просто я трезво смотрю на вещи. Это единственное, чему можно было поучиться у Лориэн. Если дело — дрянь, то нужно так и говорить.

— Но мы же ничего не знаем наверняка.

— Знаем.

Ты мне сказал об этом сразу же, как я очнулась.

— Черт, Лорейн, ты не можешь не спорить со мной?

— Могу. Но не в этой ситуации.

Двери распахнулись, и в кабинет вошла Соня. Бросив неприветливый взгляд на меня, она встала рядом с Драйем.

— Я знаю, что с ней делать, — Франциско вопросительно посмотрел на нее. Как альфа и бета они постоянно поддерживали мысленную связь, и я не удивилась тому, что она прекрасно осведомлена о теме нашей милой беседы.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда-то давно Рик отвел меня к одной женщине. Она сможет ответить на все ваши вопросы. Разумеется, если захочет. Только вот…

— Что?

— К ней очень сложно добраться. Нужно четко знать, куда идти. Я проведу…

— Ты не можешь бросить Криса и Аби.

— У нас нет другого выхода. Я проведу Лорейн.

— Я не отпущу двух волчиц, одна из которых беременна, а вторая с новорожденными на руках, к черту на рога, да еще и одних. Только через мой труп!

— Это легко устроить!

— Так, стоп! — мне абсолютно не хотелось становиться свидетелем семейной драмы. — Никто никуда не поедет. Я уже все решила.

— В ней что, что-то сломалось? — Соня удивленно посмотрела на Франко.

— Мне от вас больше ничего не нужно. Вы оба ни раз спасали мою жизнь, и я вам за это благодарна. Но сейчас не стоит лицемерить, снова спасая мою бедовую задницу.

— Лора, прекрати, — Драй все еще надеялся меня переубедить, а в глазах Сони я была самой настоящей ненормальной. — Ты снова в стае, и мы не бросим тебя.

— Не нужно снова заводить старую шарманку, — у меня снова закружилась голова, но я постаралась не подать виду. — Я не член стаи. Именно поэтому ты не слышишь моих мыслей.

— Чушь. Роб говорит, что ты сама слишком долго была альфой. Именно поэтому я тебя не чувствую.

— Отговорки, — весь это разговор начинал меня утомлять.

— Вы так до второго пришествия не разберетесь. Упрямые, как бараны. Оба причем, — Соня, посмеиваясь, смотрела на нас.

— Что ты предлагаешь? — мне хотелось поскорее закончит все это. Но уступать Франко я не собиралась.

— Монетку бросьте, — бета пожала плечами. — Так вы снимите с себя ответственность за результат. Каким бы он ни был.

— Милая, ты гениальна, — Драй поцеловал свою волчицу в щеку. — Ты не против?

— Бросай, — я согласилась лишь для того, чтобы избавиться от Драйя. Альфа достал из шкатулки на письменном столе золотую монетку.

— Орел или решка? — спросил он у меня.

— Решка.

Монетка

взлетела в воздух. Несколько секунд полета, и она снова оказалась в руке оборотня. Он раскрыл ладонь и улыбнулся. Я своими глазами увидела королевский герб. Черт, я снова проиграла. Теперь мне не выкрутиться.

— Вот и славно. Завтра выезжаем. С Дамьеном останется Лиззи.

— А кровь? — мне не хотелось оставлять раненого друга. Или уже не друга…

— Оставим недельный запас в баночках, — от ответа огненной меня передернуло. Точно так же действовала пума, — недели нам хватит, чтобы вернуться.

— Соня, может, ты останешься? — Драй становится таким милым, когда заботится о своей женщине.

— Нет. Я не доверяю Лорейн и никуда не отпущу вас наедине. Тем более, я сама хочу задать несколько вопросов этой милой старушке.

— Ты же говоришь, что это давно было. Она должна была умереть много лет назад, — я уцепилась за последнюю лазейку.

— А кто сказал, что она человек? Обычные люди не имеют таких способностей. Она жива, я знаю.

— Как будем добираться? — Драй перешел к делу.

— До ближайшего городка на самолете. А дальше на своих четырех. Она живет высоко в горах, и ни одна техника там не пройдет.

Я, молча, вышла. Все, что мне полагалось узнать, я узнала. Впервые за несколько недель мне захотелось на охоту. Неужели во мне снова проснулось желание жить?

Дамьен.

— Дамьен, — прошептала Сабрина, склонившись над самым моим ухом. — Пора вставать.

— Бри, — вздохнул я, надеясь, что мой хрип будет воспринят ею как просьба не беспокоить.

— Мистер Ремай ожидает.

Господи, что же Джеро понадобилось в столь ранний час?

— Спасибо, — поблагодарил я домоправительницу. — Передай, что я спущусь через десять минут.

— Хорошо, — кивнула женщина и на цыпочках вышла из спальни.

Как же мне с ней повезло! Когда наши с Климентиной родители погибли, она окружила нас любовью и заботой, которую прежде мы не знали. Сабрина всегда была больше, чем домоправительницей, она была нашей семьей. Родители никогда не уделяли нам столько времени, как это старая женщина. Мать страдала неврозами, отец всецело отдавал свое внимание работе. Удивляюсь, как мы с Минни вообще выжили в этой обстановке.

Сестра была моим сокровищем. У нас была разница в два года, но Минни пошла красотой в мать, когда я был точной копией отца. Кожа у нее была алебастровой, что вызывало зависть у многих аристократок, волосы цвета спелой пшеницы, а глаза как северные озера. Нрав ее был кроток, но я знал какая сила и смелость скрыты в этой маленькой красавице. Она была ласкова и приветлива с другими, строга и порой жестока к самой себе. Климентина, или как ее называли в семье, Минни, стремилась к совершенству во всем. Маленькие недостатки возводились ею в ранг слабостей и должны были быть искорены. Будь Минни мужчиной, она стала бы королем, не иначе. И я бы пошел за ней.