Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы
Шрифт:
УПА, подконтрольная ОУН(б), сама насчитывала в середине 1943 г. около десяти тысяч человек. У УПА-ПС (УНРА) к тому моменту был двухлетний опыт нахождения в подполье и какой-никакой боевой деятельности. Непонятно, как в таком случае — если бы бульбовцев было действительно столько же, сколько бандеровцев, — последние смогли бы разоружить и/или разогнать бульбовцев, что в действительности и произошло.
Донесения советских партизан о десяти тысячах бульбовцев следует считать ошибками разведки «народных мстителей». А повествование самого Боровца о масштабной военно-террористической деятельности против немцев является следствием естественного желания атамана вписать свое имя в историю Украины буквами покрупнее. В действительности количество бойцов
Следует отметить, что Боровец в 1942 году, в отличие от бан-деровцев, сумел наладить тесное сотрудничество как с ОУН(м), весной 1943 г. развернувшей свои малочисленные военные отряды в районе Тернополя и к северу-западу от Ровно, так и с монархистами, а также представителями демократических партий. Представителем ОУН(м) при штабе УПА-ПС был Олег Жданович.
Попытки представителей ОУН(б) договориться с Боровцом ни к чему ни привели, так как последний отвергал тактику и стратегию бандеровцев, осуждал их вождизм и тоталитаризм, претензии на выражение воли всего украинского народа. Не помогло и предложение бандеровцев Бульбе — возглавить общую УПА.
Переговоры ничего не принесли, за исключением одного — названия созданной ОУН(б) военной структуры. По согласию Боровца, вооруженные отряды ОУН(б) и самого Боровца должны были объединиться под общим названием — Украинская повстанческая армия (УПА). Это название завоевало к тому времени некую популярность у населения Волыни. В феврале — марте 1943 г. бандеровцы использовали для своих вооруженных отрядов название Украинская освободительная армия (УОА) (Українська визвольна армія — УВА). По всем остальным пунктам договоренность достигнута не была, но бандеровцы сочли возможным исполнить только один, выгодный им пункт договора и взять для формируемого ими повстанческого движения название УПА. Эту аббривеатуру, первоначально также расшифровываемую как „Українська повстанца армія”, они начали использовать с апреля 1943 года.
Чтобы избежать путаницы, 20 июля 1943 г. Тарас Боровец переименовал УПА-ПС в Украинскую народную революционную армию — УНРА, которая, по его словам «пошла по линии самозащиты, планомерного уменьшения своих рядов и переходу в глубокое подполье перед новой московско-коммунистической оккупацией Украины» [143] .
В воспоминаниях Боровца присутствует неточность — складывать оружие и уходить в глубокое подполье руководство УПА-УНРА, то есть сам Боровец» не собиралось — атаман надеялся на помощь немцев.
143
Бульба-Боровець, Т. Армія без держави… С. 206.
Хотя, несмотря на желание Боровца биться с большевизмом и далее, эта «армия» почти не вела активной борьбы. Во-первых, Боровец не хотел устраивать войну со своими коллегами из лагеря украинских националистов — бандеровцами. Тем более, что их численное и организационное превосходство стало к лету 1943 года очевидно. И, в общем, он избрал по отношению к ним оборонительную стратегию. Уже в августе 1943 г. часть отрядов УНРА была насильно разоружена, а бойцы из ее рядов частично перешли в УПА. Во-вторых, сам Боровец своевременно поддержку немцев не получил, а получил нечто совсем противоположное.
В ноябре 1943 г., после вступления Красной армии в Житомир, Боровец решил провести переговоры с немцами. Он хотел получить оружие для своих повстанческих отрядов, которые в скором времени должны были оказаться в тылу у коммунистов. «Переговоры» закончились 1 декабря 1943 г. заключением проводившего их Боровца в концлагерь Заксенхаузен, где уже находились Бандера и Стецко. Командование УНРА возглавил атаман Щербатюк (псевдоним «Зубатый»), но, по сути, с арестом Боровца
Несмотря на это, советские пропагандистские органы на протяжении всего 1944 г. громогласно обращались к участникам не только УПА, но и несуществующей УНРА.
Сам же Тарас Боровец, оказавшись в нацистском плену, не отказался от замыслов о дальнейшей борьбе с коммунистами. В конце 1944 г. его вместе с другими украинскими националистами выпустили из лагеря. На радостях он согласился возглавить Парашютную бригаду, или «Группу «Б» (Fallschirmjagd-Brigade — Gruppe “В”). Часть была сформирована в конце марта — начале апреля 1945 г., насчитывала более 400 человек и входила в состав Украинской национальной армии (УНА), украинскому аналогу ВС КОНР. Кстати, УНА на тот момент подчинялась Украинскому национальному комитету (УНК), в который вошли мельниковцы, монархисты-гетманцы и представители правительства УНР в изгнании. УНК признали немцы, и, таким образом, это стало чем-то вроде эмигрантского украинского правительства — аналог Комитета освобождения народов России (КОНР) генерала Власова. Только последнего белая русская эмиграция не поддержала, не исключено, что по объективным причинам — не было времени и возможности — а главу УНК генерала Павла Шандрука признали все украинские антикоммунисты, за исключением бандеровцев.
Цель бригады Боровца состояла в проведении повстанческо-диверсионной деятельности на территории Западной Украины для дезорганизации советского тыла. Десантирование должно было пройти во второй половине апреля 1945 г., и не осуществилось оно из-за недостатка горючего у Люфтваффе и скорого поражения Третьего Рейха.
История Боровца в чем-то характерна для украинских политиков. В 1941 г. — сотрудничество с нацистами, с 1941 по 1943 гг. — Сопротивление, с конца 1944, когда немцы вынуждены были несколько изменить «восточную политику», — вновь сотрудничество.
Уже упоминавшиеся мельниковцы также создали летом 1943 г. свои повстанческие отряды. К середине 1943 г. численность всех мельниковских партизан составила около 1 тыс. человек, часть из которых позже «переквалифицировалась» в коллаборационистов и с действующими войсками ушла в Германию. Отряды ОУН(м) самостоятельно почти не вели антинацистской вооруженной деятельности. С их стороны имели место столкновения с советскими партизанами, бандеровцами и участие в ан-типольских акциях. Бандеровцы относились к своим бывшим соратникам по партии так же, как и к бульбовцам — разоружали и включали их в свои ряды.
Заканчивая описание действий мельниковцев и бульбовцев на партизанском фронте, приведем мнение украинского исследователя Озимчука, касающееся взаимоотношения всех трех, включая бандеровское, течений: «…ОУН СД (то есть бандеровцы. — А. Г.), ОУН А. Мельника и “Полесская Сечь” Т. Боровца не смогли создать единого антифашистского фронта и объединиться в общеукраинское движение сопротивления… Главным препятствием к объединению усилий, скорее всего, был “вождизм” лидеров партии. Все они пропагандировали независимость Украины, но каждый из лидеров во главе будущего государства видел только себя. И потому, имея одинаковые цели, ОУН СД, ОУН А. Мельника и “Полесская Сечь” Боровца своим соперничеством лишь ослабляли потенциал украинского освободительного противостояния немецкой оккупации» [144] .
144
Озимчук О. Б. Антифашистська боротьба ОУН-УПА в роки Другої світової війни (період 1941–1944 рр.) на матеріалах Волині / Дис.на здоб, наукового ступеня кандидата історичних наук. — Рівне: Рівненський державний педагогічний інститут, 1995. С. 38–39.