Между мирами. Том 2
Шрифт:
– Почему?
– Потому что это жестокий тип. Ты же видел его лицо?
– Нормальное лицо, обычное.
– У него вид садиста. А вначале он показался довольно милым и обходительным.
– Прямо как я!
– Не совсем, но очень похоже.
– Мне явно не стоит радоваться такому сравнению, – усмехнулся я, начиная осознавать, в какую переделку я попал.
– А по тебе и не скажешь, что ты можешь в людей стрелять и кулаками орудовать. Не обижайся, – тут же добавила Элен. – Я очень благодарна тебе за то, что ты меня
– Да не стоит. Любой бы так поступил, я думаю.
– Может быть. И все-таки я думаю, что ты не тот, за кого себя выдаешь.
– Мне нет смысла врать, – соврал я. – Но у тебя теперь масса проблем.
– Угу, – кивнула девушка, подумав. – Мне некуда деть двадцать миллионов и всякую мелочь. Смешно, правда?
– Не очень-то, – отозвался я задумчиво. – А почему ты не можешь просто постепенно расходовать наличные? Разве в этом есть какая-то сложность?
Элен тут же сделала такое выражение лица, что я понял – мой вопрос лишен смысла.
– Предположим, что ты все-таки нормальный, и знаешь хотя бы арифметику, – неспешно начала девушка. – Ты прекрасно видел, какую сумку я уносила и насколько тяжелой она была. А теперь посчитай сам. И принеси воды, пожалуйста.
Пока я шел на кухню за стаканом, я попытался прикинуть вес и количество банкнот. Но кто знает, сколько весит купюра в пятьсот рублей в нашем мире, например? Я вот, к примеру, и предположить не мог, однако по логике вопроса было понятно, что в обычной жизни человека с такими деньгами встретить сложно.
– Слишком крупные? – предположил я, протягивая Элен стакан с водой.
– Додумался, надо же, – саркастично ответила она, но потом произнесла уже нормальным тоном: – там исключительно пятитысячные. Если я появлюсь с такой в порту, меня могут убить из-за одной лишь бумажки. А в нормально месте – тут же арестуют, потому что носить с собой столько денег ненормально.
– Значит Иван соглашался выкупить крупные деньги по цене всякой мелочи. Но зачем тебе тогда половина суммы?
– Да как ты не понимаешь? Имея на руках два миллиона, я могу легко пробиться на самый верх, а там такие деньги – пф-ф, пшик, – она сдула с раскрытой ладони невидимую пылинку.
А я сидел и думал, как же быстро вокруг меня вращается отношение к деньгам. Где-то пять тысяч – заработок за два года, а где-то – пшик. И Подбельский еще убеждал меня в абсолютном равенстве всего и вся? Вот уж действительно человек жил внутри собственных фантазий.
– Хотя бы это ты понимаешь?
– Понимаю. Как и то, что у тебя теперь не так много шансов вообще сбыть эти деньги.
– Вот именно. Последнее, что я могу сделать – снова обратиться к Ивану, но тогда я едва ли увижу четверть от обещанного.
– Знаешь что? – я осторожно присел рядом на диван. – Давай сперва мы займемся твоей ногой, а потом только поразмыслим о деньгах. Вместе мы что-нибудь придумаем.
– С тобой? – Элен недоверчиво
В дверь постучали, и я вскочил с дивана, чудом не задев поврежденный сустав певички.
– Что-то рано, – произнес я, не обращаясь ни к кому, пока за дверью раздавался ритмичный глухой стук.
Глава 18. Почти пятый
Шагая к двери, я и не думал, что могу встретить там кого-то, кроме человека из обслуживания с бинтами в руках. Человек там был. Но без бинтов. И уж точно не из обслуги.
– Максим? – вежливо поинтересовался он, зыркая мелкими глазками мне за спину.
У него был острый, как у крысы, нос, который он наверняка любил совать везде, где не следует. Гость мне сразу же не понравился, но выбора не было.
– Это я. А вы…
– Я, я, – подобострастно закивал он, переступая через порог. – Заходил давеча, да вас не было.
– Должно быть, я вас не ждал, – после его ответа стало понятно, что к моему последнему звонку он не имеет никакого отношения.
– А нас никогда не ждут-с, – высказался крысиный человечек с натянутой улыбкой. Ростом он был ниже меня на голову, гораздо старше и шепелявил. – Вы же недавно императорский секретариат беспокоили, вот мы и пришли, – он захлопнул за собой дверь. – Разобраться в проблеме, так сказать-с.
Не знаю почему, но этот коротышка внушал ужас побольше, чем Иван с репутацией садиста. Тому можно было хорошенько вмазать, а здесь попахивало тем самым Третьим отделением, поэтому мне не хотелось портить отношения с императорской семьей лишним рукоприкладством. Крысиный человечек был иного мнения о силовом воздействии.
– Вы дома один-с? – полюбопытствовал он, а я, заметив у него на руках белые перчатки, отвел взгляд и поморщился.
– Один.
– Это мы сейчас проверим, – откуда ни возьмись, в его руке, как козырной туз, появился кастет.
Раздирая жилет, рубашку, а потом и кожу на ребрах, металл оказался способен причинять адскую боль. Я не успел ни увернуться, ни блокировать удар, а крысеныш уже саданул меня раз три, не меньше.
И без того ноющие ребра теперь подогревала капающая из ран кровь. Я согнулся пополам и рухнул на колени.
– Максим?! – послышался мне крик из комнаты.
– О, так вы не один? – еще один удар, сопровождаемый треском ткани. – Пожалуй, стоит запереть дверь.
От ударов перехватывало дыхание, а от боли в боку глаза застилали слезы. Меня пробил кашель, и я тут же распрощался с кровью, что откуда-то взялась в глотке. Даже колени отказались меня поддерживать, подкосились и я рухнул набок.
Красная лужа поблизости толсто намекала, что донором в ближайшие пару месяцев мне не быть. Я попробовал повернуться, чтобы посмотреть на рану, но не успел увидеть ничего, кроме ошметков ткани.