Между нами химия
Шрифт:
Видимо, на Женю подействовали мои угрозы, потому что она перестала сопротивляться. Я без проблем усадил ее и даже застегнул ремень.
Всю дорогу мы ехали молча. Женька обиженно таращилась в окно, словно уже продумывала в голове, как будет меня пытать после моей ужасной выходки…
Когда я доехал на место назначения, она как-то настороженно посмотрела по сторонам…
— А это разве не…?
— Да, именно так… Я выкупил квартиру, которую тогда снимал…
— Но зачем?
— Потому что с этим местом у меня связаны воспоминания двух лучших ночей в моей жизни.
Женька
— Жень, пошли… Я уверен, Бимка по тебе ужасно соскучился!
Золотарева только слегка кивнула. Но для меня этого было достаточно, чтобы действовать.
Открыл перед Женей дверь, и как самый галантный кавалер, помог ей выбраться. Только сейчас заметил смешные тапочки с длинными заячьими ушами. Женя поняла, что я с интересом разглядывал ее обувь:
— Знаешь, когда жизни твоего знакомого что-то угрожает, ты не задумываешься, что и как обуть…
Рассмеялся, но все же поднял Женьку на руки. Не хочу, чтобы она замарала эти смешные тапки дорожной и подъездной грязью.
Торжественно внес ее в свою квартиру. Бим сразу начал принюхиваться, и когда уловил знакомый запах, зашевелил своим здоровенным хвостом…Женька спрыгнула с моих рук.
— Бимозавр, да ты еще больше вымахал… — начала гладить этого засранца за ушком. Ему нравилось, а еще больше — странная Женькина обувь. Теперь, главное, не оставлять тапочки на виду у этого животного, а то примет за новую игрушку и напрочь сгрызет. И так покупаю ему игрушки чуть ли не ежедневно — их ему хватает на одну-две игры.
— Жень, оставь этого мамонта. Пошли лучше чай пить! — схватил ее за руку и потащил за собой на кухню. А то пока сам буду готовить сладкий напиток, Золотарева может сбежать. Попробуй ее еще раз заманить на серьезный разговор. Дохлый номер…
Приготовил чай и протянул Жене кружку с надписью Женя. Она сначала слегка удивилась, но потом до нее дошло, что это моя кружка… Хотя я из нее никогда не пил — берег для особой гостьи, надеясь, что когда-нибудь она посетит мое жилье. Правда, большее количество времени последние годы проводил за границей, а в любимую квартиру приезжал только во время отпуска.
Женя отпила глоток чая, а я сидел напротив нее и просто смотрел.
— Ты хотел о чем-то поговорить? — намекнула на то, что пора мне начинать свой рассказ.
Бим удобно расположил мне голову на колени и наслаждался тем, как я его глажу… Точно так же, как и в тот самый день…
Бим положил мне голову на колени и тоскливо смотрел в мои глаза. Он чувствовал, что я не в духе. Машинально гладил его мягкую шерсть и отрешенно глядел в одну точку.
Вспоминал события последних дней, которые перевернули все мое существование вверх тормашками…
Пару дней назад меня вызвал к себе в кабинет ректор. На его лице отсутствовал свойственный ему румянец, вместо этого Дмитрий Алексеевич был очень бледным и взволнованным. Указал мне рукой на стул напротив него, на который я и уселся.
Потом ректор долго гипнотизировал меня взглядом, не зная, с чего начать разговор…
— Женя,
— Но! — мое лицо озарила нервная улыбка. — Что Вы такое говорите? У папы ведь внутричерепная гипертензия… Да, это неприятно, но ведь не смертельно? — Дмитрий Алексеевич опустил глаза.
— Жень, у твоего отца рак…
— Нет, я Вам не верю… Мне бы сказали. Кто Вы такой, чтобы говорить мне подобные вещи.
— Я лучший друг твоего отца. Ты же знаешь, как я его люблю и ценю. Я бы просто не смог лгать на подобные темы. — Дмитрий Алексеевич учился в университете вместе с отцом, потом они преподавали в этом же универе. Но 15 лет назад папа вдруг решил уйти в науку с головой, много работал в попытках разработать сильный обезболивающий препарат, который бы не вызывал привыкания… Дмитрий Алексеевич тогда тоже загорелся, даже несколько месяцев упорно трудился с отцом, они проводили разнообразные исследования. Но потом дядя Дима перегорел. Он скучал по профессорской деятельности, поэтому уехал. Но мой отец не сдавался. Правда, в одиночку он никак не мог добиться поставленной цели.
— Не смейте… У моего отца обычная внутричерепная гипертензия. Оставьте меня в покое. — Дмитрий Алексеевич пытался меня успокоить, но я его не слушал…
Выбежал из кабинета ректора, а дальше все, как в тумане. Я не помню, как в тот день добрался в квартиру, как уснул. Мне было ужасно больно осознать…
Как родители могли так поступить со мной? Врать, что с папой все в порядке… Заставить отправиться на дальнейшую учебу, вместо того чтобы проводить как можно больше времени с умирающим отцом.
Я ведь и в универ поступил только для того, чтобы получить одобрение своего всегда строгого отца. А теперь что?
Набрал номер матери. Она ответила практически моментально:
— Сынок, я очень волновалась. Вчера, когда дядя Дима позвонил и сообщил, что все тебе рассказал, я просто места себе не находила. Почему ты не брал трубку?
— Так это правда? — процедил сквозь зубы. Но я не хотел обвинять в чем-то маму. Сейчас есть проблемы куда важнее моих обид.
— Жень, мы надеялись, что лечение поможет. Не хотели тебя волновать раньше времени, — мать уже начала всхлипывать.
— Успокойся, не плачь. Я приеду сегодня.
— Нет, Жень… У тебя ведь еще один экзамен остался. Закончи свою сессию, отпразднуй день рождения в кругу друзей. А потом приедешь…
— Мам, я хочу отпраздновать в кругу семьи. А вообще, лучше не праздновать. У меня нет желания… — я воспротивился, но мать продолжила…
— Это воля твоего отца. Он не хочет, чтобы из-за него ты нарушал собственные планы, — мама опять зарыдала.
— Дай ему трубку, я хочу услышать его голос.
— Он очень плохо разговаривает, часто бредит. Очень редко его сознание возвращается, и он начинает здраво мыслить. А сейчас он спит, не нужно его беспокоить…