Между нами война
Шрифт:
— Разве ты не хочешь посмотреть, что там за дворцом? — спросила я.
— С тобой посмотрю, — поставил точку в разговоре сын, и сунул баранку в рот.
Я вздохнула и посмотрела на мужчину. Он был зол, желваки ходили ходуном. Постоял пару минут, молча развернулся, и вышел из нашей комнаты.
— Молодец, — сказала я, и подхватила сына, кружась по комнате. Мирон заливисто рассмеялся, обнимая меня за шею.
— Мне бабушка сказала не соглашаться с тобой и дядей, — сдал он Антонину Ивановну, — мы же сами погуляем потом?
— Конечно, погуляем, —
Мы отправили Мирона в детскую с собакой, потому что к нам уже пришли две женщины и один мужчина, которые никак не комментировали наш внешний вид, но губы презрительно кривили. Мужчина поставил на стол изящную сумочку бирюзового цвета, и протянул нам с Маман каталог одежды. Две женщины вертели нас в разные стороны, измеряя непонятной лентой без цифр наши формы.
— Выбирайте фасоны, — сказал мужчина, тыкая в большой журнал с моделями одежды.
— А нет, такого же, но с перламутровыми пуговицами? — задала вопрос мама, показывая на блузку, и глядя честным взором.
— Есть, — сказал он, — все ваши предпочтения мы учтём, вы, главное, укажите их.
Мы воодушевлённо, наперебой, стали показывать модельеру местного разлива понравившиеся нам наряды, указывая небольшие изменения, которые хотели бы внести в модель. Он слушал, кивал и не записывал ни строчки. Мы уже ему десятки нарядов пересказали, а он, кажется, даже не запомнил ничего.
— Я дико извиняюсь, но вы точно сделаете так, как мы хотим? — спросила Маман.
— Уже делаю, — ответил он, — продолжайте.
Ну, мы спорить не стали, продолжили. Выбрали десять платьев, костюмов и сарафанов на выход только для мамы, себе же заказала только одно вечернее платье, к сегодняшнему балу. Остальное выбрала повседневное — пару платьев, три брючных костюма, бельё, две пары туфель и одну пару балеток. Несколько тёплых вещей и две пижамы. Когда с нарядами было покончено, пришло время обеда; мужчина коротко кивнул нам и пообещал всё доставить через час. Он удалился, прихватив женщин, я выдохнула и плюхнулась на диван.
— Каким образом он успеет за час всё пошить? — удивилась мама.
— Магия же, — пожала я плечами, и пошла в комнату к Мирону.
— Как ты смотришь на то, чтобы пойти пообедать, а потом погулять? — предложила сыну.
— Согласен! — с готовностью схватился он за предложенную руку.
* * *
После обеда взяли Демона, пристегнули поводок, и пошли с Мирошей на прогулку. Возле массивных дверей нам опять перегородили путь двое из ларца, одинаковых с лица.
— Не положено, — хором сказали мужчины на нашу просьбу пройти на улицу.
— Что значит, не положено? — спросил Мирон у меня.
— Они запрещают нам выходить из дворца, — вздохнула я.
— Почему?
— Не знаю. Пойдём, узнаем у короля, — предложила, протягивая ему руку.
— Идём. Спросим, почему это принцу нельзя гулять! Я — растущий организм, для полноценного развития мне нужен свежий воздух, — процитировал ребёнок слова бабули.
Я закатила
— Живо убрал руки от моего сына! — рявкнула я, увидев, как его, схватив за предплечье, оттаскивает от нужной двери молодой мужчина.
— Простите, миледи, но король сейчас занят, — ответил он, выпуская мальчика. Судя по письменному столу, это был секретарь или личный помощник.
Мирон поправил рукава рубашки и, дотянувшись до ручки, вломился к отцу в кабинет. Я гневно посмотрела на секретаря.
— Он понимает слова, не обязательно хватать его, — наехала на мужчину.
— Простите, миледи, больше такого не повторится.
— Хорошо, — кивнула я, и последовала за сыном.
Зашла в просторный, мрачный кабинет, и я узнала обстановку — это сюда вытолкнул нас Корвус из зеркального шкафа. За массивным огромным столом сидел хозяин дворца, на его руках устроился Мирон, рассказывая суть нашей проблемы. Король действительно был занят — в кабинете находилось ещё одно действующее лицо — немолодой мужчина с посохом.
— Как не пускают? Кто? — сделал удивлённое лицо Корвус, этакий актёр погорелого театра.
— Добрый день, — обратилась я к мужчине с посохом.
— Добрый день, Мирослава, — по-доброму ответил он мне.
Интересно, откуда он знает, как меня зовут? Я слегка приподняла губы в еле заметной улыбке, и вернула взгляд на Мирона, сталкиваясь с почерневшими от гнева глазами Корвуса. Что не так? Ах да, мне же нельзя ни с кем контактировать.
— Мы хотели погулять во дворе, но охрана у входных дверей не пускает нас, — кратко доложила о возникшей проблеме.
— Я распоряжусь, вас пропустят, иди, — он выпустил ребёнка из рук, и кивнул мне.
— Спасибо, Ваше Величество, — едва заметно склонила голову я и развернулась. Подтянув собачку повыше, вышла, пока Мирон выбежал вперёд.
— Ха! Говорил я тебе, сынок, не гневи Богов. Не послушал меня — и вот результат — её ты уже потерял, — услышала я смех мужчины.
Хм, интересно, кого он потерял? Мужскую потенцию? Не встаёт у мужчины, поэтому он вцепился в моего ребёнка? Ну правильно, наследников-то, видать, больше нет, вот и понадобился ему Мирон шесть лет спустя. Я шла, и сама себя развлекала и веселила мыслями, что Кларисс достался импотент. Понятно теперь, почему она злится: неудовлетворённая женщина — хуже садиста. Хотя, я вроде как тоже неудовлетворённая должна быть, но меня жизнь хорошенько нагнула, некогда думать о физическом удовольствии, надо крутиться и ребёнка тащить.