Между ненавистью и любовью
Шрифт:
— Я совсем не это имела в виду…
— Ладно, я пошутил. Я пошел другой дорогой, чтобы забрать машину, которую оставил у входа в ущелье.
— Понятно, — кивнула Джоанна.
— Думаю, что не совсем. Подъезжая к Уэстроу, я сам еще не был уверен, что готов вновь войти в этот дом. У меня даже промелькнула мысль, чтобы переночевать в гостинице. Желая немного развеяться и определиться в своих намерениях, я отправился пешком, потом меня учуяли собаки. Их радостный прием и определил мое решение.
—
Он пожал плечами.
— Как знать!
— Полагаю, твоя комната уже готова, — сказала Джоанна. — Ты, наверное, устал и хочешь спать?
— Не угадала! — покачал головой Гейбриел. — Сначала мне хотелось бы обсудить с тобой несколько серьезных вопросов.
— Ты прав, — кивнула она. — Знаешь, должна тебе сказать, что очень любила твоего отца и потрясена его смертью.
Гейбриел понурился и, помолчав, глухо промолвил:
— Я тоже. Хотя бы в этом мы с тобой проявили единодушие.
— Лайонел не говорил мне, что у него больное сердце, — заметила Джоанна.
— Просто не хотел тебя огорчать.
— Так ты все знал?! — изумилась она.
— Конечно! Мы с отцом часто встречались в Лондоне, когда он приезжал, чтобы проконсультироваться со своим врачом. Тот настоятельно рекомендовал сделать операцию, но коса смерти опередила скальпель хирурга. Судьба… Ты удивлена? Тебе неприятно, что я виделся с отцом? Думала, он навсегда изгнал меня отсюда? Увы, ты рано ликовала, моя дорогая: Лайонел не считал меня отрезанным ломтем.
Джоанна вскочила и с гневом воскликнула:
— Не смей разговаривать со мной таким тоном! Я не хотела той ссоры и всегда упрекала себя за то, что Лайонел тебя прогнал.
— Сядь и успокойся! — мягко попросил Гейбриел. — Не нужно так волноваться. Считай, что я погорячился, и не придирайся к пустякам.
Джоанна подчинилась, но голос ее срывался от волнения:
— Мне обидно выслушивать нелепые обвинения! Думаешь, что можешь походя оскорбить меня и сделать вид, будто ничего не произошло?
— А что, собственно говоря, случилось? Обыкновенная перепалка между мужем и женой.
— Ты считаешь, что нас еще можно так называть? — изумленно всплеснула руками Джоанна.
— Официально мы супруги, — пожал плечами Гейбриел.
— Ну уж нет! — выдохнула она. — Мы сделали большую ошибку, связав себя брачными узами, но я не стану больше терпеть эту пытку. Пора положить конец этому недоразумению, Гейбриел!
— Что же ты предлагаешь? — прищурился он.
— Развод! Скорый и безболезненный. Кстати, я написала тебе письмо, оно на столе в кабинете.
— Вижу, ты не теряла зря времени. Удивительная оперативность!
— Мы уже потеряли массу времени! Нас ничто не объединяет! А после
— Не нужно мне лишний раз о ней напоминать, — помрачнел Гейбриел.
— Извини! Но, так или иначе, я права. Мы поженились, потому что на этом настаивал Лайонел. Но и он позже пожалел об этом.
— Это действительно так, — сухо констатировал Гейбриел.
— Выходит, я все таки права!
Гейбриел налил себе еще кофе и глухо произнес:
— По моему, нам не стоит торопиться с разводом до похорон. Глупо выставлять себя на посмешище. Поползут слухи…
— Я и не предлагаю делать поспешные шаги! — горячо подхватила Джоанна. — Но и тянуть не следует. Отнесись к разводу серьезно!
— А я и не считаю это шуткой! — вдруг сорвался на крик Гейбриел. — И не позволю делать из меня клоуна!
— Ты первый затеял этот разговор! — снова вскочила Джоанна.
— Нет, моя дорогая, тему выбрала ты! Послушай, отложим этот спор до более подходящего момента. Мы оба сейчас чересчур взволнованы.
— Разве не ты сказал, что хочешь обсудить со мной важные проблемы?
— Да, но относительно похорон! — помрачнел Гейбриел. — Я хотел избавить тебя от лишних хлопот, но, видимо, зря торопился: меня здесь не ждали.
— Утром я представлю тебе список неотложных дел, — смягчилась Джоанна, — можешь внести в него дополнения. И пойми же наконец, что Лайонел был для меня не только свекром, но и близким человеком! Пожалуйста, забудь все прежние обиды и начни со мной сотрудничать, хотя бы из уважения к памяти покойного.
— Великолепная речь! Сама придумала?
— Нет, ты просто не выносим! Пожалуй, мне лучше подыскать себе другое жилье! — воскликнула Джоанна, задетая за живое его ёрническим тоном.
— Я погорячился, извини. — Гейбриел встал с кушетки. — Ты совершенно права, нам следует забыть все обиды и достойно похоронить отца. Мы ему многим обязаны. Не так ли?
— Да. Но сейчас я пойду спать. День выдался тяжелый.
— А я отведу на место собак. Они все еще ночуют у черного хода?
Джоанна молча кивнула, не в силах больше говорить, и, захватив поднос, вышла. Когда она поднялась на галерею, ее догнал Гейбриел. Сердце Джоанны забилось сильнее.
— Где я буду спать? — спросил он. — К себе ведь ты меня не пригласишь?
— Разумеется, нет!
Джоанна густо покраснела, но, к счастью, Гейбриел не заметил ее смущения: его взгляд устремился в конец коридора.
— Можешь пожить пока в своей прежней комнате.
Гейбриел обиженно нахмурился, и это не ускользнуло от Джоанны. Куда подевался надменный леопард, неуязвимый победитель, привыкший повелевать? Сейчас в его глазах читались боль и растерянность.