Между Сциллой и Харибдой
Шрифт:
И, кстати, весьма даже приличное: наши то не знали, что их кумиры – Чак Норрис и Брюс Ли, некоторые свои «приёмы» для кино с помощью комбинированных съёмок делали и разучивали их всерьёз…
И, получалось!
Так, почему у нас с Мишей не получится?
Достаю из сейфа довольно толстую брошюрочку:
– Это тебе. Бери и изучай как раввин Тору.
– Что это?
– Читать не умеешь?
Опускает взгляд:
– «Переписка Каутского с Троцким».
Подняв голову изумлённо на меня таращится, открыв рот. Я ржу:
– Ты бы видел сейчас свои
– Не понимаю…
– А ты хочешь – чтоб тебя застукали за чтением «Истории всемирного шпионажа»?
Открывает, листает, читает брошюрку и лицо его мигом просветляется:
– Хахаха! Ловко придумал!
– Учись, Миша, пока я не вознёсся – глядишь и пригодится, когда… Это всего лишь первый «конспект», ознакомишься с этим и сдашь «экзамен» – получишь следующий. А этот вернёшь!
Что-что, а память у бывших дворян-гимназистов цепкая и крепкая – давно заметил. Это вполне объяснимо: сами попробуйте пару иностранных языков (французский обязательно) в самом раннем детстве выучить, затем в школе – латынь, древнегреческий… Да ещё и кучу молитв на церковно-славянском на все случаи жизни.
А вот соображалка у них – по сравнению с памятью, сильно отстаёт!
Недолго помолчав:
– Далее, Миша… «Официально», мы с тобой в большом раздрае – после дела этого недоделанного заговорщика Сапрыкина. Типа, «славу» не поделили! Тебя до самого пуза почётными грамотами увешали, Каца почётным оружием наградили, Фролу Изотоповичу руку крепко пожали, а я типа – не при делах оказался… Вот и «надулся» как мышь на гору! Пусть так и дальше продолжается – разубеждать не следует. Конечно, не переигрывай – кругом не так много дураков, как тебе кажется. Холодное, строго официальное общение и только по делу. Когда же уедешь – связь будем поддерживать через какой-нибудь «почтовый ящик», позже конкретней договоримся… От ребят тоже – потихоньку отдаляйся, окончательно ни с кем не порывая. Ладно, про это чуть позже.
– Теперь, далее по моим обещалкам… Ты же вроде с Андреем Жданововым знаком по нашей бузе с хулиганами?
– Конечно, знаком! По крайней мере, за руку каждый раз здоровались…
– Продолжай это знакомство да, почаще: этим летом Жданов станет Председателем Нижегородского губисполкома РКП(б), а в 1934 году – Ленинградского…
Заговорнически подмигиваю и шёпотом:
– Смекаешь, про что я?
От нечаянной радости, аж со стула соскакивает, прикладывая ладонь к груди напротив сердца:
– Серафим, да я… СЕРАФИМ!!! Ты, ты…
– Сядь, успокойся и не благодари. Я всего лишь показываю дорогу, а топать по ней тебе придётся своими ногами! И я не обещаю, что путь твой будет лёгок, а жизнь приятна и безмятежна – как о том мечтает большинство двуногих тварей, вообразивших себя «сапиенсами»…
Посмотрев в окно, подождав когда он успокоится и снова начёт хладнокровно соображать, я продолжил:
– Теперь, про наших ребят… Увы, Миша, но этот путь тебе придётся проделать в гордом одиночестве. Помнишь, я вам про группу альпинистов рассказывал?
Оживившись:
– Как не помнить? Очень у тебя наглядно тогда получилось: один лезет на вершину – другие его подстраховывают. Лидер группы поднялся
– Молодец, хорошо запомнил!
Понизив голос, говорю:
– Могу добавить: один из группы альпинистов продвигается к вершине самостоятельно, тайно и несколько в стороне. Он зорко поглядывает за своими подопечными… Возможно в оптический прицел-телескоп! И, если видит что им угрожает какая-то опасность… Ну, например какая-то другая группа альпинистов – со своим собственным лидером, мешает им подняться на следующую ступеньку… Мне продолжать, Миша?
Предельно посерьёзнев:
– Пожалуй, не надо – я всё понял. Хотя…
– Смелее! Мы, ангелы – не кусаемся.
– Кто же в конце концов – окажется на самой вершине? Я или лидер нашей группы? И как мы её между собой делить будем?
Ну, что сказать? Очень умный мальчик и задаёт очень умные и своевременные вопросы.
Тяжело вздыхаю:
– Хорошо, Миша! Приведу ещё один пример: наши ребята, это как обычные шахматные фигуры – ладья, слон, конь… Пешки, наконец. На шахматной доске, они могут играть только в команде, прикрывая друг друга: по одному их – одного за другим, очень быстро «сожрут».
Рисунок 1. В 1924 году, шахматы – это была всеобщая страсть! Вообще, все 1920-е годы шахматами увлекались даже те, кто о них знал на уровне E2-E4, ну и, конечно, ещё: «Лошадью ходи, лошадью!».
Подняв палец вверх и, приблизившись как это только было возможно через стол:
– Ты же, Миша – ФЕРЗЬ!!! Самая сильная фигура на шахматной доске. Ты можешь играть самостоятельно, в отрыве от остальных фигур… Ты это понимаешь?
– Это то, я понимаю…
– Но, самый главный на шахматной доске… Кто?
– Как, «кто»? Известное дело – король.
– Правильно! «Король», это не фигура, это… ЭТО – КОРОЛЬ!!! Да, он самый слабый на шахматной доске и, нуждается в постоянной защите и опеке – но без него вся шахматная игра не имеет смысла и, все фигуры, пешки… И даже САМ(!!!) ферзь без КОРОЛЯ(!!!) – всего лишь жалкая точёная, крашенная деревяшка – пригодная только чтоб бросить его фтопку.
Смотрю на него и жду…
– Король…, - поднимает на меня глаза и смотрит понятливо, – «шахматный король» – это ты, Серафим?
Откинувшись назад, в раздражении хлопаю ладонью о стол и, крайне разочарованно:
– «Король» – это идея! Нет смысла карабкаться на вершину или играть партию в шахматы, если не знаешь – ради чего ты это делаешь! Нет идеи – для чего живёшь и, человек подобно свинье – под забором валятся и там же подыхает – свинья свиньёй… Или, без особой разницы – на диване, отращивая слой сала на брюхе.
– Если эта идея состоит в том, чтоб упиться властью, нахапать под себя побольше ништяков и поплёвывать сверху на серое, копошащиеся в грязи и дерьме «быдло» – то тогда, да! Вы с лидером этих «альпинистов», на одной «вершине» не уживётесь… Тогда он или ты – третьего не дано!