Между сном и явью
Шрифт:
Пока метался от игрока к игроку, приметил магазин, не лавку под навесом, а полноценное сооружение. Перед входом висело сразу две таблички, одна – с зельями, вторая – со всяким хламом. Алхимик и старьевщик? Надписи я, естественно, не разобрал, так что оставалось гадать.
Закутавшись в плащ, я зашел в темное помещение и плотно закрыл за собой дверь. Внутри было пыльно и темно. Видимо, специфика товара, побаивающегося солнца. Протухнет на свету какой-нибудь волос с попы дракона, равноценный кучке золота, и что поделаешь? Хотя, может, все намного проще, продавец
– Доброго времени, хозяин, – спешно сгорбившись, поздоровался и тут же поперхнулся, приглядевшись к владельцу магазина, сгорбленному гному сто восемьдесят девятого уровня. Одежда вся в пятнах, а местами и вовсе прожжена.
Это я неудачно заскочил на огонек. Почует нечестивую душонку – и без лишних разговоров в баночку закатает, да на полочку поставит, как элитную отраву. И ведь уровень на виду держит, не стесняется.
– И тебе не хворать, – щуря левый глаз, гном принялся изучать меня правым, – коль не шутишь. Купить пришел аль продать чего? У меня для всякого барахла место есть, если же за медяк отдаешь.
– И купить, и продать.
Чем больше я прятал свое лицо, тем пристальней вглядывался в меня покореженный жизнью гном. Решив пойти ва-банк, я скривил самую что ни на есть рожу, скосив в сторону челюсти и сведя глаза, после чего резко поднял голову так, чтобы гном увидел мое лицо. Тот тут же напрягся, свел седые пышные брови и поспешил отвести глаза, словно и вовсе не пялился на меня.
– Ну, так чего мнешься, показывай, чего принес. – Алхимик явно чувствовал себя неуютно из-за собственного чрезмерного любопытства, оказанного моей несчастной персоне. Ох, и тяжело с таким лицом стоять.
– Глаза, сердце и печень крысы… – со скошенной челюстью особо не поболтаешь, так что появился весьма специфический говор, благо хоть слюни не летели во все стороны, но вот начать течь норовили. Чертова реалистичность.
– Молодец, знаешь много разных умных слов, а показать не хочешь? – проснулась деловая хватка у гнома. – А чего там, ладно, беру. За каждый – медяк.
Бинго! Место сбыта товара найдено, явно уцененный вариант, но это дело наживное. Правда, неожиданно появилась проблема: нужно было достать товар, а светить руки не хотелось, нужно обязательно перчатки купить. Да и поторговаться надо. Не то чтобы меня не устраивала цена, в последней лавке мне вовсе предлагали подтереться своей сборной солянкой, но и за спасибо отдавать не хотелось. Те же глаза были с открытым свойством, да и печень ингредиент не низшего, а просто низкого уровня.
– Надобно за печень добавить, все же ценность товара выше, и полезность больше!
– Экий ты, ну да ладно, считай из жало… доброты душевной по рукам. За печень по два медяка.
– И за глаза, я уже одно свойство открыл.
А вот это я сказал зря, еще не понял почему, но то, что зря – это точно. Гном, еще секунду назад лениво ковырявший пальцем стол, напрягся и принялся с удвоенным усердием всматриваться в мое лицо.
– Свойство, говоришь, открыл. Занятно, а на алхимика не похож.
Ого! Только что местный при мне логическую цепочку выдал? Нетупо с самого начала знал, а сделал выводы, основываясь на фактах? Сильно и очень плохо.
– А кому сейчас легко? – А что я еще могу сказать? – В вопросе жизни и смерти порой приходится чем-то поступиться.
Без лишних слов гном кинул окно обмена, в которое я быстро перетащил из своего инвентаря весь хлам. Мда, разоблачение не прошло бесследно, за печень давали полтора медяка, а глаза так и вовсе остались по одному.
– Эк чего ты удумал! – нахмурив лоб, проворчал гном. – Чтобы старый Грум всю выручку дневную на этот парад крысиных внутренностей потратил? Так дело не пойдет. По двадцать пять глаз и сердец, пятьдесят печеней я еще могу взять, а вот остальное пристраивай кому-нибудь другому…
– Уважаемый Грум, смилуйтесь, пропадет же товар, а зелья, которые вы можете сделать, со временем найдут своих хозяев и вернут потраченное сторицей.
– А кто тебе сказал, что я не только продаю, но и делаю зелья?
И правда, кто мне сказал? Может, и правда, только продает. Так, с недоверием гнома нужно что-то делать, причем как можно быстрее. Рискнем!
– Так любой в городе знает, что если нужно хорошее зелье – иди к Груму! Таких, как у вас, в других лавках-перекупщиках не найдешь, а все потому, что с душой вы работаете.
– И что, даже Гунглиф так говорит? – не унимался бурый коротышка.
– Нет, Гунглиф говорит прямо противоположное, – почуяв подвох, решил пойти от обратного. – Но каждый знает, что все его речи исключительно от зависти…
Гном расплылся в довольной улыбке и сменил гнев на милость.
– Ладно, помогу тебе, да и свои запасы пополню. Беру в два раза больше, с меня серебрушка и зелий на столько же.
Дело сдвинулось с мертвой точки, но все еще не тот куш, который я надеюсь сорвать.
– Достопочтенный Грум, не серчайте, но давайте две серебряных и толика вашей мудрости алхимика в придачу, а я отдам вам все, что уже показал, и это кольцо!
Вот теперь гном крепко призадумался. Получить практически даром столько ингредиентов, пусть далеко не редких, для него было выгодно, но и так легко сдаваться он не хотел, торгашеские принципы.
– Полтора серебряных, – нехотя, но я все же кивнул, а Грум, войдя в азарт, продолжил: – И еще минус двадцать пять медяков за ступу с пестиком!
Меня обдирали по полной, чуть ли не обворовывали! Но пришлось проглотить все возражения, ибо гном всем своим видом показывал, что дальше будет только хуже.
Грум уже протянул руку, предлагая скрепить сделку, и я на рефлексах ответил крепким рукопожатием, чем вновь себя подставил. Бедный коротышка едва не выпрыгнул из собственных штанов, когда понял, с кем заключил сделку.
– Экий ты хитрец. – Отойдя от первого шока, гном успокоился и теперь деловито вытирал руку о тряпицу. – Сейчас ты возьмешь и незаметно, словно таракан, покинешь этот магазин.