Между светом и тьмой

Згама Наталия Николаевна

Я глубоко дышу, провожу руками по лицу, собирая в кучу внезапно возродившиеся смешанные эмоции любви к брату, злости на отца, печали от предстоящей разлуки.

– И когда ты хочешь уезжать? Почему с ним?

– Я – ваш отец!

– Ты – нам никто! – яростно выпаливаю я, но замечая, что брат ещё сильнее опечалился, не стал договаривать норовившие вырваться слова.

– Джейсон! Давай забудем! – просит Джонатан, но я не верю его жалостливому тону – он до мозга костей лживый. За столько лет он даже ни разу не вспомнил о существовании своих сыновей.

– Джейс, после гибели Лидии я пару раз связывался с отцом. Я знаю, что ты не хотел меня расстраивать, не говорил, что он приезжал. Но я всё знаю, и сам решил

поменять свою жизнь. Возможно, это необходимо сделать, чтобы вырваться из этого порочного круга. Мне это нужно.

– Я понял, Рик.

– Правда?

– Да. Если ты уверен. Я просто боюсь, как бы это снова не закончилось плохо. Ему нельзя доверять!

– Я всё ещё здесь, сын!

– Я бы советовал тебе помолчать! – огрызаюсь я, не удостаивая его ни одним взглядом за всё время. Как ни странно, Джонатан молчит.

Рик выглядит растерянным и грустным, но я стараюсь подавить чувство беспокойства. Меня очень нервирует то, что отец внезапно ни с того ни с сего заинтересовался своим сыном, и я дико боюсь, что он снова причинит Рику боль. Точнее мне страшно что Рик не сумеет выбраться из депрессии, если это вновь случится. И хоть мне очень этого не хочется, придётся отпустить брата с Джонатаном.

– Когда вы хотите уехать?

– Через две недели. – хладнокровно объявляет отец. Он наблюдал за нами с кресла так, словно смотрел кинопремьеру.

– Ладно. Чем я могу помочь тебе, Рик? Как мы будем связываться? Чем ты там будешь заниматься?

– Тем же чем занимался в клинике. Будем созваниваться, но, Джейс, ты же понимаешь, что я взрослый человек и мне не нужна нянька? Потому что ты ведёшь себя именно так. – набравшись смелости, отвечает брат.

Я уныло опускаюсь на край стула, стоявшего поодаль и киваю. Он конечно прав, но лишь я один знаю каково было ему переживать разлуки с матерью, затем с отцом, да и со мной… Я-то прекрасно понимаю, что психика Рика очень сильно пострадала и вот как я собираюсь его выручать из незнакомой страны за тысячи километров от дома, если отец в очередной раз предаст его.

Дальше мы обсуждаем то, где будет брат жить и как общаться на незнакомом языке. На словах Джонатана оказывается всё так просто, словно он всю жизнь планировал забрать сына с собой, а вот на деле боюсь окажется иначе. От меня помощь никакая не требуется разве что отвезти их через две недели в аэропорт. Рик настаивает на том, чтобы отец остался жить у нас, что приводит меня в полное уныние. Я вовсе не хочу видеть этого человека в нашем доме, но видимо, придётся. Прежде чем так бездумно отпускать брата неизвестно куда, я хочу убедиться, что отцу можно хоть каплю доверять. Возможно, после смерти его жены Лидии ему стало одиноко, и он соизволил вспомнить про своих детей?!

Пока устраивается отец, копошится брат, я замечаю, что часы близятся к девяти вечера. От Эли не было ни одного сообщения, и это начинает меня дико бесить. Ладно, ещё она вчера устроила мне скандал на ровном месте и не написала, как добралась, но сегодня она должна была уже вернуться с работы. Могла бы вспомнить про меня. Решаю позвонить, но ответа не получаю даже после трёх попыток. Пишу ей сообщение с просьбой перезвонить. Как понимать эту её отстранённость? Эта девушка сама себе всё придумала, как говорится и сама же обиделась, а я, находясь за сотни километров от неё извожу себя переживаниями. И это не считая того, что мой отец сейчас находится в комнате по соседству, а брат и того хочет уехать отсюда. Чувствую себя подавленным, выбившимся из сил, но мне просто необходимо держать себя в руках ради брата, ради Эли. Уверен, у нас всё наладится. Теперь мне стоит пересмотреть своё решение о том, что делать с этим домом и как организовать свой переезд к ней. Она – моя невеста и я решительно не хочу находиться так далеко от любимой. Её небольшая вспышка по поводу смены работы, надеюсь, пройдёт, как только рядом окажется близкий

человек. Скорее всего, она просто испугалась новой обстановки и сорвалась. Нельзя допустить, чтобы она, поддавшись минутному отчаянию бросила работу своей мечты. Хотя в данный момент меня занимают мысли о том куда она могла подеваться или почему меня игнорирует. Думаю, у женщин иногда бывают такие перепады настроения из-за всплеска гормонов, поэтому стараюсь не обращать внимания на её выходку. А волнение никуда не девается.

Уже десять вечера, я лежу на кровати, уткнувшись взглядом в потолок, а телефон молчит. Она молчит. И что мне, блин, делать, если она не ответит и сегодня?

Но она не отвечает, а я провожу ночь без сна. Верчусь на постели, прокручивая в голове вчерашние события, до самого утра, и только к пяти часам засыпаю. Сны беспокойные, появляются урывками, отчего я постоянно дёргаюсь, словно в конвульсиях, а проснувшись окончательно в семь утра, замечаю, что постельное бельё сбилось в одну кучу. Снова звоню невесте, зная, что она должна собираться на работу, но Эли не отвечает, как и вчера. Может с ней что-то стряслось? Лучше бы мне сегодня взять отгул, попросить Кристиана доделать машину, а самому рвануть к ней? Если Эли не перезвонит мне до окончания рабочего дня, я так и сделаю. Сейчас спущусь в гараж, чтобы не пороть горячку, поработаю, а потом выеду. Конечно, это слишком утомительно мчаться, сломя голову туда-сюда по пять часов в одну сторону. Но что ещё остаётся делать, если Эли выбрала город подальше отсюда?!

Работать сегодня слишком трудно из-за постоянного нервного напряжения, и к концу дня, когда моя девушка не перезванивает, решаю сорваться в путь. Убедившись, что в случае необходимости, брат мне позвонит, я хватаю телефон и ключи от машины, и тут же выезжаю.

Кажется, это бесконечные пять часов в моей жизни. Хотя нет. Бесконечным было время, когда она сбежала от меня. Тогда я точно пережил настоящий ад. Включаю радио в своей ауди, чтобы хоть как-то скрасить время, проведённое в пути, но это не помогает абсолютно. Как только показывается вывеска города назначения, я зажимаю педаль газа, и пулей мчусь к квартире любимой. Она может уже спать, поскольку обычно ложится рано, а сейчас на часах почти десять вечера, но у меня есть оправдание столь позднего визита – она мне, чёрт подери, не отвечает на звонки длительное время!

Поднимаюсь на её этаж и сразу осторожно стучу в квартиру, чтобы не перебудить соседей. В ответ – тишина. Не слышно никакого шороха внутри, поэтому стучу громче, но эффект тот же. Теперь я начинаю паниковать, когда спустя пятнадцать минут дверь всё не открывается. Звоню ей на мобильный, чтобы убедиться, что он внутри. Возможно, она не ставила его на беззвучный режим, и я хотя бы буду знать, что она добралась тогда домой благополучно. Кровь в жилах холодеет с каждой минутой всё сильнее. Я слышу только оглушающую тишину – и ничего больше. Ломать дверь я пока не стану. Мне нужно как-то выведать номер её сотрудника, пойти в фирму, где она работает и узнать подробности там. Но вот проблема в том, что сейчас почти ночь! В любом случае, на входе всегда есть охранник, поэтому, я молниеносно спускаюсь по лестнице к выходу, чтобы выведать любые детали у охранника, а если ничего не получится, то придётся, наверное, ломать дверь – иначе я сойду с ума от волнения.

Оказавшись на улице, я двигаюсь мимо парочки, направляющейся в подъезд, но, едва делаю ещё один шаг, резко оборачиваюсь. Это она! Это Эли с Кевином! Моргаю несколько раз, потому что не понимаю привиделось ли мне это из-за недосыпа или происходит наяву. К сожалению, я прямо перед собой вижу её. Она стоит укутанная в тёплый шарф, закрывающий половину лица, на руках вязанные милые перчатки с аккуратными бантиками, а около неё идёт Кевин – её бывший. На его лице красуется приличного размера синяк, оставленный мною, когда он вломился в дом Эли, а я его оттуда выгнал.